Деньги Григория Распутина: куда они пропали после его смерти
В мае 1904 года сибирский крестьянин Григорий Распутин приехал в Санкт-Петербург из Тобольской губернии, по его собственным воспоминаниям, «с одним рублём в кармане». Полтора года спустя он познакомился с императором Николаем II и императрицей Александрой Фёдоровной, после чего его благосостояние значительно возросло. По слухам того времени, «царский фаворит» сколотил на взятках громадный капитал (называют сумму в 3-4 млн рублей). Но после смерти Распутина его семья осталась буквально без гроша.
Доходы
На первых порах Распутин не получал денег от царской семьи, принимая лишь небольшие символические подарки. В 1910-1911 годах Романовы уже давали «старцу» средства на поездки. А осенью 1914 года, когда Распутин выздоравливал после покушения, Александра Фёдоровна выделила ему разом 75 тысяч рублей.
Репутация «старца» и близость к царю послужили причиной невероятной популярности Распутина в высшем обществе столицы. Поклонницы крестьянина заваливали его деньгами.
«В средствах не нуждается, так как почти со всех концов России получает денежные переводы от разных лиц, включая сюда и высокопоставленных», – писал о Распутине ротмистр Калмыков.
Например, в 1907 году великая княгиня Милица Николаевна подарила Распутину несколько тысяч рублей на покупку нового дома и лечение жены в петербургской клинике. Щедрые пожертвования продолжались и позже.
Кроме этого, по расхожим представлениям дореволюционной эпохи, Распутин брал с просителей деньги «за протекцию» перед влиятельными лицами. «Цена вопроса», как считалось, составляла 5-20 тысяч рублей.
В 1916 году с помощью Распутина вышел на свободу банкир Дмитрий Рубинштейн, арестованный за нелегальные сделки с Германией. По свидетельству друга Распутина Манасевича-Мануйлова, банкир заплатил «старцу» 100 тысяч рублей. Возможно, эти деньги составили «капитал», которым за Распутина распоряжался всё тот же Рубинштейн. Слухи о том, что Распутин стал «миллионером», вероятно, сильно преувеличены.
Расходы
В быту «сибирский старец» был аскетичен. Он не ел мяса, а его излюбленной пищей были квас и овощи. Хотя Распутин порой прикладывался к спиртному, обвинения в «широком образе жизни», скорее всего, несостоятельны. Во время известного кутежа в ресторане «Яр» Распутин давал певицам всего по 10-15 рублей.
Не могла похвастаться роскошью и семья Распутина, о которой он всегда заботился. 19 декабря 1906 года «старец» купил у лоцмана Тимофея Зубова в родном селе Покровском за 1700 рублей двухэтажный дом площадью 100 кв м. Чтобы помочь жене, Распутин платил наёмным работницам на селе. Под конец жизни он позвал в Петербург дочерей Матрёну и Варвару. За пятикомнатную квартиру в доходном доме графини де Лесс на улице Гороховой платил не Распутин, а царь, сумма составляла две-три тысячи рублей в год. Деньги от Распутина получала прислуга – Евдокия Печеркина и Акилина Лаптинская.
Главную статью расходов «старца» составляла благотворительность. Уже весной 1907 года Распутин пожертвовал пять тысяч рублей на строительство церкви в Покровском. Согласно докладу унтер-офицера Прилина, Распутин помогал бедным односельчанам. Он выделял деньги на похороны и свадьбы, для покупки скота или постройки дома. На общественные нужды села самый известный житель Покровского регулярно давал от 100 до 500 рублей.
В Петербурге у квартиры Распутина собирались толпы бедняков, и каждого «царский фаворит» одаривал как минимум одним-двумя рублями. Порой это были более крупные суммы. Одной интеллигентной вдове Распутин вручил пятьсот рублей. А другой просительнице дал целых 20 тысяч рублей на лечение.
«Никогда никому в денежных просьбах не отказывал, – свидетельствовала дочь Распутина Матрёна. – Он действительно одной рукой брал, а другой отдавал».
