Кого нам звать в гости — мигрантов или соотечественников? Колонка Сергея Малинковича
Мигранты нужны любой современной экономике. Вопрос — сколько и какие?
(Напоминаем, что мнение автора может не совпадать с мнением редакции. — Прим. ФАН.)
До чего все-таки техника дошла! Вот уже и мобильное приложение для мигрантов делают. Посмотрит мигрант в своем ауле все нюансы и приедет грамотный, подготовленный, открытый к ассимиляции. Вероятно, так видится инициаторам проекта его реализация. Приложение, по словам вице-премьера Алексея Оверчука, призвано решить все миграционные вопросы от проверки возможных ограничений на въезд до поиска жилья и работы. Отвечая на вопрос журналиста, аналогичен ли сервис «Госуслугам», чиновник ответил, что частные сервисы также будут представлены в приложении. Сначала проект поручили МВД, но суровые дяди в погонах что-то там напутали, и его передали Минсвязи, который справился с задачей. Что ж, надеюсь, с технической точки зрения приложение будет работать на уровне. А вот что касается целесообразности подобных инициатив и вообще надежд на мигрантов, как на панацею от всех бед, — тут можно поспорить. За январь–июль 2021 года в России осуществлено 6 475 509 постановок на миграционный учет иностранных граждан и лиц без гражданства, причем две трети поставленных на учет гостей прибыли из Средней Азии: из Узбекистана — 1 869 275, из Таджикистана — 1 073 313, из Киргизии — 464 339, из Казахстана — 225 880. Кстати, Казахстан раньше нам мигрантов не отправлял; значит, экономическая ситуация там существенно ухудшилась.
Мигранты нужны любой современной экономике. Вопрос — сколько и какие? Речь не об их национальности, конечно, а об их квалификации и, так сказать, о конструктивном настрое.
Факты — вещь упрямая: в полицейских сводках преступления, совершенные мигрантами, лидируют. Особо стоит отметить среди правонарушений и религиозный экстремизм. Драки между мигрантами, прокатившиеся неожиданно по окраинам городов-миллионников, встревожили россиян. Что за гостей мы к себе позвали? Точнее, не мы, а наши чиновники. У нас ведь, кажется, не спрашивали… С другой стороны, все понимают, что работа, за которую берутся трудовые мигранты из Средней Азии, россиян как-то не сильно привлекает. А тут — мастера на все руки и не привередливы. Вот наниматель и радуется…
Я часто пользуюсь услугами такси, приходится колесить по городу с целью борьбы за социалистическое будущее. И при этом всегда стараюсь вывести таксистов на разговор про жизнь. Все ностальгируют по СССР и не скрывают обид на якобы расхожую в российском обществе дискриминацию, полупрезрительное отношение к приезжим. Неловко мне как советскому человеку и убежденному интернационалисту слышать такое.
Однако то и дело водила-мигрант не знает русского языка, путается в Яндекс.Навигаторе, принимает заказ, не имея возможности реально исполнить его в указанное на табло время, содержит машину в ненадлежащем состоянии, не носит маску и т. д. А недавно сантехник приходил по вызову вентиль починять. Долго ходил вокруг стояка и охал, затем сказал, что «шайтан-труба», и ретировался. На мой вопрос в ЖЭС, нельзя ли прислать кого потолковей, был ответ, что и за такого спасибо скажите. Так что не секрет — многие нарекания к трудовым мигрантам связаны с их зачастую невысокой квалификацией, незнанием языка, медлительностью, отсутствием сметки. Беда-то в том, что приезжают к нам далеко не лучшие представители своих народов, как это было в СССР. Лучшие, несмотря на все трудности, сейчас устраиваются дома. А едут к нам иной раз люди неприкаянные, те, кому во всех смыслах нечего терять, а то и стремящиеся по разным причинам замести следы. С другой стороны, учитывая социально-экономическую ситуацию в Узбекистане, Таджикистане и Киргизии, понятно, что многим трудоспособным гражданам этих стран на родине денег не заработать, а семьи и престарелых родителей кормить надо.
Вот и пускаются в далекий путь, внутренне готовясь к непростой жизни в России. Да простит меня редакция центристского издания ФАН за марксистские тезисы в статье, но главный интересант большого притока мигрантов и облегчения их легализации — это именно наниматель, капиталист, буржуй. Трудовые мигранты — это возможность для нанимателя максимально сократить расходы по оплате рабочей силы, а драки в хостелах, рост этнической преступности — все это капиталиста, живущего в особняке под надежной охраной, не волнует.
Трудовые мигранты, по-простому говоря, отбивают рабочие места у более квалифицированных российских рабочих, а еще максимально снижают престиж рабочих профессий. Советское государство стремилось сплотить тружеников различных национальностей на классовой основе. Получалось не всегда, но ощутимые успехи на этом пути никто не оспорит. Сегодня мы живем в обычной капстране, и мне как марксисту трудно объяснить российскому труженику, что отбивший у него работу за счет низкой стоимости на рынке труда мигрант из солнечного Узбекистана — его друг, товарищ и брат. С другой стороны, большинство россиян все больше волнует судьба русскоязычных соотечественников, оказавшихся в бывших советских республиках не в лучшем положении. С 1991 года жизнь этих людей — а речь о десятках миллионов: 25 миллионах в ближнем и 30 миллионах в дальнем зарубежье — ухудшилась по многим параметрам.
