Гендерная повестка и красивые занавески. От женского активизма к женской политике
Представление о политике как о сфере мужского доминирования достаточно распространено, поэтому вопрос о взаимоотношениях женщин-активисток, идущих в политику, и партийной политики оказывается сложным и не предполагает однозначных ответов. Этой теме был посвящён межрегиональный воркшоп «От женского активизма к женской политике», организованный командой историков ПГНИУ в сотрудничестве с феминистской платформой РСД и сообществом «Фем-активизм в регионах» при поддержке фестиваля We-fest. Мы записали самые интересные реплики участниц.
Материал Гендерная повестка и красивые занавески. От женского активизма к женской политике впервые был опубликован на Звезда.
Можно ли сегодня в России заниматься активизмом и оставаться вне политики?
Александра Гуляева, координатор Первого пермского бегового движения
— Исходя из нашей практики, многое зависит от масштаба. Как только масштаб организуемых мероприятий начинает расти, требует ограничения движения в городе и задевает интересы других людей, всё — ты автоматически становишься в какую-то политическую позицию.
И это неплохо. Даже если я пишу в «Фейсбуке», отмечая министра спорта, главу города и ещё каких-нибудь чиновников, обращаясь к ним или, например, разбирая процесс взаимодействия с ними, я считаю это политическим жестом. И вот как только ты начинаешь зависящие от них вопросы выносить в публичную плоскость, дела движутся более прогнозируемо. Помогает моя позиция открытости и их понимание, что если мне будут сильно препятствовать и нагромождать административные барьеры по откровенно политическим причинам, я публично расскажу об этом.
Поэтому политика, если её понимать как перевод отношений с властью в публичную плоскость, очень помогает в активизме, если ты чувствуешь в себе внутреннюю силу это выдерживать.
Александра Семёнова, пермская активистка
В целом мне кажется, что активизм в нашей стране — это и есть политика. У нас нет сильных оппозиционных партий или движений, которые поднимали бы те вопросы, которые интересуют граждан. Вся эта работа сейчас лежит на плечах активистов, что бы они ни говорили: «Мы не занимаемся политикой, мы тут всего лишь про стадион „Молот“», «Мы тут всего лишь за речку», — или: «Мы тут всего лишь за экологию». На самом деле именно эти люди поднимают те вопросы, которые реально интересуют горожан.
Большинство депутатов этим не занимаются. Занимаются этим активисты, именно у них есть группа сторонников — это элемент политической деятельности. У них есть важная проблема, которую они продвигают, — и это тоже элемент политической деятельности. Самой своей деятельностью они критикуют власть, говорят, что власть делает неправильно, — это элемент политической деятельности. В противоположность им те депутаты, которые сидят в наших различных думах, не занимаются этими вопросами, у них нет сторонников, у них нет электората, который их поддерживает. И они сами воспринимают этих людей, активистов, как политиков. И прекрасно понимают, что те главная угроза для них.
Надежда Агишева, член Общественной палаты Пермского края
Я отделила бы активистскую деятельность от политической степенью представительства. Если я высказываю своё личное мнение по поводу деятельности органов власти, тут я действую как активист. Как только я принимаю на себя обязательства представлять чьи-то интересы, я уже политик. Во втором случае есть обратная связь.
И второй аспект: как трактует политику наше государство. Например, если вспомнить про статусы иноагентов, экстремистов и нежелательных... Фактически в современной России суды говорят нам, что политика — это вообще любое публичное выступление. Этот дисбаланс в итоге и приводит к тому, что сложно корректно отделить деятельность, которая связана с желанием прийти к власти, от деятельности, которая может быть не связана с такой целью. Всё смешивается с подачи самого государства.
Анастасия Подгорнова, активистка движения «СоцФем Альтернатива»
Действительно, активистов в статус политиков ставит само государство по факту преследования. В Петербурге, например, были задержаны девушки, сделавшие перфоманс, по сути, но они были подвергнуты политическому преследованию. Получается, что их высказывание было воспринято как политическое. На мой взгляд, когда государство за тебя уже решило, что ты занялся политикой, нужно не бояться признать, что да, ты политический активист, и начать более широко говорить о своей позиции, в том числе о своих феминистских взглядах, если мы смотрим со стороны фемактивизма.
Не отпугивает ли потенциальных избирателей феминистская риторика?
