Анастасия Миронова о том, почему богатых и бедных в России лечат одни и те же врачи

Comedy Club Production Кадр из сериала «Наша Russia»

Наша страна — удивительная. У нас нет серьезной частной медицины. Платная есть, а частной нет. Поэтому все ее граждане, от уборщицы до министров, вынуждены уповать на государство. И на Господа Бога. Да, положение уборщицы хуже — она не всегда найдет деньги доехать до больницы в райцентр. Но ведь и министр не в любой момент может полететь экстренно в Германию или Израиль! Кирпич на голову, авария или инсульт могут случиться с ним и на российском полустанке. Да и не всякого министра нынче в Европу возьмут. Так что спасаться всем придется в бюджетных клиниках. Потому что в России нет ни одной частной больницы с нейрохирургией, качественной лабораторной базой и полноценным оборудованием для обследования.

Медицина в России — это, пожалуй, то единственное поле, где верхи встречаются с низами, а власть с народом. Та сфера жизни, состояние которой должно волновать всех, от посетителей Кремлевской больницы до жителей пригорода Усть-Катава. Потому что мы все зависим исключительно от государственной медицины. И споры о реформировании российской системы здравоохранения тоже касаются каждого.

Меня, если честно, этот факт немного утешает. Я верю, что отсутствие в стране частной медицины подтолкнет к развитию медицины государственной. Потому что все больше людей понимают, что они совсем скоро станут невыездными. Либо невъездными в Европу. Очень надеюсь, что кандидатов на очередные санкции или антисанкции чиновников это заставит одуматься.

Сегодня на всю Россию есть два частных онкоцентра, два кардиоцентра, один роддом и один центр эндопротезирования, способные проводить собственную полноценную диагностику и лечение сложных заболеваний. Большинство клиник не имеют даже своей лаборатории и биоматериал на анализы возят в государственные.

Частные клиники продают пациентам не качество, а комфорт и мягкие диваны в коридорах. Продают дорого и вынужденным оптом.

Я знаю множество примеров загубленного по вине частных врачей здоровья. Не говоря уже об историях из интернета. Расскажу о двух: весной я лежала в ЛОР-отделении городской петербургской больницы, где встретила мужчину, больше года диагностировавшего свою опухоль в частных клиниках. Попал к государственным врачам в очень тяжелом состоянии, умер за несколько минут до операции. Второй случай: наши соседи решили не водить ребенка в государственную поликлинику и наблюдались в частной. Где даже не знали о полагающемся графике послеродового обследования. В итоге ребенку только в год сделали УЗИ мозга, которое обнаружило тяжелые, еще внутриутробные проблемы. Обе эти трагедии произошли из-за неумеренного скепсиса людей относительно нашей медицины. И полного непонимания ситуации. Думаю, если бы этим людям вовремя объяснили, что в своих частных клиниках они платили не за здоровье, а за улыбку администратора, они бы приняли другое решение.

Для сравнения, я своего ребенка вожу в районную поликлинику. УЗИ нам сделали в срок. УЗИ сердца в месяц показало возможную патологию. С результатами этого УЗИ нас направили в кардиоцентр, где диагноз не подтвердился. Никаких очередей у нас нет, анализы назначают по первой же просьбе, делают за день, там же, а не возят кровь через весь город. В поликлинике есть практически все специалисты, даже детский андролог, дерматолог, эндокринолог. Есть гастроэнтеролог, иммунолог, пульмонолог, кардиолог. Есть массажный кабинет, грудничковое плавание, соляная пещера. Есть отдельный кабинет для сдачи анализов на коклюш и другие опасные инфекции. Грудных детей и детей, не посещающих детские сады, разводят по разным дням — они не должны пересекаться с больными.

А в том же медцентре, где «проморгали» беду у соседки, все пациенты сидят в одной очереди и сдают кровь в одном кабинете. Мы сами один раз туда обращались из-за лени, не хотели ехать в свою поликлинику. Итог — кровь из вены годовалому ребенку брали без перчаток, потому что в перчатках медсестра вену просто не могла нащупать — не хватало опыта.

Я не встретила ни одного врача частной клиники, который не признался бы, что его заставляют затягивать обследование и лечение пациента, потому что это приносит клинике деньги.

