Шейх Ахмед бен Насер бен Джасим Аль Тани был назначен на пост посла Катара в РФ еще прошлой осенью, но приехал в Москву только в конце зимы. Для бывшего главы военной разведки Катара — это первая дипломатическая миссия. И практически сразу перед новым послом возникла задача подготовки визита в Россию эмира шейха Тамима бен Хамада Аль Тани, который возглавит делегацию своей страны на Петербургском международном экономическом форуме (ПМЭФ), где у Катара в этом году статус почетного гостя. О перспективах сотрудничества Катара с Россией — в экономике, политике и военной сфере, посол рассказал корреспонденту “Ъ” Марианне Беленькой.
— Как вам Москва? Какие впечатления?
— Я раньше много слышал о Российской Федерации. Это страна с богатой культурой, своими традициями, историей. Она также известна достижениями в области искусства и науки. Первые впечатления — очень положительные, и я надеюсь, что смогу лучше узнать вашу страну.
— Это ведь ваше первое назначение на пост посла? Как вам дипломатическая работа?
— Да, это мой первый опыт в качестве посла. Я здесь уже около двух месяцев, и начало пути мне кажется прекрасным. Уже состоялось множество встреч и контактов с представителями России. Отношения между нашими странами прекрасно развиваются.
— Какие первоочередные задачи?
— Все, что касается укрепления дружбы и двусторонних отношений между нашими странами по всем направлениям: политика, торговля, военное сотрудничество. Абсолютно во всем.
— Как вам кажется, что стало импульсом для резкого развития российско-катарских связей и стоит ли благодарить за это тот факт, что и Россия, и Катар получили право на проведение чемпионата мира по футболу?
— Я считаю, что движущей силой в развитии наших связей стал визит Его Высочества шейха Тамима бен Хамада Аль Тани, эмира Государства Катар, да защитит его Аллах, в Москву в марте 2018 года и его переговоры с президентом России Владимиром Путиным. Конечно, то, что обе наши страны получили право на проведения чемпионата мира по футболу,— это дополнительный фактор двусторонних отношений, но повторяю, основу заложили наш эмир и президент России.
— Катар — крупнейший инвестор в Россию. Есть ли сейчас у Катара новые планы по инвестициям в Россию?
— Да, конечно, Катар — государство, у которого есть большие возможности для инвестиций во всем мире. И Катар в том числе смотрит в сторону России на этом направлении.
Что касается планов, то, как вы знаете, в начале июня пройдет Петербургский международный экономический форум, где Катар будет принимать участие в качестве почетного гостя. Катарскую делегацию возглавит лично Его высочество шейх Тамим. Цель нашего участия в форуме — поднять уровень инвестиций между нашими странами.
— А есть ли какие-то конкретные планы, в том числе и на форум?
— Однозначно да. Присутствие эмира Катара придает этим планам дополнительную силу. Он приезжает во главе очень большой делегации, в которой будут присутствовать министры и крупные бизнесмены. И есть конкретные договоренности, конкретные планы. Только в прошлом месяце суверенный фонд Катара QIA участвовал в IPO крупнейшей в России сети магазинов фиксированных цен Fix Price. Речь идет об инвестициях на сумму $150 млн. Об остальном вы узнаете во время подписания документов на форуме, где QIA будет одним из основных участников.
— Если новые, конкретные планы — пока секрет, тогда можно ли узнать, кто конкретно войдет в делегацию Катара кроме представителей QIA?
— Пока список готовится и скоро его отправят в Москву. Но однозначно в делегации будут присутствовать заместитель премьер-министра, министр иностранных дел шейх Мухаммед бен Абдуррахман Аль Тани, министр торговли и промышленности Али бен Ахмед аль-Кувари, будет спортивный блок в связи с подготовкой чемпионата мира, а также представители Qatar Petroleum и многих других крупных компаний.
— В последнее время появилось много сообщений о том, что Катар приглашает инвесторов. Это может быть удивительно для российских читателей. У Катара имидж богатой страны, которой не нужны инвестиции. Расскажите, инвестиции в какие проекты ждет Катар, в том числе из России?