Кристина Абрамичева, член башкирского отделения партии «Яблоко», глава гендерной фракции
Не все кандидатки оперируют гендерной повесткой. В основном они стараются говорить об общих темах — экономике, педагогике, здоровье и так далее. Они не считают гендерные вопросы достаточно актуальными. Я не раз слышала от своих же коллег: об этом мы подумаем потом, сначала нужно наладить экономику, выжить при ковиде и так далее, а потом уже дойдёт постепенно и до этих вопросов.
Но, по всей видимости, когда работаешь с широкими слоями населения, лучше не употреблять таких триггерных слов как «феминизм», «ювенальная юстиция», «сексуальное просвещение» и прочее. Пропаганда из телевизора сильно повлияла на людей: они пугаются этих слов. Если те же самые идеи подавать под другим соусом — тот же феминизм, но без слова «феминизм», — люди уже гораздо доброжелательнее и с пониманием относятся к тем же сюжетам.
Поэтому свою избирательную кампанию я вела с таким полуприкрытием ради политических же целей. Тем не менее, на всех дебатах, о чём бы ни говорили, мне удавалось вставлять вопросы гендера, прав женщин, воспитания в школах, равноправного, гендерного и так далее. Мои оппоненты, конечно, выходили из себя. Некоторые сразу, как только видели меня, начинали говорить, что геев нам не надо и ЛГБТ — это происки Запада. И тут уже, пользуясь этим, я разворачивала дискуссию.
Существует ли гендерная дискриминация в политике?
Александра Семёнова
Да, конечно. Всегда есть такие мужчины и женщины, которые не прямо тебе говорят, но имеют в виду: «Зачем тебе политика, иди на кухню, сковородками, кастрюлями занимайся, детей воспитывай». Но я бы не сказала, что дискриминация в политике сильнее, чем в каких-то других сферах моей жизни. Она просто присутствует всегда.
Кристина Абрамичева
К сожалению, даже внутри либеральной, поддерживающей фемповестку партии «Яблоко» сильна консервативная часть, и политик, который идёт с женской повесткой, кроме внешних врагов сталкивается и с внутренними. Там даже есть и мизогины, и женоненавистники — один человек в местном отделении напрямую сказал мне: «Женщина в политике? Тьфу. Вы только тут красивые занавесочки повесите там, скатерти, цветочки посадите. На этом всё кончится». Я, конечно, и занавески повесила, и скатерти постелила — чем уютнее в офисе, тем лучше, приятней работать. А потом так получилось, что на думских выборах по Уфе баллотировалось только три женщины и ни одного мужчины-кандидата — они либо слились, либо не смогли качественно подготовить документы.
Помогает ли политическая деятельность активизму или, наоборот, приносит репутационные потери?
Александра Гуляева
Перенос вопросов локального активизма в публичную плоскость, безусловно, увеличивает количество сторонников. Но есть и другой момент: как только ты перешла в амплуа политика, тебя начинают упрекать, что ты занимаешься активизмом только потому, что скоро выборы. Не важно, что ты занималась этим все 5 лет, организовывала забеги, делала социальные проекты. Слышать такие укоры достаточно тяжело. Но с другой стороны... а почему бы и да? Да, я считаю своим правом использовать эту лояльную аудиторию, этот социальный ресурс, чтобы избраться. Это нормальный путь от общественного активиста в политика, но его маргинализируют.
Анастасия Подгорнова
Участие в политической деятельности, в том числе выборах, может иметь за собой цель расширения аудитории активистской деятельности. Наш опыт: мы выдвигали активистку на выборы в Госдуму, но для нас больше целью было не реально пройти в Госдуму, а выйти из активистского фемпузыря, где нас все уже знают, и поднимать вопрос о законе о домашнем насилии, вопрос о гомофобии и сексизме для более широкой аудитории. У нас стояли кубы по городу, на которых было написано: «Требуем принять закон о домашнем насилии», «Требуем отправить режим Путина в отставку». Подходили люди разных возрастов, завязывался разговор, завязывалось обсуждение. Можно было на широкую аудиторию говорить о домашнем насилии, а также за время избирательной кампании много девушек стали нашими сторонницами и остались ими после выборов. То есть политика может быть хорошим способом расширить активистский круг за счёт людей, которые раньше о нас, возможно, вообще не слышали.
Надежда Агишева
Занимаешься активизмом, и в какой-то момент надо сделать выбор: идти в политику или нет, — и тут каждый выбирает свою стратегию. У нас в городе есть разные примеры. Первый: Надежда Баглей занимает категорическую позицию, она против любого участия в политике. Хотя она очень энергична и больше чем любой политик тратит времени и сил на вопросы, связанные с экологической повесткой. А есть второй пример — Дмитрия Андреева, который и избирался с нами, и принял позже решение пойти в исполнительную власть в качестве руководителя департамента экологии города. И с его назначением экологическая повестка достаточно ощутимо стала двигаться вперёд. Я в свою очередь в исполнительную власть уже точно не пойду. Поэтому тут каждый выбирает свою стратегию, и этот выбор надо уважать.
