Большая редкость в кинематографе: Джон Мактирнан — режиссер, фильмы которого известнее его самого. Этот человек снял как минимум оригинальный «Хищник», «Последний киногерой» и две части «Крепкого орешка» — причем две самые крутые части, первую и третью.
Оригинальный «Крепкий орешек» изначально планировался как экранизация романа Родерика Торпа «Ничто не вечно». Предыдущая книга Торпа, «Детектив», в конце шестидесятых стала фильмом с Фрэнком Синатрой, он же должен был исполнить главную роль и в новой картине. Но к тому моменту, когда «Ничто не вечно» собрались экранизировать, Синатра был уже весьма пожилым человеком. Поэтому роман-первоисточник для фильма фактически придумали заново, взяли на главную роль Брюса Уиллиса и навсегда изменили жанр боевиков.
В него пришел герой, склонный к резким поступкам, порокам, самоиронии — не культурист с штурмовой винтовкой, а обычный слабый человек, который все время попадает в неприятности. Этому посвящен большой фильм из серии Movies That Made Us, посмотрите его на Netflix.
«Крепкий орешек», как и многое из того, что зародилось в восьмидесятые, состарился не очень красиво. К 2007 году («4.0») зритель уже повидал столько боевиков, что удивить его было сложно даже лысым Брюсом Уиллисом на крыле истребителя. В 2013-м («Хороший день, чтобы умереть») это превратилось в эксплуатацию пенсионного возраста героя и абсурд — а для таких номеров уже придумали «Рэд».
Но первые три фильма серии до сих пор чувствуют себя отлично. Второй снимал не Мактирнан, он во многом вторичен, но к тому моменту Макклейн еще не вышел в тираж. Лучше всех сохранилось «Возмездие» (1995), в котором Мактирнан окончательно вытащил Макклейна из замкнутых пространств; место действия — весь Нью-Йорк, от крыш до подземелий.
Оригинальный «Крепкий орешек» вышел на экраны 15 июля 1988 года. Редакция Disgusting Men посвятила самоизоляцию в том числе освежению приключений Джона Макклейна в памяти — и рассказывает о главных уроках, которые преподал нам этот великий человек.
Любая идея в какой-то момент начинает буксовать. Ее может подтолкнуть хорошая летучка полным творческим коллективом, но очно собрать всех причастных возможно не всегда. Не нужно дожидаться, пока до твоих инновационных предложений дойдут руки специалистов — найди собеседника, который готов разделить с тобой твои эмоции, и озвучь все, что считаешь нужным. Зачастую простое устное изложение приводит к немедленному развитию затей, но говорить с зеркалом или котом не так эффективно, как кажется.
Макклейн мог бы бухтеть сто процентов сценарного текста себе под нос, и это тоже было бы правдоподобно — но, скорее всего, его бы быстро прикончили. Он разделял свои чаяния с сержантом Элом Пауэлом, который мог только воображать, что творится в стенах небоскреба.
В третьем фильме приключения Джона начинаются в фургоне, где он говорит, что страдает от ужасного похмелья. И в те минуты, когда он стоит посреди Гарлема с расистским плакатом на груди, и когда спасается из подземного тоннеля перед его полным затоплением, и абсолютно во всех остальных расслабленных и напряженных моментах, а также в драках, вплоть до самого финала Макклейна мутит, у него стучит в голове, подкашиваются ноги, ему наверняка хочется обстоятельно сходить в туалет.
Когда тебе восемь лет, и ты впервые смотришь третьего «Крепкого орешка», многие ощущения главного героя для молодого ума остаются за скобками. Но когда тебе за тридцать, и ты знаешь, что такое настоящий плотный бодун — начинаешь смотреть на героизм Джона Макклейна с совсем другим градусом почтения и восхищения. Мы-то после двухдневной вечеринки и до телефона-то не всегда сами добираемся!
События всех фильмов соблюдают единство времени; Макклейн не прерывается на сон, затянутые расследования и поиск понятых. В заставке третьей части показывают Нью-Йорк на рассвете, а в финале — Нью-Йорк той же ночью. С утра Саймон взорвал первый объект, а на закате его уже схватил Макклейн.
