Софья Львовна, стоя у окна, тусклым взглядом осматривала двор. Вдруг глаза ее загорелись – она увидела соседского кота со странной для женского уха кличкой – Сифон. Кот вновь гулял один: - «Видно расхворался Ваня не на шутку». - Обеспокоилась она.
- Сифон! Сифончик, иди сюда, я тебе сметанку, твою любимую припасла.
Кот, закончил свои дворовые дела и тщательно закапывал ямку. Услышав голос Софьи Львовны, он с готовностью шмыгнул в подъезд и вошел в приоткрытую дверь квартиры.
- Сифончик, красавец, ты уж помоги мне как – нибудь, - ворковала Софья Львовна. Сколько уж намекаю твоему хозяину – ничего не понимает. Или делает вид, что не понимает? Нельзя мужику одному жить, тем более такому! Сколько он уже вдовствует? Он, конечно, самостоятельный, но без женского уходу пропадет – не он первый. Да и мне одной несладко – давно уже мужских сорочек не утюжила. Что ни говори: двое – не один! Эх, Ваня, Ваня…
Сифон облизывая с морды сметану, внимательно слушал Софью.
- Придумаем что-нибудь, хозяйка! – мяукнул он. – Ты только сметанки припаси - без нее не получится!
***
- Ну что, Сифон, прогуляемся? - Иван Трофимович начисто протер стол, убрал посуду в шкаф и вытер руки о полотенце.
Сифон – годовалый котик, с готовностью вскочил с лежанки, мявкнул и вскинул хвостик свечкой.
Осторожно переступая со ступеньки на ступеньку, Иван Трофимович спустился со второго этажа на первый, где его перехватила Софья Львовна - соседка, живущая в квартире, этажом ниже.
- Ваня! А я услышала, что твоя дверь хлопнула. Жду вот. – Она приветливо улыбнулась, наклонилась, чтобы погладить кота. Сифон не возражал и с готовностью подставил голову под теплую ладонь. – Выручай, Ваня, кран в ванной бежит и бежит, чтоб он пропал! Починил бы, а я уж тебя отблагодарю. – Она лукаво стрельнула глазами.
Иван Трофимович скептически оглядел соседку, одинокую молодую пенсионерку. По всему было видно, что она ведет отчаянную ежедневную битву с возрастом, битва проходит с переменным успехом. «Н-да-а, - вспомнилось ему, - трудно загнать женщину в сорокалетний возраст, а уж выгнать ее оттуда – невозможно!»
- Что, Сифончик, выручим соседку? – спросил он кота, хотя было видно, что тот только «за». – Ну пойдем, посмотрим, что там за проблема.
Сифон первым скользнул в приоткрытую дверь и протопал на кухню. Оттуда донесся его требовательный мяв.
- Смотри-ка, - удивился Иван Трофимович поведению кота, - ведешь себя как… Всю наглость потерял! – Он обернулся к хозяйке: - Похоже, бывал у тебя в гостях?
- Заходил. Однажды. – Призналась Софья Львовна и отвела глаза. – Вот сюда, Ваня, проходи в ванную, видишь – какое безобразие. – Из носика смесителя тоненькой струйкой бежала вода.
Иван Трофимович открыл кран, закрыл, убедился, что ничего его манипуляции не изменили.
- Отвертка крестовая, ключи есть у тебя? А то мне к себе подниматься тяжело – спина, будь она неладна!
- Ключи есть – но только от дверей, а вместо отвертки – могу предложить ножик. Я всегда им справляюсь. – Хлопая ресницами призналась Софья Львовна.
- Я так и думал. – Вздохнул Иван Трофимович. – Сифон, подожди меня здесь, я постараюсь быстро. – Опираясь на перила, он стал осторожно подниматься на свой этаж.
- Ну, что ж ты, Сифончик, - ворчала Софья Львовна, накладывая в блюдечко ложку сметаны, - чуть не выдал наш с тобой секрет. Аккуратней надо!
Замены кран-буксы не требовалось, Иван Трофимович протянул ее, этого было достаточно, чтобы течь прекратилась.
- Ваня, мой руки и иди к столу! – зазывала Софья Львовна из кухни.
- Да мы только что пообедали, - отказывался сосед.
- От чая-то не отказывайся. – С ноткой обиды в голосе произнесла хозяйка.
- Чаю – можно. – Улыбнулся Иван Трофимович.
Чаепитие затянулось. Вкусно заваренный ароматный напиток любили оба. Под неторопливую беседу ополовинили электрический самовар. Сифон, угостившись сметаной, улегся на подоконник и напрягая ушко, прислушивался к беседе.
