Всё началось с речи Дж. Буша-мл. в декабре 2001 года, где он опрометчиво сказал: «Режим талибов* подходит к концу». 8 июля 2021 года Джо Байден повторил ошибку Буша. Он завил, что вероятность захвата Афганистана талибами (организация запрещена в России) крайне мала, что талибов* всего 72 тыс., а афганская армия составляет 300 000 человек, они хорошо экипированы и у них есть авиация. Арифметика против талибов*, а предсказания разведки о том, что власть в Афганистане падёт, неправда.
Сейчас, 16 августа 2021 года, эта речь Байдена наиболее популярный ролик во всех соцсетях, который сопровождается самыми саркастическими комментариями. Режим Гани пал, американцы эвакуируются с крыши посольства, как в Сайгоне, в аэропорту Кабула беспорядок и слышны выстрелы. Предполагается, что последствия для имиджа США будут самыми негативными. По мнению комментаторов, исход США из Афганистана является унизительным бегством, превышающим даже позор поражения во Вьетнаме.
Выяснилось, что за двадцать лет пребывания в Афганистане США не построили там жизнеспособной политической системы. После ухода СССР просоветский режим в Афганистане продержался ещё три года, хотя Советский Союз был в Афганистане только десять лет. При американцах же, их ставленники оказались сметены ещё до того, как США завершили выход из страны – Кабул уже пал. Никаких трёх, а тем более шести месяцев, как прогнозировали США, в реальности не случилось. Произошел просто обвал, и американцы уже с этим ничего не смогут поделать.
Да, основные силы были выведены раньше, но то, что в прежнем здании посольства США жгут бумаги, а само посольство переехало в охраняемое здание аэропорта Кабула, говорит о том, что договорённости американцев с талибами* оказались недействующими. Это не самое страшное, это можно было предположить, но намного хуже оказалось то, что американцы не смогли защитить свой статус посредника и арбитра в межафганском конфликте. Усадить за стол переговоров талибов* и представителей режима уже бывшего президента Гани и навязать им соглашение, способное быть выполненным, у американцев не получилось.
Это самое большое политическое поражение США за последние тридцать лет. Получается, что США уже не в состоянии гарантировать выполнение своих обещаний и защитить своих сторонников. Талибы* не расстреливают их массово лишь потому, что не хотят дополнительного сопротивления во время своего вхождения в города. То, что казни всё равно состоятся, работавшие на прежнюю власть не сомневаются. Именно потому поток беженцев из Афганистана растёт, и США не справляются с их расселением.
Однако победоносное шествие талибов* из оставленных американцами городов – не самый главный признак поражения США, так как это не главный фронт. Сейчас США спешно пытаются договориться не столько с талибами*, сколько с Пакистаном, Таджикистаном, Узбекистаном, Туркменистаном, Киргизией, Катаром и через посредников даже с Россией и Китаем о целом комплексе важных для Вашингтона вопросов.
Самым важным для США являлось склонить Пакистан к гарантиям отказа от поддержки талибов* в плане объединения пуштунов Афганистана и Пакистана в исламский эмират. Пакистан тянул с ответом, понимая, что пока США не завершили выход, они уязвимы, но после 11 сентября вывод завершится, и эта уязвимость кончится, и тогда давление на Пакистан усилится.
Власти Пакистана заявили, что формулу афганского согласия нужно найти к 11 сентября, хотя в США этого требовали к 28 августа. Сейчас, когда талибы* уже в Кабуле, а экс-президент Гани бежал через Таджикистан, договариваться уже не с кем. Идея временного переходного правительства не воплотилась. США опоздали, талибы* и Пакистан их перехитрили и переиграли. Такое унижение компенсировать невозможно даже самыми громкими заявлениями. Поэтому президент США Джо Байден прячется на ранчо, а госсекретарь США Блинкен второй день молчит.
Метания США начались тогда, когда они дали понять Пакистану и талибам*, что режим Байдена и демократы очень боятся потерь среди американских солдат. Это привело бы к целому ряду электоральных катастроф в США и поставило бы Байдена в положение экс-президента Афганистана Гани, чья власть рухнула раньше, чем все предполагали. Только вместо талибов* в США были бы Трамп и республиканцы.
Слабостью США стала неразгромленная тыловая инфраструктура талибов* в Пакистане. В Исламабаде последние годы стали говорить с США намного жёстче. Здесь поняли, что США стали бояться потерь от войны.
И как только в Пакистане поняли, что американцы в ловушке, им подбросили ложную идею, что якобы существуют радикальные и умеренные талибы*, и вести переговоры лучше с умеренными. Американцы знали, что на самом деле все талибы* находятся под управлением разведки Пакистана, но альтернативой была партизанская война. Поток гробов на стадии вывода войск из Афганистана стал бы для демократов политическим цунами.
Включившись в заведомо фейковые переговоры, Байден и его администрация встали на путь окончательного убийства репутации США. Надежды переиграть талибов* и Пакистан по скорости не оправдались. Байден понимал, что скорость решает всё, – и не успел.
