Панк, нулевые и пневмония

Представляем новую рубрику «Прочитаем с Романом Сенчиным». Это не просто рецензии на издательские новинки, а прицельный взгляд известного писателя и критика, подбирающего книги на свой профессиональный вкус.

Представляем новую рубрику «Прочитаем с Романом Сенчиным». Это не просто рецензии на издательские новинки, которые печатаются в каждом номере «ЛГ», а прицельный взгляд известного писателя и критика, подбирающего книги на свой профессиональный вкус. И в данном случае определённая доля субъективности гораздо интереснее беспристрастной объективности. 

Владимир Козлов, Иван Смех. Следы на снегу. Краткая история сибирского панка. – М.: Common place, 2020. – 640 с.

Толстая, красиво изданная книга. Поначалу, пока не полистаешь, немного смущает подзаголовок: ничего себе краткая – шесть сотен страниц… Нет, подзаголовок не обманывает – действительно, краткая. А скорее, это материалы к истории.

Рассказывая о книге, попытаюсь объяснить, почему материалы. Но сначала несколько слов о том, что это такое – сибирский панк.

Примитивно выражаясь, одно из контркультурных движений в СССР, возникшее в начале 1980-х в Новосибирском Академгородке, тогдашнем островке вольномыслия. Чуть позже очаги его появились в Тюмени, Томске, Омске, Кузбассе, Красноярске… Каковы его принципы, сформулировать сложно. О том, что такое панк (с английского примерно «дрянной»), спорили сами столпы движения в Сибири. Цитирую по книге:

«Роман Неумоев: Я считаю, что панк – это философия агрессивной шпаны…

Егор Летов: У шпаны мыслей нет. Философия агрессивной шпаны – это любера. Это – животные дела. А панки – это люди, которые всеми другими делами переболели и пришли к примитивизму уже сознательным путём».

Сибирский панк проявился ярче всего в музыке, хотя до начала 1990-х почитателей у этого направления по СССР/России было немного, качественные (в общепринятом смысле) записи практически отсутствовали, концерты случались редко и в основном на небольших площадках.

Единственный действительно знаменитый представитель сибирского панка в масштабах страны – лидер группы «Гражданская Оборона» Игорь (Егор) Летов, умерший в 2008 году. Любопытно, что значение Летова с каждым годом всё растёт, более того – он стал неотъемлемой частью русской культуры, в отличие от рок-кумиров 1980 – начала 1990-х, которые, по сути, в той эпохе и остались. И живые, и нет…

По-честному, «Следы на снегу» посвящены не столько сибирскому панку, сколько персонально Летову. Остальные деятели движения так или иначе соизмеряются с ним. Впрочем, хорошо, что в книге пусть не очень подробно, но представлены полузабытые группы «БОМЖ», «Пищевые отходы», «Дети Обруба», «Флирт»…

Конструкция книги – череда интервью, разбавленная цитатами из статей, мемуаров. Временной отрезок небольшой: 1980-е – самое начало 1990-х. Отрезок небольшой, но насыщенный. По сути, в нём уместились зарождение, расцвет и увядание не только сибирского панка, но и всего советского (русского) рока, да и андеграунда в целом.

Авторы книги, литераторы и музыканты Владимир Козлов и Иван Смех, умудряющиеся, кстати сказать, в наше неандеграундное время оставаться в нём, проделали огромную работу. Владимир Козлов несколько лет назад снял документальный фильм о сибирском панке, название которого, «Следы на снегу», перекочевало и в название книги. Иван Смех расшифровал эти интервью, дополнил другими материалами и оформил в этот том.

Правда, читать его сплошняком – дело утомительное. Непонятно, как выстроено повествование – то ли в хронологическом порядке, то ли в географическом. Много повторов, версий одних и тех же событий; персонажам нередко изменяет память. И прямая речь воспроизведена слишком буквально. Но на бумаге это зачастую просто нечитабельно. Вот пример:

«Тут трудно сказать, вообще я не считаю, что это какое-то явление. Я думаю, что он был такой довольно агрессивной музыкой. Потому что такую музыку, в принципе, везде играли, в Москве было очень много коллективов, но они были несколько вот, как это слово… Гламур, да, вот такие вот прилизанные».

Как материалы для будущей истории книга Владимира Козлова и Ивана Смеха – ценна. А интерес к феномену сибирского панка наверняка будет расти. Быть может, авторы отважатся и на второй том – о 90-х, когда, как мне кажется, с сибирским панком произошла поистине чудесная метаморфоза: из явно антисоветского, либертарианского явления он вдруг стал красным, патриотическим, государственническим. Согласитесь, это тема для исследователей. 

Евгений Касимов. Физиология Екатеринбурга. – Челябинск: Издательство Марины Волковой, 2019. – 335 с.

Формально это циклы статей, колонок, очерков, посты в соцсетях, собранные под одной обложкой, по сути же – летописи происхо­дящего.

Для написания прозы требуется время, и никакая сверхбыстрота не поможет художнику зафиксировать событие. Повесть, роман, рассказ – это в любом случае анализ, как бы ни стремился автор к точности: он уже знает, к чему это событие приведёт, как на него отреагируют другие. «Летучие заметки», конечно, честнее и в этом плане интереснее, полезнее для изучения того или иного периода истории.