У «Крепкого орешка 3» есть альтернативная концовка, в которой злодею удается скрыться, но Макклейн все равно находит его некоторое время спустя. Очевидно, это было бы совершенно не в стиле такого настойчивого человека. Бабушкин наказ: не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня!
Диссоциация — психический процесс, который позволяет людям взглянуть на себя со стороны, отключить эмоции и действовать без лишних размышлений. У одних людей диссоциация выражена в виде расстройства, у других в виде свойства характера, у третьих в виде нормальной защитной реакции на тяжелейшие ситуации. У Джона Макклейна она, очевидно, гипертрофирована.
Вряд ли он, выпрыгивая из окна небоскреба в обнимку с брандспойтом, вразумительно планировал свое будущее дальше, чем на полторы секунды вперед. Человеческий мозг обрабатывает входящую информацию гораздо быстрее, чем ее осознает сам человек, Макклейн наверняка в курсе — поэтому из фильма в фильм доверяет своим инстинктам и не мешкает.
В финале «Крепкого орешка», перед тем как выстрелить в Ганса Грубера, Макклейн вдруг начинает хохотать, через две секунды уже ржет конем, заражает своим смехом всех противников в помещении, затем молниеносно меняется в лице и тут же с ними расправляется.
Смех Макклейна наверняка был искренним; конечно, отчасти он понимал, что других вариантов отвлечь злодеев нет, но и пистолет, приклеенный к спине, щекотал его самолюбие. При этом он ни на секунду не забыл о том, каких именно действий требует от него сложившаяся ситуация. Умей взять себя в руки в максимально сжатые сроки.
В поисках самой быстрой дороги к следующей цели немецкого бомбиста в третьей части Макклейн принимает неожиданное решение и предсказуемо попадает в пробку на Парк-авеню. Тут же оказывается, что его идея была не в том, чтобы ехать по Парк-авеню, а в том, чтобы срезать путь буквально через сам парк.
http://www.youtube.com/watch?v=0m5QoYnKne0
Макклейн так уверен в успехе совершенно сумасшедшего замысла не только потому, что невероятно круто водит машину, но и потому, что прекрасно знает город. Современные средства навигации и безмозглая езда по смартфону стали обычным делом. Не пренебрегай традиционными способами ориентирования на дорогах, выучи значения знаков. Гуляй в парках, ищи все выходы. Научись передвигаться дворами.
На поимку Макклейна, прячущегося в небоскребе Накатоми, отправляется самоуверенный наемник, который в итоге получил по шее и был отправлен сообщникам на лифте с известным сообщением.
Можно смотреть на это так: Макклейн нехило получил в той драке и чудом остался в живых. Они оба катились по лестнице, террористу не повезло! А можно так: террорист просто принес Макклейну автомат. Конечно, подарок пришлось отнимать силой, но это уже вопрос естественного отбора. Когда летишь в пропасть, нужно высоко ценить возможность ухватиться за веточку. Возможно, за эту веточку уже кто-то держится.
Даже если ты сто раз прав… ну, все в курсе. Холли что-то ворчала, Джон что-то ответил, так больше и не созвонились. Мир полон одиночек, боящихся сделать первый шаг! Раз уж вы начали, то не стоит рушить семью друг другу назло; детям нужны оба родителя.
Коллега Макклейна долгие годы ставит в лотерее на номер своего полицейского значка, об этом знает весь отдел. Позже, в забитом террористами лифте, Макклейн обращает внимание на украденный значок, которым бахвалится один из громил.
Джон уничтожает врагов на своих условиях, не дожидаясь, пока обстоятельства окончательно сложатся в их пользу. Позвони старому другу, с которым вы давно не виделись!
Джон Макклейн боится летать, в самолете его потряхивает. Доброжелательный сосед, заметив это, рекомендует по прибытии в отель снять обувь и пройтись по ковру босиком, чтобы прийти в себя.
Спустя некоторое время, как только Джон разувается, в Накатоми-плаза начинается стрельба, и остаток вечера полицейский вынужден провести босиком, травмируя ноги.
Если прислушиваться к совету каждого радушного незнакомца, очень скоро начнешь пить разбавленные фекалии, заряженные на успех, чертить в воздухе оккультные символы, жить на улице и без повода кричать матом на прохожих.