Практически во всех клиниках стандартного профиля (с терапевтом, хирургом, невропатологом и кабинетом УЗИ) врачи мотивированы назначать как можно больше обследований, так как получают процент от продаж. Во многих, если не в большинстве клиник, для каждого врача составлен план этих продаж. Если врач видит, что болезнь может подождать, то назначает человеку лишние обследования, гоняет его по кругу от одного специалиста к другому. Когда понятно, что долго пациент не пробегает, его гонят к... государственному врачу. И хорошо, если тот успеет.

Если вы подозреваете у себя тяжелое заболевание, обращение в частную клинику — потеря времени. Потому что лечить болезнь или оперировать будут в государственной больнице, а без направления государственного врача вас туда не возьмут. Даже если частный врач быстро диагностирует болезнь, вы потратите время на прием и обследование в своей поликлинике.

Другой нюанс — частная скорая помощь. Возможно, она приедет быстрее государственной и снимет высокое давление. Но если вам понадобится госпитализация, частная «скорая» может навредить. Даже если у фирмы есть договор с городскими больницами, он подразумевает, что пациентов с частной «скорой» принимают, если в очереди нет пациентов «скорой» государственной. Это в лучшем случае.

Обычно же частные «скорые» не имеют договоренностей с больницами или сотрудничают с самыми невостребованными, на окраинах города. Поэтому для «Склифа», например, или Мариинской больницы нет разницы, на частной «скорой» пациента доставят или на такси. Принимая решение о спасении родственника, нужно иметь это в виду.

Я отношусь к тому редкому типу недовольных современной российской властью и государством людей, которые считают частных врачей слабее государственных. Кстати, частные врачи нередко сами так считают. Доводов много, но главный — в том, что у частного врача, элементарно, меньше практики, через него проходит меньше пациентов, потому велика вероятность, что именно с вашим заболеванием он сталкивался в лучшем случае на лекциях в вузе.

Следующая причина в том, частные клиники сегодня оснащены хуже, чем бюджетные медучреждения крупных городов. Это правда, в которую трудно поверить.

Частная медицина в России не может полноценно развиваться в условиях конкуренции с государственной. Если бы бесплатная медпомощь конкурировала с платной, все было бы понятно. Но у нас платная частная медицина борется за клиентов платной государственной. Силы не равны, потому что ни одна частная клиника не получает столько ресурсов, сколько достается рядовой поликлинике. Поэтому частная всегда будет дороже государственной. А частный нейрохирургический центр был бы вынужден выставлять ценники, по которым смогут лечиться только резиденты списка Forbes.

Впрочем, не в одной конкуренции со стороны государства проблема — дело еще и в менталитете, в нашей особенности бизнеса. Владельцы частной клиники готовы открывать любой бизнес, условно говоря, только в случае его трехлетней окупаемости. Следовательно, это должен быть бизнес с низкой стоимостью вхождения: стоматологический кабинет, клиника пластической хирургии, медцентр с ограниченным набором услуг, без лаборатории и томографа.

Фактически в России есть одна на всех медицина, с одними и теми же врачами.

По-хорошему, у нас нет не только частной, но и платной медицины, потому что человек, который платит за ускоренный прием или МРТ без полугодового ожидания, платит лишь за место в очереди.

Как и человек, который покупает дорогие лекарства — он всего лишь оплачивает обслуживание вне очереди, потому что, в теории, лекарства тяжелобольным полагаются бесплатно, но за ними выстраивается очередь.

Никакой элитной медицины в России не существует. У нас почти нет закрытых частных клиник для богатых или влиятельных. Элитарный продукт на отечественный рынок медицинских услуг поставляет лишь коррупция, прямая или скрытая, государственная. При прямой коррупции человек платит за госпитализацию или обследование лично сотруднику медучреждения или ответственному чиновнику. Либо ложится на больничную койку по знакомству. Такой вид взаимопомощи врачей и гражданского населения нередко закреплен в госпиталях почти на официальном уровне: у сотрудников есть право внеочередной госпитализации родственников. Это — социальный бонус профессии, не последний мотив, заставляющий докторов работать за низкую зарплату.

Коррупция государственная в больницах еще бесхитростней. Например, есть в клинической больнице аппарат МРТ, на котором могут в день проводить 20 обследований. Но по квотам, бюджетному перераспределению средств на него пускают только троих человек за день. А остальные 17 мест — платные. Так во всех более или менее серьезных сферах здравоохранения. Особенно тяжела ситуация в нейрохирургии, офтальмологии и, конечно, онкологии.

У нас есть хорошая медицина. И многим она достается бесплатно.

Однако кое-кому приходится эту бесплатную медицину оплачивать, чтобы «отбить» расходы государства. Которому и так заплатили страховыми взносами.