Отношение к ним в республиках колеблется от неприязненного до откровенной дискриминации. Государственная программа по возвращению соотечественников была с помпой запущена 13 лет назад, а въехали по ней в РФ, согласно данным Росстата, всего около 800 тысяч человек. Почему же соотечественников не тянет на родную землю, а видавших виды мигрантов тянет? Последние, как уже говорилось, готовы ко всему. Русскоязычное же население не видит ясных перспектив после переселения в первую очередь из-за сложностей бюрократической процедуры. Во вторую очередь — из-за невысокого престижа тех мест, куда их направляют, ведь в число принимающих соотечественников регионов не входят Москва, Санкт-Петербург, Крым и др. Возвращающимся предназначены территории 11 регионов Сибири и Дальнего Востока, выделенные специально для программы. С одной стороны, здесь все верно — ведь речь идет о людях, которые еще вчера имели иностранное гражданство, и мы предлагаем им приемлемые, но не самые комфортные условия, приоритет во всем должен быть у россиян по гражданству. Но, с другой стороны, если сантехники и таксисты из Средней Азии, как я показывал выше, оказались в крупных городах не на высоте, почему бы не дать возможность русскоязычным возвращенцам поконкурировать с ними на рынке труда?
Формально программа возвращения соотечественников базируется на принципе добровольного переселения, но фактически субъекты просто регулируют с помощью этой программы региональный рынок труда. Это все же нечто иное. Мизерны и выделяемые переселенцам суммы. В случае приоритетного региона выделяется около 250 тысяч рублей на участника программы и 120 тысяч на каждого члена семьи, а для неприоритетного региона это будут суммы в 20 и даже 10 тысяч рублей; прямо скажем: и того, и другого недостаточно. Ради таких сумм ни один нормальный человек насиженное место не бросит, поедут лишь те, кому очень плохо. Но и им, обездоленным, нужна на родине помощь посерьезнее. А сколько наших соотечественников живут в весьма специфических условиях постсоветской Прибалтики... Но что-то они в Россию не торопятся. Хотя среди них есть прекрасные кадры научной, технической интеллигенции, есть и молодые специалисты. Из Прибалтики-то они уезжают, но совсем не к нам. А вот фашистский переворот в Киеве в 2014 году привел к тому, что программой переселения воспользовались сотни тысяч людей.
В общем, ясно, для того чтобы программа в нынешнем виде заработала в полную силу, необходимы потрясения. На этом стратегию возвращения соотечественников не построишь. Необходимо убирать бюрократические процедуры и усиливать финансовую основу программы. Но даже сегодня некоторые регионы просто не хотят связываться с программой переселения. Например, Бурятия в 2018 году вернула в бюджет неизрасходованные 87 млн рублей, которые были ей выделены на обустройство переселенцев. Отчеты и контроль исполнения весьма трудоемкие и чреваты для чиновников головной болью, вот и идет торможение. Есть и еще одна проблема — из 2,5 миллиона бежавших к нам с Украины, где началось черт знает что, легальный статус получили не более одного миллиона.
Остальные должны были кататься туда-сюда согласно нормам закона. Но пандемия коронавируса, которой конца не видно, все максимально запутала и осложнила. В общем, я считаю, что никакого приложения для мигрантов не надо. И столько мигрантов тоже не надо. Честно говоря, мне очень хотелось бы, чтобы трудящиеся республик Средней Азии навели бы там поскорее порядок, зажили бы на своей земле хорошо и вступили бы с Россией в Союзное государство. Тогда и ездить друг к другу можно. А так — смысла большого не вижу. Чем больше Россия открывает для мигрантов свой рынок труда, тем более неприязненным становится отношение ко всему русскому и советскому в ряде среднеазиатских республик. Например, в Казахстане возникли весьма неприглядные «языковые патрули», а в Узбекистане такого хотя и нет, но и особенно сближаться с РФ это государство не желает. Так нечестно и так быть не должно.
Ситуацию же с возвращением соотечественников необходимо срочно и решительно менять! Нужны серьезные деньги, понятные условия, минимум бюрократии. Нужна мощная агитационно-пропагандистская машина во всех странах, где затерялись наши. СССР столкнулся с похожей проблемой после окончания Великой Отечественной войны, и хотя наша социально-экономическая ситуация уступала во многом положению в странах Европы, интенсивная агитация за возвращение домой имела успех! Хотя все перемещенные лица понимали, что придется проходить фильтрационные лагеря, что дома голодно, критически не хватает жилья.
Сейчас ситуация несопоставимая. У России полно денег, во многом у нас жить лучше и спокойнее, чем в странах, откуда наши люди должны вернуться. Но не возвращаются! Бог с ним с ответом на вопрос, кто в этом виноват, но на вопрос «что делать?» государство должно ответить.
А в свой ЖЭС напишу, чтобы взяли сантехнику репетитора по русскому, да заодно и наставника по гаечным ключам.
