«Белки в сметане»: чем удивила турка Россия в 1990-х и зачем через 20 лет он стал кандидатом филологических наук
Жить в России в 1990-х было непросто – и самим россиянам, и уж тем более иностранцам, оказавшимся в нашей стране в период рождения рыночной экономики. Гексель Шенкал и его земляки были тогда, наверное, одними из первых граждан Турции, целенаправленно приехавших учиться в Сибирь. Многие вещи их удивили, но особенно – белки в сметане… Как постсоветские эмигранты «открыли» для Турции русский язык и зачем турку кандидатская диссертация на филфаке в Томске, рассказываем в специальном проекте tomsk.ru «Новая Родина».
Историю Гекселя можно послушать в подкасте:
Родной город Гекселя Шенкала, Самсун, находится на черноморском побережье Турции, практически напротив Сочи. С развалом Советского Союза в регион хлынул поток русских (а русскими здесь считаются все жители советского – и затем постсоветского - пространства). Стали стихийно организовываться довольно крупные «русские рынки», где эмигранты продавали личные вещи. Гексель, которому тогда было 13-14 лет, особенно запомнил радиомагнитолы, фотоаппарат «Зенит»…
«Русский язык сразу стал резко популярен, – вспоминает он. – В Стамбуле целые районы работали только на Россию. Например, в районе Лалели было множество фирм, которые сотрудничали с русскими, открывали для них магазинчики и шоу-румы от фабрик, оптом продавали товары «челнокам». Тогда я подумал, что учить русский язык перспективно. Но для этого лучше ехать в страну, где на нем разговаривают. В 1996 году я окончил школу и обратился в образовательную фирму, у которой были договора с разными университетами в России. Более экономно оказалось учиться в Красноярском госуниверситете – у моих родителей было не так много возможностей…».
Кроме Москвы и Питера, Гексель не знал никаких русских городов. Впрочем, он и про Россию в целом знал не много: «Когда-то видел по телевизору первую после «холодной войны» встречу глав СССР и США – Горбачева и Рейгана. Еще, конечно же, смотрел в детстве игры сильной советской сборной по футболу. Знал, что есть очень хорошие спортсмены, которые выступают на Олимпиадах», - говорит Гексель. Еще слышал о страшных морозах в Сибири. Но в фирме ему не сказали, что Красноярск – это и есть Сибирь…
«В 1997 году мы приехали в Красноярск, нас было 10 человек из Турции и мы были, наверное, первыми иностранными студентами в городе, – рассказывает Гексель Шенкал. – Нам дали общежитие для сотрудников квартирного типа. Не жили с русскими студентами, и это в каком-то смысле был минус: общались между собой на турецком и медленно продвигались в русском. Год учились на подготовительном курсе, потом поступили на факультет иностранных языков. Идти на экономиста, психолога, юриста я не рискнул – не был уверен, что смогу по-настоящему понять профессию на чужом языке».
К сибирской зиме турки, разумеется, оказались не готовы. А она в тот год оказалась суровой: даже днем температура опускалась до -43 градусов. При этом лекции в университете не отменяли.
«Это нас сильно удивило. В Турции если идет снег, сразу отменяются занятия в школе – машины не подготовлены к зиме, – рассказывает Гексель. – У нас с собой были только тонкие куртки и свитера. Приехал директор образовательной фирмы, которая нас в Красноярск отправила, говорит: давайте ваши размеры, я вам из Турции пришлю теплую одежду. Мы дали. И он прислал нам… кашемировые пальто. Еще помню, как русские друзья говорили: без норковых шапок никак нельзя в мороз! Пришлось покупать. Одна шапка стоила 100 долларов, очень большие деньги для студентов! Еле-еле мы ту зиму прожили. Летом поехали домой, пришли в Лалели и спросили, что обычно русские на зиму берут. Так у нас появились дубленки».
