Как известно, во время Великой Отечественной войны многие военачальники поднялись вверх по служебной лестнице. Однако были и те, кто встретил Победу в более низких званиях, чем до нападения гитлеровской Германии. Действия этих полководцев до сих пор вызывают споры между историками, поэтому далеко не всем маршалам и генералам были возвращены прежние звания.
Григорий Иванович Кулик сделал отличную карьеру еще до начала Великой Отечественной войны. После окончания Академии имени Фрунзе Кулик был назначен на пост заместителя наркома обороны. Через несколько месяцев, как пишет в своей книге «Оборона Севастополя» Андрей Сульдин, то есть в 1940 году, Григорий Иванович стал маршалом. Мало того, Кулик, участвовавший в советско-финской войне, с формулировкой «за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с финской белогвардейщиной и проявленные при этом отвагу и геройство» удостоился звания Героя.
Однако почти сразу после нападения гитлеровской Германии фортуна от Кулика отвернулась. Как указано в издании «История России. Великая Отечественная война. 1941-1945 гг.» (под редакцией А. А. Груздевой), в феврале 1942 года Григорий Иванович как уполномоченный Ставки Верховного командования эвакуировал войска в районе Керчи, нарушив тем самым приказ об организации обороны. Вследствие этого Кулик был понижен в звании до генерал-майора. Он дожил до Победы, но в 1950 году был расстрелян по обвинению в антисоветской деятельности. Звание маршала Кулику вернули посмертно в 1957 году.
Степан Иванович Черняк также, как и Григорий Кулик, еще до Великой Отечественной войны удостоился высокого звания Героя Советского Союза, причем с аналогичной формулировкой: Черняк тоже отличился на фронтах советско-финской войны. Тогда же в 1940 году Степан Иванович стал и генерал-лейтенантом. В декабре 1941 года, как пишет в своей книге «Огненный бастион» Николай Крылов, генерал-лейтенант Черняк вступил в командование Приморской армией. Однако в результате конфликта между Степаном Ивановичем и прежним командующим армией, Иваном Петровым, первый был вскоре после назначения отозван из Севастополя.
Следующей зимой Степан Черняк стал командующим другой, 44-й, армией Крымского фронта. Однако спустя всего несколько месяцев армия оказалась разгромлена противником. После этого, как утверждает автор издания «Крым-42» Александр Неменко, согласно директиве Верховного Главнокомандующего, то есть Сталина, Черняк был снят с должности командующего, а потом и вовсе понижен в звании, причем сразу до полковника. Тем не менее, Степан Иванович дошел до конца войны, был тяжело ранен. После победы он не бросил военное дело и уволился в запас лишь в 1958 году в звании генерал-майора.
Между тем представитель Ставки Лев Мехлис отзывался о Степане Черняке как о «безграмотном человеке, неспособном руководить армией». Однако и сам Мехлис не избежал понижения в звании. Еще в 1938 году Лев Захарович стал армейским комиссаром 1-го ранга, что соответствует званию генерала армии. Тогда он занимал должность заместителя наркома обороны и руководил Главным политуправлением Красной Армии. С самого начала Великой Отечественной войны Мехлис начал писать доносы на командиров: он вообще принимал самое непосредственное участие в массовых репрессиях в РККА. Если верить Борису Соколову, автору книги «Все мифы о Второй мировой», в мае 1942 года военачальник пожаловался Сталину на командующего Крымским фронтом, Козлова. Однако вождь указал Мехлису на его «удобную, но гнилую позицию».
В результате произошедшего на Крымском фронте, как утверждает автор издания «Крымские войны», Илья Афанасьев, Лев Мехлис был понижен в звании сразу на две ступени, став корпусным комиссаром. Кроме того военачальника сняли с упомянутых выше постов. Правда, в 1944 году Мехлис все же стал генерал-полковником. До конца войны он входил в состав Военных советов различных фронтов, а после победы был назначен министром Государственного контроля СССР. Лев Захарович ушел на пенсию в 1950 году в связи с ухудшением здоровья. Примечательно, что после смерти урна с прахом генерала была помещена в Кремлевскую стену.