США устами Д. Псаки признались, что через 20 лет миссия в Афганистане не выполнена. Не создан подконтрольный режим, нет коалиции в виде власти и оппозиции, то есть нет привычной для американской игры в чужом внутриполитическом пространстве системы координат. Проще говоря, нет структуры для внешнего управления.
Если искать, в чём корень американского поражения в Афганистане, почему им не удалось построить здесь жизнеспособное государство, то надо сказать, что это было, несмотря на декларации, вторичной целью. Первичной было превращение Афганистана в мировой центр наркоторговли по героину. Предполагалось, что США, поставив под контроль наркотрафик, займут сильную позицию в отношении России, Китая и Европы. То, что афганцы при этом будут жить в несостоявшемся государстве, американцев не волновало, – они там контролировали центр, а периферия была не важна.
Однако такое государство поставило во главу угла коррупцию. Это разложило госаппарат и усилило талибов. Их жёсткая дисциплина резко контрастировала в глазах населения с продажной и слабой проамериканской властью. Основу для победы талибов* американцы создали своими руками.
Сейчас Кабул выглядит как Петроград в октябре 17-го. Власть бежала, на улицах разгул преступности, полно беженцев, которые добывают пропитание как могут, наглые попрошайки-дети, малочисленные полицейские вокруг своих участков. Ситуация, когда одна власть рухнула и бежала, а другая ещё не взяла ситуацию в свои руки, типична во все времена во всех странах.
Перед талибами* сейчас стоит задача как можно быстрее восстановить какой-то порядок. Не допустить гражданской войны, вернуть беженцев, наладить охрану и снабжение. Сформировать аппарат власти, селекционировать старых спецов и выстроить управление. Сейчас талибы* чувствительны к переговорам, и самое время с ними договариваться всем, кто противник США.
Однако когда со временем талибы* укрепятся, перед ними встанут другие задачи, и возможно, это будут задачи экспансии – как у большевиков, законы революции никто не отменял. Эффект от бегства США скоро забудется, но их возможности подтолкнуть талибов* на определённом этапе к действиям против России и Китая останутся. Упускать из виду этот фактор не следует, и здесь многое будет зависеть от российской дипломатии.
Субъективный фактор на переговорах всегда очень вредил Америке. Её переговорная школа во внешней политике привычно действует с позиции силы и всегда ошибается в переговорах с мусульманами. Чаще всего их пытаются купить, попутно запугивая и не скрывая превосходства, тогда как на Востоке важнее показать уважение к лидеру переговорной команды, а предложение денег воспринимается как оскорбление.
Это знают коммерческие переговорщики, но американские дипломаты — это чиновники, они даже не считают нужным притворяться. Так, все помнят, как Урсула фон дер Ляйен, будучи министром обороны ФРГ (а в Европе исповедуют американскую переговорную школу), принципиально приехала на переговоры в Иран в брючном костюме, чем нанесла президенту Ирана оскорбление.
Тогда как В. Матвиенко вела переговоры в Иране в свободном длинном платье зелёного цвета с покрытой шалью головой и длинными рукавами. Стоит ли говорить, что иранская сторона была очень довольна такими знаками уважения, и переговоры прошли успешно.
Чем больше у США проблем с Пакистаном, тем лучше их отношения с Индией. Для Китая это менее важно, чем для России, для которой российско-индийские отношения традиционно важны. Налаживая отношения с талибами*, Россия объективно поддерживает цели Пакистана, косвенно укрепляя позиции Китая. Ситуацию на границе в Средней Азии это разрядит, но напряжёт на индийском направлении.
Однако далеко заходить в поддержке Индии против Пакистана США не будут. Пакистан всё же важный союзник США, и для Дели это является сдерживающим фактором. Долгосрочные стратегии в регионе становятся неочевидными, а тактические манёвры высокорисковыми. Однако в США предупреждают, что не стоит над ними смеяться, так как очень скоро талибы* станут угрозой для всех в регионе.
Афганистан стал размороженным источником нестабильности. Если теперь США сорвутся в нанесение бомбовых ударов по талибам*, они в ответ получат нападения на оставшихся солдат и помощников. Других методов у США против талибов* нет.
Сможет ли американская дипломатия исправить то, что не сделала армия, сказать сложно. Для этого понадобятся особые обстоятельства, и вся задача теперь будет состоять в том, чтобы их своевременно предвидеть. Выход из Афганистана создал для США больше проблем, чем вход.
Сейчас в США инфляция, и они требуют от ОПЕК повысить добычу, чтобы снизить цены на нефть. Но ОПЕК не хочет. Цена в $70 за баррель устраивает всех. Как теперь после афганского фиаско заставить арабов и Россию слушаться? Цена на нефть и Афганистан – слишком много совпадений с горбачевским СССР. Бумеранг, запущенный США в конце 70-х, вернулся.
*Талибан, талибы – движение, запрещённое в Российской Федерации
