«Антанта», «Ялта» или «Утес»: три модели позиционирования России в мире

МОСКВА (ИА Реалист). Первая модель — «Антанта». Как символ группы лидеров стран с конкурентной демократией, решавших судьбы мира, — Вильсона, Клемансо и Ллойд Джорджа, но без дискриминации проигравших, с апелляцией к парадигме де Голля — «Европа от Лиссабона до Владивостока». Позиционирование России, прежде всего, как европейской страны со своими национальными особенностями. Высокая ценность полноправного участия в «клубе избранных» (G8). Участие в антитеррористической коалиции, содействие США в проведении афганской операции. «Личностная» политика — выстроенные отношения с лидерами трех государств-партнеров по G8 (Шредером, Шираком, Берлускони). Приоритет инвестиционной привлекательности страны. Позиционирование России как страны, идущей к той же цели, что и Запад, но своим путем («суверенная демократия»). Первый кризис — война в Ираке, смягченный партнерством с Германией и Францией. Признак системного кризиса — Мюнхенская речь 2007 года. Но и после нее — долгая инерция, не прерванная даже войной на Южном Кавказе и сопровождавшаяся медведевской «перезагрузкой». Окончательный отказ — после ливийской операции Запада (бесполетная зона, приведшая к свержению и убийству Каддафи) и последовавшей за ней российской властной рокировки и фактического упразднения правящей диархии. Вторая модель — «Ялта». Как символ раздела мира в рамках «реалполитик» между странами с разным внутренним устройством при Сталине, Рузвельте и Черчилле. Ставка на интеграцию на постсоветском пространстве — восстановления утраченной общности на новых основаниях. Позиционирование России как евроазиатской страны. Отсутствие позитивной повестки в отношениях с США и Европой. Восприятие Запада как слабеющего и неэффективного. Завершение «личностной» политики, официализация отношений. Западные инвестиции рассматриваются двойственно — и как ресурс, и как угроза безопасности в связи с санкциями. Ценностное отталкивание от Запада в рамках консервативной волны (законы о запрете иностранного усыновления, пропаганды ЛГБТ и др.) и разрыв с ним в феврале 2014 года. Разочарование в G8 — исключение в 2014-м прошло малозамеченным на фоне эйфории от присоединения Крыма. Осторожное сближение с Китаем («поворот на Восток») — и быстро появившиеся разочарования, связанные с тем, что Пекин всегда ведет самостоятельную игру. Главный постсоветский вопрос — украинский. Устойчивое восприятие Украины как несостоявшегося государство, которое либо можно легко вернуть через отношения с коррумпированными элитами (фактор Януковича), либо обречено на развал после Майдана. Кризис модели в связи с тем, что с Западом договориться с позиции силы не удалось (последний штрих – Трамп, с которым была надежда найти общий язык на втором сроке, когда его свобода маневра могла вырасти, проигрывает выборы), Украина не развалилась, в Белоруссии закачивается режим Лукашенко, а члены Евразийского союза, не исключая и Белоруссию, блокируют политическую интеграцию. Снижение интереса к внешнеполитической тематике у населения России, общественный запрос на достойные договоренности с Западом. Третья модель — «Утес». «Стоит как утес государство Советов» — из «Гимна партии большевиков» 1938 года. Стремление договориться с Западом на приличных условиях при продолжении его восприятия как геополитического противника. Желание прочертить красные линии (в том числе в украинском вопросе) и при этом найти общую повестку, не связанную с ценностями (климат). При этом ужесточение внутриполитического курса после белорусских событий (трактуемых как следствие влияния Запада и заигрывания Лукашенко с национальной интеллигенцией) и победы Байдена в США. Приоритет внутренней безопасности, беспрецедентно массированное охранительное законотворчество (вплоть до появления института «электоральных лишенцев») и соответствующая правоприменительная практика (иноагенты-журналисты).                  Усиление апелляции к прошлому, стремление не только найти в нем легитимность, но и защитить от ревизии российский исторический нарратив (соединение имперско-православной и советской — в первую очередь, связанной с Великой Отечественной войной — традиций). Восприятие России как центра притяжения для сторонников традиционных морально-нравственных ценностей. Модель «Утес» не выглядит на сегодняшний момент полностью сложившейся как из-за малого количества времени и внутренней противоречивости (диалог с США на фоне внутренних ужесточений — стремление не повторить опыт горбачевской перестройки), так и в связи с ее явной неидеальностью и вынужденным характером. Ее эволюция может зависеть от наличия и характера договоренностей с Западом, а также уровня внутриполитической стабильности. Алексей Макаркин — первый вице-президент Центра политических технологий