Здравоохранение наше, на мой взгляд, из года в год меняется в лучшую сторону. Я с презрением отношусь к журналистам-паникерам, которые начинают свои новости с фразы «Медицина в России становится все менее доступной». Эти люди не знают жизни. А я за время подготовки к беременности, в саму беременность и уже после родов, с ребенком, только один раз столкнулась с невозможностью попасть к нужному специалисту или сделать быстро обследование. И всего один раз заплатила за анализ крови. Даже МРТ мне сделали бесплатно. Меня бесплатно четыре раза госпитализировали в федеральный перинатальный центр, бесплатно оперировали доктор и кандидат наук, бесплатно в операционной был готов для меня хирургический робот Da Vinci.

Как человек тревожный и мнительный, я наконец перестала бояться серьезных болезней.

Сегодня жителю Петербурга или Москвы бояться нужно разве что рака — все остальное, скорее всего, ему начнут быстро лечить. Особенно если речь идет о детях. Впрочем, и рака бояться сильно не стоит — профилактические осмотры доступны и по ОМС.

Однако на этом панегирик приходится оборвать существенной оговоркой — я подозреваю, что такая роскошь возможна сегодня лишь в Москве и Петербурге. Да, в регионах тоже становится чище, там открывают перинатальные центры, нейрохирургические отделения и новые кардиологические больницы. В поликлиниках и за пределами КАДа с МКАДом наводят теперь чистоту и порядок. Я несколько раз в год езжу по России и в каждую поездку обязательно заглядываю в местные больницы и поликлиники. В этом году я посмотрела медучреждения Тюмени, Новгородской, Псковской, Ленинградской областей. Безусловные улучшения налицо. Однако со всеми более или менее серьезными болезнями провинция по-прежнему едет в столицы. С болезнями чуть менее серьезными — в Екатеринбург, Новосибирск, Казань. Болезни несерьезные провинция лечит дома.

На пути провинциала к первоклассной медпомощи лежат две огромные преграды. Во-первых, человеку из Удмуртии или Кургана нужно добиться квоты на бесплатное обследование и госпитализацию в столице. Во-вторых, ему нужно найти деньги на дорогу и проживание. И если квоту, при наличии упорства и понимания работы всей системы, выбить можно, то вторая преграда для многих является непреодолимой. У людей нет денег доехать до Москвы или Петербурга, жить там несколько дней, а то и недель. По многим заболеваниям вместе с квотой на обследование или лечение человеку оплачивают дорогу. Иногда — вместе с сопровождающим. Но оплату эту тоже нужно «выбить». И деньги дают после лечения.

Где найти деньги быстро? Например, при отслоении сетчатки на сбор анализов, получение квоты в институт Гельмгольца, покупку билетов и прохождение комиссии уже в самом институте есть, по-хорошему, три дня. Люди слепнут на этапе сбора денег и бумаг.

Сегодня, когда медицина действительно научилась спасать, цена столичной прописки — жизнь. Не больше и не меньше. Потому что от ряда высококвалифицированной и высокотехнологичной медпомощи провинция просто отрезана. Даже если представить, что финансирование высокотехнологичной медпомощи увеличится, вырастет число больничных мест либо всю эту сферу медицины переведут на ОМС, десятки миллионов человек, живущих от зарплаты до зарплаты, доступа к этой медицине не получат. Им придется ждать открытия клиник в их родных городах. И ждать придется долго, потому что опыт таких сытых городов, как Тюмень, Казань, Новосибирск, показывает, что недостаточно построить больничные корпуса и закупить новейшее оборудование — неплохо бы для начала привлечь к работе хороших специалистов. Без них провинция с результатами своих обследований ездит в столицы, потому что местные врачи иногда не могут разглядеть на снимке даже тромб.

А тромбы отрываются, кирпичи на головы, повторю, падают и в Тюмени с Казанью. А также в Удмуртии, Пермском крае и Забайкалье. Там разбиваются машины, на самых фешенебельных вечеринках богачи смертельно травятся грибами и алкоголем. Чиновника или олигарха опасность может подловить где угодно.

И неплохо, если в этом где угодно появится многопрофильный медицинский центр с хорошей реанимацией, кардиологией и нейрохирургией.

Обязательно государственный, потому что при небогатом населении частная медицина не будет вкладывать в бизнес десятки и сотни миллиардов. Поэтому даже богатым, кроме государства, рассчитывать не на кого.