Гексель до сих пор помнит все названия городских рынков в Красноярске – приходилось объезжать их, чтобы найти томатную пасту (в турецкой кухне все блюда готовятся с томатной пастой) и подсолнечное масло без запаха. Первое время ходили за покупками со словарем – переводить состав продукта. Чтобы, например, случайно не съесть свинину, запрещенную у мусульман. Гексель со смехом вспоминает: «Однажды взяли сметану. Мы не знали, что это такое. Открыли, попробовали – вкусно. Стали читать состав, а там – белки, жиры, углеводы… Прибежали к преподавательнице русского, кричим: «Вы, русские, жестокие и страшные люди: белок убиваете и в сметану кладете!». Она так хохотала!».
В 2002 году, получив диплом лингвиста-переводчика (со знанием русского, английского и китайского) Гексель Шенкал вернулся в Турцию. Два года жил в Стамбуле, работал в компаниях, ориентированных на русский рынок. За это время успел жениться на турчанке.
«А потом в Стамбул приехала декан нашего ФИЯ и предложила мне вернуться в Красноярск – преподавать турецкий. Отношения между Россией и Турцией становились крепче, турецкий язык был все более востребованным, на факультете появились студенты, у которых наш язык был вторым обязательным. И я принял предложение».
Ностальгия этому решению способствовала — Гексель всегда вспоминал Россию как страну, где ему открылась настоящая жизнь:
«В Турции я учился в школе-интернате, где были одни мальчики. Жили, как в армии, преподаватели нас даже не выпускали за пределы школы (моя семья была в другом городе – отец хотел дать мне хорошее образование). Социальной жизни не было никакой, что такое общение с другими людьми, я узнал, по сути, только в России. Здесь к нам всегда были доброжелательны, родители друзей приглашали к себе в дом. Любые наши вопросы решались быстро – даже к ректору можно было заглянуть без звонка, если была необходимость. То положительное впечатление о русских и заставило вернуться. Параллельно я стал представителем турецкой образовательной фирмы в Красноярске, каждый год мы привозили на учебу по 4-5 турецких студентов».
Правда, после объединения нескольких красноярских университетов в Сибирский федеральный университет руководство нового языкового института стало убирать из основной программы восточные языки – турецкий, корейский, японский. Образовательная фирма предложила Гекселю переехать в Томск и развивать отношения с ТГУ, который считался престижным вузом. В 2010 году Гексель переехал, и заодно поступил в аспирантуру филологического факультета.
«Тогда я думал, что через несколько лет вернусь в Турцию и буду преподавать русский язык как иностранный в университетах – мне очень нравится работать со студентами, - поясняет он. – Кандидатскую я писал по творчеству турецкого писателя Орхана Памука, лауреата Нобелевской премии. В его «Черной книге» выделял образные слова и сопоставлял их в русском и турецком языках. В 2017 году защитился, но уехать на родину так и не довелось – после попытки госпереворота в Турции летом 2016 года из страны эмигрировало очень много образованных людей, и я тоже заочно попал в число тех, кто, по мнению турецких властей, читал не те книги...».
Годом ранее случился очередной кризис в отношениях России и Турции – после того, как турки сбили российский бомбардировщик СУ-24 на турецко-сирийской границе.
«Честно говоря, я был уверен, что меня депортируют, – рассказывает Гексель, - но в Томске все было спокойно, вообще не почувствовал какого-то негативного отношения. Это всегда отличало русских – они умеют разделять политику и обычную жизнь. Мы с женой решили осесть именно здесь, потому что влюбились в Томск сразу, как приехали. Люди хорошие, более образованные, более приветливые, в отличие от Новосибирска или Москвы. Нам здесь очень уютно и комфортно».
Сейчас Гексель Шенкал – доцент кафедры перевода и языковых коммуникаций факультета иностранных языков ТГУ, преподает турецкий для студентов. В этом году выпустили 14 лингвистов-переводчиков, для которых турецкий был основным языком наряду с английским. В свою очередь, у турецких студентов в Томске популярны специальности, связанные с IT и строительством. «Не считая временных кризисов, отношения наших стран становятся ближе, особенно в последнее время, — говорит Гексель. – Мы соседи и нужны друг другу».