- Что со спиной-то у тебя, Ваня? – озабоченно интересовалась Софья Львовна. – То - как молодой бегал, а сейчас еле ноги переставляешь?
- Грыжу определили, межпозвоночную, - помешивая ложечкой чай отвечал тот. – Записали на операцию, на следующей неделе. Но даже не знаю – что делать? Так – хоть как-то могу передвигаться, а после операции – месяц, а то и два – беречься придется. Недели две – лежа. А как я смогу – один-то?
- Так внук – же с тобой жил! Ты говорил, что учится он здесь!
- В общежитие подался, - махнул рукой Иван Трофимович. – Там ему веселей, видишь ли. Да и добираться до учебы отсюда тяжело – окраина. Вот и остались мы с Сифончиком одни. – Услышав свое имя, кот согласно мурлыкнул и потянулся.
- Плохо одному. – Уныло согласилась Софья Львовна. – Что ж не позвонишь ему? Помочь деду – святое дело!
- Повздорили мы с ним. – Признался Иван Трофимович. – А характер – что у него, что у меня – тот еще, кремень! – с ноткой гордости закончил он. – Вот только за Сифона беспокоюсь – не с кем будет ему остаться.
- За кота не волнуйся, Ваня. Поживет у меня – видишь, ему тут нравится! – Сифон согласно прищурил оба глаза.
- Спасибо, Сонечка! Гора с плеч – дорог мне этот проказник! Нашел его котенком, приютил у себя. Не думал, что так к нему привяжусь и он от меня – ни на шаг. Пока на пенсию не вышел – на все заказы со мной ходил, я сантехнику чиню, а он рядом сидит, смотрит. Так что – он все знает не хуже меня, были бы у него вместо лап руки – знаменитым мастером стал бы! - Иван Трофимович с трудом поднялся из-за стола: - Спасибо за чай, Сонечка, давно такой выпечки не пробовал, и посидели душевно, пойдем мы. Сифон, хватит спать, пойдем домой, завтра с утра погуляем.
- А ты заглядывай, Ваня. У меня всегда выпечка свежая, люблю я ее готовить, вот только есть некому…
Проводив соседа, она прошла на кухню, заметила забытый им телефон. Поколебавшись, включила его, полистала телефонную книгу, нашла запись «Внучок Тимка» и переписала номер в записную книжку. Затем выглянула за дверь, слышно было ворчанье соседа – еще не добрался до своей двери.
- Ваня, телефон оставил! Подожди, я сейчас донесу!
«Эх Ваня, Ваня! – вздыхала Софья Львовна, сидя в кресле и бездумно пялясь в экран телевизора. – Что ж тебе так не везет-то? Не парнишка ведь, гордость свою лелеять, где-то и уступить надо молодым.
Глядишь и тебе помогут, оценят покладистость твою». Она взяла телефон, открыла записную книжку и принялась набирать номер…
… Теплым осенним вечером молодой человек осторожно катил по двору инвалидную коляску, в которой полулежа располагался Иван Трофимович. Софья Львовна, увидев их из окна, охнула и прижала руки к груди:
- Сифончик, хозяин едет, пойдем встречать!
Кот, узрев своего хозяина, пулей пронесся по двору и запрыгнул тому на колени. Громко мурлыча, он ластился к рукам хозяина, заглядывал в глаза.
- Он ведь со мной жить отказался! – смеясь рассказывал Тимка – внук Ивана Трофимовича. – Как ушел к тете Соне, так там и остался!
- А ты думал! – улыбался тот, - ты весь день на учебе, а ему общенье нужно. С Соней поговорить – одно удовольствие, опять же голодным не останется.
Они остановились у подъезда.
- Как на второй этаж тащить – то будешь? – озаботился Иван Трофимович, - может соседей позвать, помогут?
- Нечего тащить тебя на второй этаж! – из подъезда вышла Софья Львовна. – Не натаскаешься так-то. А на первый – мы и вдвоем поднимем. Давай-ка, Тимоша, берись спереди, а я отсюда. – Она взялась за ручки коляски сзади.
- Соня, неудобно как-то, - осторожно возразил Иван Трофимович.
- Неудобно знаешь что? – смеялась Софья Львовна. – Сколько, ты говоришь, тебе лежать – то? Две недели? За две недели – привыкнешь! Какие наши годы? Сифону, вон, и недели хватило!
«Привыкнешь, хозяин, - согласно мурлыкал Сифон, - к хорошему быстро привыкаешь!»
Тагир Нурмухаметов