Кристина Абрамичева
Не из каждой активистки получится политик: это люди разного склада. Несмотря на владение темой и стремления к переменам, чаще всего активистки по своему складу радикальны, а политика это всё-таки искусство компромиссов. Когда активистка попадает в политику, она пытается настоять на своём, «только так или никак», отказывается сотрудничать, отказывается искать компромисс. А в политике так не получится. Поэтому можно сказать, что, идя в политику, ты теряешь в глазах активистов какие-то очки, им кажется, что ты прогнулась под власть и ты уже продажная тварь. Здесь пошла на уступку, там пошла на уступку, и ты уже не можешь считаться правильной феминисткой. Поэтому активизм и политика — немного разные вещи, хотя, конечно, и смыкающиеся, и перетекающие в каком-то смысле друг в друга.
Александра Семёнова
На мой взгляд, переход в плоскость политики помогает активизму. Политическая деятельность увеличивает количество сторонников, они готовы тебя слушать и действовать, тебе проще запустить публичную кампанию, люди быстрее откликаются на твои предложения. Яркий пример: Оксана Асауленко запустила большую публичную кампанию против транспортной реформы в Перми и получила большой и быстрый отклик. Безусловно, и сама тема горячая, но раньше, в статусе активистов, а не политиков, нам пришлось бы приложить больше усилий, чтобы эта кампания вообще была услышана. Сейчас это происходит гораздо быстрее, намного сильнее отдача.
Нужна ли России женская политическая партия?
Ирина Козлова, активистка феминисткой платформы Российского социалистического движения (Санкт-Петербургское отделение)
У нас была попытка создать женское движение, и она провалилась. Возможно, есть смысл создавать коалицию между фемплатформами, фемфракциями разных партий и движений на уровне города, а потом и не только на уровне города. Ходить друг к другу и на уличные акции, и на просветительские мероприятия, культурные мероприятия.
Анастасия Подгорнова
На мой взгляд, женский политический субъект нам нужен. Возможно, речь не должна идти именно о партии, но какие-то объединения или организации, возможно, на территории регионов, а возможно, и всероссийская организация. Необходимо, с одной стороны, чтобы женская повестка звучала шире. С другой стороны, она может дать необходимую поддержку женщинам, идущим в политику, или активисткам.
При этом я не согласна, что это будет какая-то узкая позиция, поскольку женщин касается не только то, что мы традиционно с ними ассоциируем. Это и вопрос трудовых прав, вопрос экономики в стране, вопрос политического устройства. Более того, есть некоторый опыт политических партий, которые изначально берут на щит какую-то конкретную повестку в разных странах, например экологическую, и проводят затем политику шире изначально взятой.
Надежда Агишева
Сделать женскую повестку звучащей можно не только через политику. Как член региональной Общественной палаты я намерена добиться появления отдельных комиссий или каких-то совещательных органов или советов в развитии реализации Стратегии действий в интересах женщин на уровне региональных органов власти. Государственная стратегия принята несколько лет назад, а на уровне региона и муниципалитетов её пока никто не «приземляет».
Кристина Абрамичева
Поддержу мнение, что нужно организовать отдельную феминистскую организацию. Неизвестно, удастся ли зарегистрировать её как политическую партию, но это даже не столь важно. Важно, что в процессе создания такой партии вопросы женской гендерной повестки уже будут выходить на первый план. В любом случае шуму будет много. Мы всё время стесняемся себя позиционировать как какую-то отдельную силу. Но на минуточку, женщины в России — это больше половины населения, а если добавить ещё и детей, права которых тесно связаны с женской повесткой, то получится, что мы-то как раз составляем большинство. И поэтому наши интересы возможно даже в политике стоят на первом месте.
Не надо этого стесняться. Если мы действительно хотим завладеть какими-то ресурсами, мы должны прежде всего уважать себя, мыслить себя отдельной силой и попытаться организовать и свою партию. Даже если не удастся куда-то пробиться, вопрос о гендерной повестке будет звучать на дебатах, в бесплатных эфирах на местных телеканалах, в газетах, в дискуссиях в интернете. Именно для этого отдельная феминистская партия имеет смысл.