— Разговор о российских инвестициях в Катар не означает, что у нас нет собственных возможностей для финансирования наших проектов, это скорее «ворота» для расширения сфер сотрудничества между бизнес-секторами двух стран. Катар — одна из стабильных стран и в сфере экономики, и в сфере безопасности.
Поэтому инвестиции в катарские проекты — это гарантия стабильности для вашего бизнеса.
— В какие сферы вы ждете инвестиций?
— Насколько я знаю, российские бизнесмены любят инвестировать в недвижимость. Мы можем это предложить. У Катара особое местоположение, большое морское побережье. И это возможность для перспективных инвестиций.
— Вы уже упомянули, что хотели бы развивать торговые связи. К сожалению, российско-катарский товарооборот очень небольшой (около $90 млн). Есть ли возможность изменить ситуацию к лучшему и за счет чего?
— Конечно, но пока преждевременно говорить. Мы ожидаем форума в Санкт-Петербурге и, дай бог, там будет ясный и понятный разговор о перспективах роста товарооборота.
— Может ли рассматриваться перспективным для роста товарооборота военно-техническое сотрудничество? Соглашение о ВТС вступило в силу в июле 2019 года, но до сих пор нет никаких конкретных проектов, и мы только слышим спекуляции про покупку С-400. Есть ли какие-то подвижки на этом направлении?
— У нас есть много направлений военного сотрудничества, в частности в области подготовки личного состава, и существуют соответствующие соглашения в этой сфере. Взаимодействие в военной сфере продолжает развиваться. По поводу С-400, то никаких подвижек по этому вопросу нет, однако Катар всесторонне рассматривает вопросы, связанные с сотрудничеством с Россией по системам вооружения.
Ожидается, что представители вооруженных сил Государства Катар прибудут в Россию в августе, где они примут участие в совместных тренировках с российскими вооруженными силами и в Международных армейских играх.
Это будет очень представительная группа военных, среди которых будет большое число офицеров.
— Но о новых контрактах по закупке вооружений речи пока нет?
— Что касается соглашений в военной области, то речь идет не о контрактах на поставку вооружений, а о соглашениях юридического, принципиального характера. Некоторые из них уже подписаны, а по некоторым ведется необходимая работа для их подготовки к подписанию.
— Доха стала инициатором нового переговорного формата по Сирии и пригласила Турцию и Россию принять в нем участие. Чем этот формат отличается от «Астаны» — только тем, что там есть Катар и нет Ирана? И как Доха в целом относится к роли Тегерана в Сирии?
— Отсутствие Ирана в трехстороннем катарско-турецко-российском консультативном формате не следует интерпретировать как «позицию» по Ирану. Важно только то, что есть проблемы, которые нельзя больше замалчивать, и необходимы срочные меры для их решения, в первую очередь из-за трагической гуманитарной ситуации, от которой страдают наши братья в Сирии.
В силу роли каждой страны в Сирии мы предложили такой формат. Но никто не собирается ограничивать роль других стран. У Ирана, конечно, очень активная роль в сирийском кризисе, Иран присутствует в Сирии. И мы приветствуем любую роль, которая будет на пользу сирийскому народу. Роль России и Турции очень важна, как и роль Ирана в регионе.
— И все же чем миссия предложенного Дохой формата будет отличаться от «астанинского»?
— Я считаю, что у всех одна цель — это помочь сирийскому народу положить конец кризису. Катар — часть региона, Катар с первых дней кризиса пытался помочь в решении проблем между сирийским народом и режимом.
— Из всех арабских стран Залива у России больше всего расхождений по Сирии именно с Катаром — это и судьба президента Башара Асада, и возвращение Сирии в Лигу арабских государств (ЛАГ), и действия разных группировок в Сирии, некоторые из которых Россия считает террористическими. Насколько эти расхождения существенны и где красная черта для Дохи в сирийском вопросе?