Пропавшее приданое
По словам секретаря Распутина Арона Симановича, в самое последнее время министерство внутренних дел платило старцу по пять тысяч рублей в месяц. Как утверждал Симанович в воспоминаниях, этих денег всё равно не хватало, и Симанович «доставал» их из «особых источников», подразумевая, по-видимому, богатых евреев.
В книге князя Феликса Юсупова «Конец Распутина» говорится, что Распутин припас для дочери, выходящей замуж, 50 тысяч рублей приданого. Эти деньги, как рассказывал Распутин Юсупову, «добрые люди» пожертвовали на церковь, но он решил истратить их на предстоящую свадьбу. Деньги остались в сундуке, который Распутин запер непосредственно перед последней поездкой во дворец Юсупова на Мойке.
Сама Матрёна Распутина в мемуарах называет куда меньшую сумму приданого. Во время последнего ужина отец показал ей пачку ассигнаций в три тысячи рублей. Но эта пачка загадочным образом пропала после убийства. Фрейлина Анна Вырубова подтверждала, что от Распутина никаких денег не осталось.
«Когда мы искали деньги на каждодневные расходы, мы не могли ничего найти, – вспоминала Матрёна. – Даже в самом нижнем ящике, где отец хранил моё приданое, больше ничего не было».
Финансами Распутина ведали банкир Рубинштейн и секретарь Симанович, которые сказали Матрёне, что никаких капиталов и сумм в банках у её отца нет. Арон Симанович не пользовался доверием современников, а в 1920-х годах он оказался замешан в махинациях с фальшивыми деньгами. Поэтому есть основания подозревать его в нечистоплотном ведении дел. Украсть деньги Распутина могли и убийцы, или вообще случайные люди.
«После смерти отца в дом приходило столько народу, что невозможно было за всеми уследить», – писала по этому поводу Матрёна.
Распутинский клад
Есть гипотеза, что Распутин, предвидя свою гибель, успел спрятать накопленные деньги. Историку Василию Горчакову из архивов ЧК и охранного отделения стало известно, что летом 1915 года Распутин в очередной раз ездил в село Покровское, а также в Верхотурский Николаевский монастырь в нынешней Свердловской области. Он якобы привёз в монастырь четыре обитых жестью сундука и пробыл там несколько дней. В 1920 году спрятанный Распутиным клад безуспешно искали чекисты. По предположению Горчакова, монахи извлекли распутинские сокровища уже в постсоветский период, и использовали эти средства для восстановления обители. Другие источники визит в Верхотурье опровергают, зато считают возможным местом захоронения Распутиным клада северный придел церкви в селе Покровском. От снесённого храма сохранились подвальные помещения, засыпанные в 1953 году.
Ещё один тайник Распутин, возможно, имел в храме Успения Пресвятой Богородицы на Сенной площади в Петербурге. Сюда, по наблюдениям агентов охранки, он якобы несколько раз приносил крупные ящики. Во время описи церковного имущества после революции они не были обнаружены, а значит, вполне могут оставаться в боковых камерах подземного хода, соединявшего храм с соседней тюрьмой (саму церковь снесли в 1961 году).
Без наследства
Официально родственникам Распутина осталась после его смерти только недвижимость стоимостью 2600 рублей. Так что им на помощь вновь пришла царская семья. Дочери Распутина получили, по разным данным, от 30 до 75 тысяч рублей каждая. Тем не менее Матрёна, оказавшись в эмиграции, часто бедствовала. Её муж Борис Соловьёв сокрушался в дневнике в 1919 году:
«Все думают, что у зятя Г. Распутина деньги – куры не клюют, а я должен по сто руб. – тяжело».
Оставшимся в России родственникам старца тоже пришлось нелегко. Дом Распутина в Покровском после Февральской революции подвергся разграблению. Позже селяне устроили в доме больницу, выгнав оттуда вдову Распутина Прасковью и его сына Дмитрия. В советское время они были раскулачены и умерли в ссылке.
Младшая дочь Распутина Варвара окончила гимназию, и в 1922 году числилась конторщицей в суде в Тюмени. По неподтверждённой документально информации, девушка жила в глубокой нужде и умерла в Москве от тифа около 1925 года.