Башкирия: как не развестись с женой, работая с ней в одном кабинете?
Пять лет работал с супругой в одном кабинете. Знакомые спрашивали: как вы не надоели друг другу и не разругались? Вначале тащили рабочие проблемы на кухню, но вовремя поняли, что они стали пожирать нас. Разложили все по полочкам и обязанности, и темы для разговора, и редакционные задания. Воющих гиен труда научились оставлять в офисе, а к утру они уже были беззубыми.
Увы, многим моим знакомым супругам, работавшим вместе, повезло меньше. Я кинул в соцсетях клич: кто трудился вместе с женой и почему прекратил или продолжает это делать? Отзывы, которые мы анализировали вместе с психологом, шли несколько суток. Рискну обрисовать робкие выводы.
Самые крепкие браки — при совместной работе в СМИ, включая рекламный бизнес и юрфирмы. Особенно, если руководители, учредители или старшие по должности — мужья. Комфортный уровень толерантности, внимания, который обеспечивают им мужчины, позволяет женам расти в профессиональном плане, набираться ответственности за зарабатывание семейных денег. Мелкие трения: «Кто главнее и кто больше пашет» — индикатор, быстро обнажающий все проблемы в отношениях и сглаживающий либо рвущий связь навсегда.
Конкурентность жен во всех сферах — настоящее испытание для мужчин, она лупит по их эго. Только ЛЮБОВЬ пройдет через это, окрепнет, станет глубокой и прочной, как бамбуковый канат. Много лет был криминальным репортером и видел, какие крепкие браки у супругов-полицейских, а у остальных служивых они рушились очень часто. Причина: только надев форму, женщина начинала понимать, ЧТО это такое.
Семейные союзы циркачей (особенно династии), спортсменов, фермеров, врачей тоже прочны. В большей степени, когда начинали вместе и молодыми. А вот женщины Башкирии, уехавшие в дальнее зарубежье и начавшие вести бизнес там с мужьями (не обязательно с соотечественниками), чаще отлучались от него, либо с ними прекращались отношения. Видимо, там другая ментальная платформа. Уровень снисхождения мужчин гораздо ниже. Или сиди кассиром, бумажки заполняй, чтобы я не брал более высокооплачиваемого специалиста, или встречай меня дома, красивой после спортзала.
Крепки семейные союзы нефтяников, особенно нефтепроводчиков, очерки про которых пишу лет 15. Особая династическая атмосфера, корпоративная среда, хороший заработок, уверенность в завтрашнем дне. При этом на работе они умудряются не делать друг другу каких-либо поблажек, «недопустимых допущений», ведь это сразу станет заметно. То есть — никакой семейственности в плохом смысле. Тут супруги — всегда на равных, потому что и женщины, и мужчины имеют высокую квалификацию. Начал плохо работать, просто уволят.
Тема ревности. Это отдельное испытание. В СМИ многие выдержали его аж с 80-х годов. Среди артистических браков (актеры драмтеатров, музыканты) часто возникали ситуации, в которых павлины расклевывали друг другу холки. У провинциальных педагогов музыкального образования очень крепкие, гармоничные семьи. Там рулит она — МУЗЫКА. Скромный бюджетный заработок дополняется совместными «калымами» (свадьбы, юбилеи, концерты по селам). Дети — маленькие звездочки. В такие семьи можно влюбиться. Большое количество фермеров-супругов, с которыми знаком, очень дружны. Там вообще часто непонятно, кто рулит? Все делают вместе. Когда подключаются дети, родители постепенно начинают больше уделять внимание себе, передавая теплицы, грибоводческие, животноводческие хозяйства им в управление. Ездят по миру, но всегда на связи с отпрысками. В таких семьях сложился так называемый европейский вариант. Не только совместное дело их укрепило. Малый бизнес словно провел отбор, обучил и научил таких людей видеть главное друг в друге. Больше 20 лет пишу о них и не устаю удивляться. У них были сцены ревности, сплетни, трения и обиды. Но диффузия общего настроя, интересов скрепила их невидимым цементом. Они не обсуждают президента, не ищут виноватых, а идут вперед, как вездеходы с колоссальными запасами прочности и сил. Их дает гармония в семье. Из 4 260 ИП и МП, например, в Туймазинском районе, около 800 производственников. По словам муниципальных служащих, большинство предприятий — совместный семейный бизнес. Как бы пафосно не звучало, такие семьи — золотой актив Башкирии.
— Дайте мне золотую середину, совет, соль, причину разрывов, — мытарю я психолога. — Только не говорите о неважности ежедневных трений мужа и жены в одном деле.
— И не подумаю, — сказала психолог. — Точной статистики по разрывам таких союзов в Башкирии нет. Но в целом, с учётом мнения коллег, большинство браков, где молодые муж с женой познакомились на работе и долго сосуществуют, очень крепки. В некоторых таких союзах нарушаются линии совместности-доминантности (у меня было много таких клиентов). Например, когда тихий, худенький бухгалтер брал на себя роль Наполеона. Какое-то время доминантная супруга позволяла ему это, но потом ей надоедало. Самое главное в таких браках — постепенно либо сразу распределить поле доминантности. Даже при совместном принятии решений оно есть. В остальном — как в обычных браках. Нужно аккуратно разложить обязанности.
— Мужское эго и все такое...?
— Сейчас не XVI век. Главенствующее эго женщины способно в деловом плане растереть супруга в пыль, сохраняя при этом интимную близость с ним. В парадигме отец — сын (дочь) или тесть — зять доминантное поле распределено изначально. В парадигме: мужу и жене надо совместить женскую и мужскую сферы обязанностей. В образовавшемся на их пересечении эллипсе будет больше доминировать кто-то один. Ручкой сесть и написать.