— По сирийскому кризису между Катаром и Россией есть взаимопонимание. Произошло сближение позиций.
И мы сотрудничаем с Россией, чтобы покончить со страданиями сирийского народа.
Общее желание работать сильнее любых различий. Позиция Катара очень ясная. Я хочу также подчеркнуть, что Катар не поддерживает никаких экстремистских группировок.
— Но во время визита главы МИД России Сергея Лаврова в страны Залива катарский министр иностранных дел был единственным из его коллег в регионе, кто не поддержал идею возвращения Дамаска в ЛАГ. Это проблема для Дохи?
— Катар — часть ЛАГ. Мы не можем принимать самостоятельное решение, кого приглашать в ЛАГ, а кого нет. Решение должна принимать ЛАГ.
— А если вопрос о возвращении Сирии в ЛАГ будет поставлен на голосование, как проголосует Доха?
— Всему свое время, жду вас на интервью после того, как состоится голосование. Тогда и обсудим, почему мы проголосовали так или иначе.
— Договорились. А как Доха относится к российской Концепции безопасности в зоне Залива. Считаете ли вообще возможным диалог между арабскими монархиями и Ираном?
— Мы приветствуем все идеи об общей безопасности стран региона Залива. Мы уверены, что арабский диалог с Ираном не просто возможен, а скорее необходим ради всеобщего блага.
И мы положительно оцениваем роль России и ее мудрую позицию в укреплении отношений между странами региона.
И со своей стороны надеемся, что между всеми странами региона будет взаимопонимание.
— Готова ли Доха выступать в роли посредника между Ираном и Саудовской Аравией или между Ираном и США?
— Доха заявила о готовности сыграть посредническую роль в диалоге между нашими братьями в странах Залива и Ираном, а также в переговорах между администрацией президента США Джо Байдена и правительством Ирана, если к ней поступят такие запросы. Его превосходительство заместитель премьер-министра и министр иностранных дел Катара шейх Мухаммад бен Абдуррахман Аль Тани ясно выразил эту позицию, когда сказал, что Катар поддержит диалог между Вашингтоном и Тегераном, если они попросят нас об этом. Он выразил уверенность в том, что странам Залива пора начать переговоры с Ираном. Катар — член Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), член ЛАГ и всегда пытается сближать позиции между государствами региона.
— Пока к вам с просьбой о посредничестве не обращались?
— Мы сейчас наблюдаем через СМИ процесс сближения между Тегераном и Эр-Риядом. К нам никто из них не обращался. Но если кто-то попросит, то мы готовы играть роль посредника.
— А от США не было запроса? Откликнулись ли они или Иран на ваши предложения?
— Как вы знаете, иранцы придерживаются позиции: снимите с нас санкции и это откроет путь к диалогу с США. Это их принципиальная позиция. Они считают, что в ином случае диалог невозможен.
— А Доха поддерживает снятие санкций с Ирана?
— Как я уже сказал, Катар — член ССАГПЗ. Мы поддерживаем все, что касается вопросов стабильности и безопасность региона. Иран — наш сосед, дружественная страна. Мы поддерживаем любые действия, которые приведут к стабильности в регионе.
— Ранее вы возглавляли разведывательную службу Катара. В этой связи не могу не спросить — насколько эффективно сотрудничество России и Катара, российских и катарских спецслужб, и нет ли больше недопонимания, связанного с теми или иными группировками, которые действуют в том числе и на территории России, как это было в 2000-х годах?
— Отношения между государством Катар и Российской Федерацией постоянно развиваются. Мы начали с экономического сотрудничества. Затем к этому добавилось сотрудничество в сфере безопасности, а также в военной сфере. Наши отношения прозрачны. Контакты между спецслужбами крепнут. Между всеми службами безопасности двух стран существует тесное активное и позитивное сотрудничество.
Хочу также отметить, что Катар никогда не оказывал поддержки группам, которые занимаются незаконной деятельностью на территории другой страны. В наших международных отношениях мы придерживаемся принципа уважения суверенитета и невмешательства во внутренние дела.
