Не было, наверное, для российского банковского сектора времени лучше, чем вторая треть позапрошлого века. Кредитно-финансовые учреждения появлялись как грибы после дождя, причем не только в столице, но и в провинции, и даже тогда, когда бурный рост экономики стал постепенно стихать. Выживали, разумеется, не все, но те, что выбрали верный курс, вырастали в настоящих гигантов, от решения которых зависела судьба целых отраслей. И, разумеется, где бы ни был основан банк, на определенном этапе своего развития он просто обязан был открыть офис в столице и внедриться в петербургский рынок финансовых услуг, буквально растолкав локтями конкурентов-старожилов. Именно так в 1903 году в Санкт-Петербурге появился «Азовско-Донской банк», здание которого на Большой Морской 3-5 стало одной из архитектурных жемчужин городского центра.
(с)Очень инициативный банкОснованный в 1871-м, до намерения перебазировать центральный офис в столицу «Азовско-Донской» дорос к началу ХХ века. И, надо сказать, что к этому времени он был более чем серьезным кредитно-финансовым учреждением, далеко не всегда действовавшим согласно неписанным правилам, которым так, или иначе подчинялись российские банкиры. Вклады населения, векселя, курсовые и комиссионные операции, фондовый рынок, например, интересовали владельцев этого банка в меньшей степени. Максимум же внимания уделялся кредитованию и перекредитованию внешнеторговых сделок, подтоварным ссудам и финансированию, как сказали бы сегодня, производственных стартапов, то есть новых фирм, выходивших на рынок с необычными товарами и технологиями.
А с приходом на должность директора-распорядителя и председателя правления банка финансиста Бориса Каменки «Азовско-Донской» обратился еще и к «спасению» промышленных предприятий, пострадавших от экономического кризиса рубежа веков. Кризис был по-настоящему жестким, мировым, а банк помогал заводам и фабрикам остаться «на плаву», реорганизовать производство и управление, но руку с горла, то есть, простите, с пульса спасенной компании уже не убирал. В итоге к середине второго десятилетия ХХ века он, как тогда говорилось, патронировал целые промышленные группы в добывающей, стекольной, целлюлозно-бумажной, химической, текстильной, металлургической промышленности. Вкладывались средства и в строительство железных дорог, по протяженности которых наша страна уступала в ту пору, пожалуй, только Америке. В общем, за считанные годы провинциальный банк, созданный первоначально для того, чтобы кредитовать торговые операции его учредителей, превратился в системообразующий элемент экономики Российской Империи: он был пятым в стране по объему активов и вторым по размеру акционерного капитала после «Русского для внешней торговли».
Центральный офис для престижаРазумеется, банку такого масштаба без офиса в столице было не обойтись, но офис должен был быть не просто головным и столичным, а еще и демонстрирующим статус и влияние. И Борис Абрамович Каменка, управлявший «Азовско-Донским» с уверенностью опытного финансиста, задействовав все свои петербургские связи, приобрел для него самое роскошное место, какое только можно было найти – в считанных метрах от Дворцовой площади. А проектировать здание пригласили молодого петербургского архитектора Федора Лидваля. То есть, разумеется, для соблюдения всех приличий был объявлен конкурс проектов, в котором приняли участие многие знаменитые зодчие северной столицы, но в Правлении банка все знали, что победит именно Лидваль. Дело в том, что Борис Каменка жил в доме, буквально только что построенном этим архитектором и в самых восторженных выражениях отзывался о таланте проектировщика.
Справедливости ради скажем, впрочем, что из всех участников конкурса только Федору Лидвалю удалось решить задачу, перед которой спасовали его коллеги. По условиям операционный зал банка должен был находиться на первом этаже и при этом быть «двухсветным», то есть иметь окна в двух стенах напротив друг друга, дающие максимум естественного дневного освещения. Варианты со стеклянным куполом, витринными окнами и так далее были отклонены как не соответствующие требованиям безопасности. Лидваль же включил в проект две стеклянные стены, выходящие в узкие световые колодцы, перекрытые стеклянной же кровлей выстроенной под большим уклоном. Члены правления признали такое решение «весьма удовлетворительным» и летом 1907 года стройка началась.
Что у него внутри?Надо отметить, что и остальные условия конкурса были довольно жесткими, так что по-хорошему, на усмотрение архитектора оставались только фасад и внутреннее оформление. Во-первых, делался очень серьезный акцент на пожарную безопасность, так что все строительные материалы должны были непременно быть огнеупорными. А во-вторых, Борис Каменка заранее продумал, что должно включать в себя банковское здание, и отступать от его списка было ни в коем случае нельзя. Помимо операционного зала площадью порядка 400 квадратных метров на первом этаже располагались четыре директорских кабинета, приемная и, разумеется, вестибюль, гардеробные и уборные. Подвал отводился под архив, кладовую и, собственно, банковское хранилище на 300 сейфов, а на втором этаже и выше размещались зал заседаний, кабинеты членов правления, секретариат, экспедиция, почта и даже столовая с буфетом. Помимо этого в здании должны были находиться квартира управляющего домом – с собственной кухней, три квартиры для дворников, швейцпарская, котельная, склад угля и прачечная. В процессе проектирования и строительства выяснилось, что все это в одном здании явно не поместится, и пришлось прикупить соседний участок, так что адрес банка стал таким, каким мы его знаем сегодня – Большая Морская, 3-5. К чести Федора Лидваля ему удалось объединить два корпуса настолько естественно, что они даже внешне смотрятся единым ансамблем.
Отдельного внимания заслуживает и внутреннее оформление здания. В большинстве случаев банки рубежа веков оформлялись максимально консервативно, так, чтобы сам облик их говорил о надежности, традиционности уклада. В дизайне помещений просматривался недвусмысленный намек на атмосферу кредитно-финансовых учреждений Англии и Голландии – все это темное дерево, резные панели, тяжелые бронзовые люстры. Борису Каменке хотелось, чтобы его банк выглядел современно, и в этом они как нельзя лучше сошлись с молодым Лидвалем. «Азовско-Донской» был не только снаружи, но и внутри выстроен в модном на ту пору стиле северного модерна со свойственной ему лаконичностью: много пространства, света, отсутствие громоздких элементов, повсюду стекло, зеркала, металл. Но при этом материалы – высшего качества, так что смотрелось все максимально дорого. Да и на практике было весьма не дешевым. На создание столичного филиала было потрачено 658 558 рублей 50 копеек – сумма огромная для той поры, когда рубль был самостоятельной и хорошо обеспеченной золотом мировой валютой. И это – еще не считая стоимости участка под застройку.
30 июля 1909 года банк на Большой Морской открыл свои двери для посетителей, моментально став притчей во языцех не только в финансовых кругах, но и среди простых обывателей северной столицы. Уж больно непривычным и нестандартным выглядело это здание. Впрочем, и сегодня оно привлекает внимание – не только туристов, но и, казалось бы, давно на него насмотревшихся горожан. Все-таки у Федора Лидваля и Бориса Каменки получилось придумать настоящий шедевр.