Газеты живут один день. Да, с этим утверждением не поспоришь. Хорошо, что есть хранилища, где газеты собраны, отлично, что время от времени выходят вот такие книги. Читателей у них не так уж много, зато те, кто приобретает, как правило, не выкидывают их, как ставшее ненужным чтиво, а сохраняют, возвращаются: «А вот здесь у него было про это!..»

Евгений Касимов, писатель, лауреат премии «Ясная Поляна», живёт в Екатеринбурге. Его тексты посвящены в основном событиям на Урале в так называемые нулевые годы, есть блок «Записки русского путешественника» – впечатления во время поездок за границу. Интересно, полезно, порой неожиданно.

Но обратить на эту книгу внимание я решил в первую очередь потому, что в неё включена замечательная повесть «Один день депутата Денисова». Название отсылает к известному рассказу Солженицына, настраивает на постмодерн, смысловые игры и текстовые переклички, но на деле это абсолютно реалистичное, в хорошем смысле безыскусное повествование.

Главный герой – депутат городской думы, кажется, честный, бескорыстный; он не герой, но в меру сил и возможности старается сделать жизнь своих избирателей, да и города в целом лучше.

Действие происходит примерно в 2005-м, во время полузабытой нынче монетизации льгот. Во время встречи с людьми, пытаясь растолковать им механизм этой реформы, её антинародную сущность, Денисов получает в бок перо.

«…Опомнились только, когда изумлённый Пётр Степанович нелепо присел и стал заваливаться на спину. Чтой-то с вами? Венера растерянно приблизила своё широкое лицо вплотную к лицу Денисова. Вдруг на бетонные ступеньки крыльца крупными каплями просыпалась кровь. И тогда все замолчали».

Кто пырнул – рассерженный горожанин, решивший, что Денисов монетизацию защищает, или нанятый конкурентами уркаган, выживет депутат или нет, мы не узнаем. Да и какая, в сущности, разница… Не в этом дело.

Повесть, наверное, неспроста включена в публицистическую книгу. Она художественно обобщает статьи и колонки о нулевых, получивших у нас почему-то название «тучные». 

Игорь Савельев. Как тебе такое, Iron Mask? – М.: Издательство «АСТ», Редакция Елены Шубиной, 2020. – 349 с. – 2500 экз. 

Этой книге, как мне кажется, не повезло со временем выхода в свет. Подобные произведения – о социальных волнениях, бунтах, написанные на грани антиутопии, с долей публицистики и нотой сатиры, – бурно воспринимаются в периоды общественного томления. Когда ничего не происходит, а хочется, чтоб произошло.

Роман Игоря Савельева появился в продаже в феврале, когда внимание общества занимали поправки к Конституции (хоть какое-то событие), а потом всё заслонил коронавирус.

Нас убеждают, что сидение дома полезно: можно читать книги и смотреть фильмы, усиленно самообразовываться. Но мои наблюдения за собой, своими близкими, коллегами по писательскому цеху показывают, что мало у кого получается. Мы, даже имеющие некоторую сумму денег, чтоб не голодать в ближайшие месяцы, пребываем в тревоге, то и дело заглядываем в сводки эпидемии. Сколько ещё заразилось, сколько умерло, какие прогнозы… Удивительно, что до сих пор нет ярких проявлений недовольства властью. Оказавшись в трудном положении, народ в очередной раз доверился ей и будет доверяться до последнего. Власть надеется, что до этого «последнего» дело не дойдёт…

«Как тебе такое, Iron Mask?» – книга увлекательная, остроумная. Мы многое и многих в ней угадываем, часто усмехаемся, киваем: «Так, так». Савельевым описана Москва, какой она вполне могла стать в апреле этого года. Вполне могла бы, если бы не коронавирус.

И здесь автора стоит пожалеть – год или полтора назад его явно посетило некое предвиденье. Очень смутное, но в то же время яркое – такое случается с литераторами, – и Савельев создал этот роман. Тревожный, в некоторых деталях поразительно точный в том, что происходит в Москве, да и в мире, уже после своего выхода из типографии. Герой романа едет из Англии домой, в Россию, – не хочет, но едет: ему нужно спрятаться, самоизолироваться. Но возникает очень много дел, и он путешествует по опасному городу.

А вот этот эпизод как вам: «Больше всего нервировала даже не вся эта история, а её потусторонняя часть – с пустыми квартирами и домом без других людей. Прыгая на месте и не на месте, он начинал подозревать, что без пневмонии этот московский треш точно не закончится. И надо бы, наверное, подумать о себе, поехать куда-нибудь в тепло, где можно зарядиться, осесть хотя бы в каком-нибудь молле, если уж не в гостинице, и там трезво составлять план действий».

В общем, неспроста эта книга пришла к Игорю Савельеву. Почитайте. Советую. Проблема, правда, в том, что книжные магазины закрыты. Ну да есть новые технологии, цифровые, богато и подробно показанные в романе.