Катастрофа, о которой в Советском Союзе было запрещено говорить
Ядерных аварий в Советском Союзе хватало, сейчас известно как минимум о 8 таких инцидентах. Но их скрывали, причем довольно успешно. Даже Чернобыльскую катастрофу власти пытались утаить от народа, но слишком уж масштабной оказалась трагедия. А вот аварию произошедшую годом ранее в Чажминской бухте удалось скрыть от советских граждан. 9 августа 1985 года в бухте Чажма […]
Ядерных аварий в Советском Союзе хватало, сейчас известно как минимум о 8 таких инцидентах. Но их скрывали, причем довольно успешно. Даже Чернобыльскую катастрофу власти пытались утаить от народа, но слишком уж масштабной оказалась трагедия. А вот аварию произошедшую годом ранее в Чажминской бухте удалось скрыть от советских граждан.
9 августа 1985 года в бухте Чажма (красивое место между Находкой и Владивостоком) стояла атомная подводная лодка К-431, на которой проводили стандартную процедуру перегрузки ядерного топлива в активных зонах реакторов. Поскольку процедура стандартная, то и особых сложностей у специалистов она не вызвала.
С первым реактором проблем не возникло, а вот крышка второго после завершения перегрузки легла негерметично. Это обнаружили, когда проводили контрольные гидравлические испытания – она начала протекать. Виной оказался забытый огарок электрода, попавший под уплотнение.
Крышку реактора пришлось поднимать для проведения чистки, но это производилось с многочисленными нарушениями техники безопасности. Делали это 10 августа, но даже вышестоящие инстанции не удосужились предупредить. Все сошло бы с рук, но в момент, когда крышка была поднята, мимо на 12 узлах прошел катер-торпедолов, который проигнорировал поднятый на брандвахте сигнал ограничения скорости.
Если бы начальник перегрузочной команды не боялся выволочки за некачественно проведенную накануне работу и сообщил начальству о возникшей проблеме, то все суда были бы предупреждены и шли бы малым ходом. А тут поднятая катером волна раскачала плавучий кран, который и так с трудом удерживал крышку массой в 12 тонн. Крышку качнуло вверх, она потащила за собой всю систему поглощения. Поскольку поглощающие стержни выдернуло наружу, в реакторе началась неконтролируемая цепная реакция.
Эта реакция быстро разогрела активную зону и, практически сразу произошел взрыв. Здесь необходимо сделать пояснение: взорвать реактор как атомную бомбу практически невозможно, а вот тепловой взрыв реактора дело весьма реальное. Тоже хорошего мало, разве что мощность многократно меньше.
Во вспышке теплового взрыва буквально испарился как перегрузочный домик, так и сама рабочая команда в составе 10 человек. Крышку реактора силой взрыва отбросило на сотни метров.
Отдельные фрагменты тел идентифицировать было невозможно, зато удалось найти золотое кольцо, принадлежавшее одному из офицеров. По нему и установили уровень радиации в эпицентре – 90 000 рентген час. Найденные фрагменты тел погибших моряков были настолько радиоактивны, что в последствии было решено их сжечь. Пепел поместили в 10 отдельных металлических капсул и захоронили на большой глубине, залив сверху бетоном.
После взрыва на подлодке начался пожар, причем из реактора выбрасывало не только пар, но и вещество активной зоны. Ветер был направлен на сушу, туда и потянулся след радиоактивного заражения.
Могила-памятник погибшим при аварии на К-431 на мысу Майделя в бухте Сысоева
К тушению пожара на подлодке приступили люди совершенно неподготовленные к работе в условиях радиоактивного загрязнения, у них не имелось даже спецодежды. За 2,5 часа с огнем удалось справиться, но только еще через полчаса прибыла смена из флотского экипажа, размещенного в близлежащем поселке. А ликвидаторов продержали на зараженной территории за полночь, пока прибыла новая партия одежды, для смены загрязненной.
В близлежащей местности установили информационную блокаду. У местного поселка была отключена телефонная связь. Ликвидация последствий проходила сумбурно, в итоге пострадали от последствий взрыва 290 человек, да и население Шкотова-22 оказалось облучено. Радиоактивный след протянулся на 5,5 км. К середине 1990-х годов официальное число пострадавших превысило 950 человек. В результате взрыва на K-431 серьезному радиоактивному заражению подверглась и атомная подводная лодка К-42 «Ростовский комсомолец», ее пришлось вывести из боевого состава и отправить в отстой.
По результатам военного трибунала руководитель работ по перезагрузке реактора капитан 3-го ранга В. Ткаченко был признан виновным и получил 3 года заключения условно с испытательным сроком в 1 год. Подобная мера объяснялась полученной офицером дозой облучения, он и так стал инвалидом. После вынесения приговора уголовное дело было помечено грифом «Совершенно секретно» и скрыто в архивах, как и вся информация о катастрофе. Аварию рассекретили только через 8 лет, да и после этого она «проходила» только по линии Минобороны.