«Умирающая русская деревня» – совсем не детище 1990-х
Утверждение о том, что вся Россия покрыта деревнями-призраками, является явным преувеличением. Прикрепленная карта от 2017 года показывает распределение заброшенных деревень по субъектам РФ. Судя по приведённым данным, запустение характерно только для центральной России и Северо-Запада, да и то далеко не для всех регионов.
На Европейском Юге и в Сибири дела в плане запустения обстоят относительно благополучно
Рекордсменами по числу заброшенных деревень являются Вологодская, Тверская, Псковская, Ярославская, Костромская и Кировская области.
Причин здесь несколько:
Первая, видимо, в том, что на севере изначально было много поселений с небольшим числом жителей по сравнению с южными регионами.
Вторая причина – центральная и северная Россия особенно сильно пострадали от последствий коллективизации. Чтобы успешно развивать сельское хозяйство в нечернозёмной зоне, нужен эффективный частный фермерский труд, как в скандинавских странах. Нормально зарабатывать в советской деревне было невозможно, поэтому народ валом валил в крупные города.
Карта отражает только деревни, стихийно покинутые в сравнительно недавнее время (в последние несколько десятилетий). Целенаправленно уничтоженные поселения не учитываются, а их их было на порядок больше.
В полной мере намеченная реорганизация системы сельского расселения не была осуществлена
Сельских населённых пунктов было ликвидировано меньше запланированного. Тем не менее поселенческая сеть претерпела существенные изменения. За период 1959—1979 г.г. число сельских населённых пунктов в РСФСР уменьшилось до 177,1 тысяч — на 60,2 %, в целом по СССР — до 383,1 тысяч — на 54,3 %. Больше всего жителей было переселено в Нечернозёмной зоне.
Политика преобразования структуры сельского расселения не оправдала первоначальных замыслов и имела негативные социально-экономические последствия
При её реализации не учитывались важные стороны жизнедеятельности сельского населения, прежде всего его связь с личным приусадебным хозяйством. Ликвидация мелких населённых пунктов приводила к запустению прилегавших к ним сельскохозяйственных угодий, возрастанию производственных нагрузок на работников, занятых в сельском хозяйстве, ликвидации личных хозяйств.
Процесс концентрации сельского населения привёл к снижению уровня заселённости территорий
Ослабление сети населённых мест в восточных районах ослабляло и нарушало межселённые связи и отрицательно влияло на обслуживание населения. Подвергшиеся переселению жители в основном переезжали в города. Эта ситуация усиливала миграцию из сельской местности и вела к демографическому старению деревни...
В 1980 году решением Государственного комитета по гражданскому строительству и архитектуре при Госстрое СССР разделение сельских населённых пунктов на «перспективные» и «неперспективные» было отменено. Тем не менее, разрушение сети сельских населённых пунктов, отчасти спровоцированное данной политикой, продолжалось. Мелкие населённые пункты продолжали исчезать.
Таким образом, «умирающая русская деревня» – это не детище 1990-х, как у нас до сих пор многие считают, а продолжение запущенных в СССР процессов...
Даже в отсутствие советской власти в деревнях в XX веке наступил бы кризис, поскольку растущая производительность сельского хозяйства неизбежно выталкивала бы лишние рабочие руки в города. Однако едва ли бы этот кризис был бы столь печальным и масштабным по последствиям.
В нормальном сценарии значительная часть крестьян попросту уехала бы в город, а не грабила бы в составе комбедов своих односельчан–«кулаков», и не бежала бы после этого из-за «внезапно» начавшегося голода. Переселялись бы люди не с пустыми руками, а с деньгами от продажи земли и собственности, пускай и небольшими.
Оставшиеся «кулаки» превратились бы в коллег западных фермеров
Деловые и предприимчивые закупились бы тракторами и автомобилями, проложили бы к своему жилью дороги. В северных регионах развивали бы мясное животноводство, а не забивали бы домашний скот во время коллективизации. В деревне дольше сохранялась бы высокая рождаемость. И население современной России было бы гораздо больше, а его плотность выше, что делало бы сельские поселения более жизнеспособными.