Когда я живу в городе, то с балкона могу видеть дом моего детства. И балкон моего детства я могу видеть. Сорок семь лет колесить, чтобы вернуться к балкону, на котором я сидел, привязанный верёвкой за ногу.
Коммуналка была. Поэтому иногда мне на шею мама вешала табличку. У мамы был красивый почерк.
"Дорогие! Не кормите его! Он прекрасно позавтракал! Буду через час. 12.45"
"Дорогие соседи! Не давайте сыну воблу. Скоро буду!"
"Много капризничал, не пил рыбий жир - скажите ему, чтобы пил, а иначе не вырастет". Читать дальше...
Жить в этом пространстве, где миллиард людей каждую секунду изготавливает триллион тех вещей, которые нужны лишь для того, чтобы оправдать существование тех самых людей, которые их изготавливают, далее уже решительно невозможно.
И главное непонятно: куда всего этого столько? Когда я только приехал в город Петербург, на нашей тихой конечной станции метро стояло несколько продуктовых палаток, один хозяйственный магазин, один обувной, два одёжных, да десяток азербайджанских старушек с помидорами. Читать дальше...
Поскольку Счастливчик - это моё второе имя, то неудивительно, что мой дом стоит аккурат между двумя кафе. В которых каждую субботу гуляют свадьбы, а остальные шесть дней в неделю там отдыхает простой рабочий люд. Поэтому ежедневно, до двух часов ночи включительно, я слушаю песни Стаса Михайлова и "Обоже-какого-мущину", прерываемые криками: "Эх, блять, заебца! давай, Наташка, жгииии!"
К часу ночи обычно наступает некий файф-о-клок, когда Наташка перестаёт жечь, и начинается коллективное пиздилово у меня под окнами. Читать дальше...
ЛОЛ. порадовало.
Моя кошка срет в раковину. Я, конечно, не в восторге от такого ее
поведения, но считаю, что это по-любому лучше, чем если бы она это
делала в остальных местах квартиры. Говно из раковины я обыкновенно
достаю ложкой и гигиенично выбрасываю в унитаз.
Пять минут тому назад, иду, значит, с ложкой говна от ванной к сортиру.
Жвачку жую. Тут в дверь звонят. Открываю - почтальон. А я с ложкой говна
в руках и жую. Черт, неудобно как-то вышло.
