Зачем нам державное величие

Всё нижеприведенное — рассуждение на почве одной небольшой беседы.

===

Не берусь перечислять всё связанное с понятием величия державы. Но один из ключевых моментов — то, что великая держава должна быть очень тесно ввязана во всю мировую политику. Она потому и великая, что сопоставима если не со всем миром, то по крайней мере с весьма значимой его частью.

Почему нам надо быть великой державой? Прежде всего потому, что у нас великая территория. Даже несмотря на временный развал России в 1991-м году та её часть, что сейчас остаётся под единым руководством, — это примерно одна седьмая всей мировой обитаемой суши.

Вдобавок у нас колоссальные запасы всевозможных полезных ископаемых. Некоторых — крупнейшие в мире. Да, доля сырья в цене любого товара падает по мере совершенствования технологий. Но вовсе без сырья никакое производство невозможно. Значит, и зависимость мира от нас неизбывна.

Наконец, у нас один из лучших в мире военно-промышленных комплексов. Это значит, что мы можем не только отбиться от любого противника, но и дать многим другим странам возможность отбиться от любого противника. Мы сейчас главный в мире экспортёр безопасности.

Естественно, желающих исключить нас из всех этих ролей или хотя бы попользоваться нашими возможностями без нас вполне достаточно.

Вдобавок ещё на рубеже XIX–XX веков подробно показано: кто контролирует мировую торговлю, тот фактически контролирует весь мир, поскольку может любого, кто ему неугоден, объявить препятствием для этой самой мировой торговли и таким образом вынудить большинство участников мировой торговли выступить против новоявленного неугодного.

И тогда, и сейчас основная часть мировой торговли проходит по морю просто потому, что так значительно дешевле — хотя зачастую медленнее — перевозки по суше. Тогда и сейчас море контролируют англосаксы: с середины XIX до середины XX века — Британия, затем — Соединённые Государства Америки. И тратят громадные силы на то, чтобы давить конкурентов.

А мы — как раз конкурент. Мы обеспечиваем сравнительно дешёвый и быстрый сухопутный маршрут между Европой и Азией. Причём уже намечена серьёзная модернизация Транссибирской магистрали, готовится маршрут из Китая через Казахстан в европейскую часть России (а оттуда по скоростным автомагистралям через Санкт-Петербург в Балтийское море, так что прямая связь Китая с Германией не будет зависеть от настроения подконтрольных СГА государств), то есть пропускная способность данного маршрута резко вырастет уже в ближайшие годы. Вдобавок в нашем распоряжении морской маршрут между Европой и Азией — значительно короче, чем через Суэцкий канал, не говоря уж о пути в обход Африки. Причём в обозримом будущем Северный морской путь будет доступен для круглогодичной навигации.

Единственный для англосаксов способ предотвратить выход из-под их контроля столь значительной части мировой торговли — расчленение нашей страны. Они останутся мировыми гегемонами, только если трассу проекта «один пояс — один путь» перекроют десятки таможен, а на побережье Северного Ледовитого океана встанут не наши, а англосаксонские порты и войска. А расчленённые народы, судя хотя бы по опыту Украины, временно отрезанной от остальной России, живут чем дальше, тем хуже.

Вдобавок те же англосаксы могут не только натравливать на нас другие страны, но и прямо (или косвенно — руками пиратов) угрожать связанной с нами морской торговле. Значит, мы должны защищать по меньшей мере ту её часть, что проходит в пределах пиратской — формально негосударственной — досягаемости. На морских путях есть несколько узких мест, где даже незначительные силы в виде (или под видом) пиратов могут регулярно захватывать транспорты. Мы должны эти места контролировать самостоятельно, не доверяя чужому дяде.

Отсюда — недавно согласованная база в Судане. Правда, там государство, мягко говоря, ещё не устоялось. Поэтому разные политические группировки высказывают разные мнения по этой базе. Но это технический момент, и рано или поздно он будет преодолён.

Отсюда — наше возвращение во вьетнамскую бухту Камрань, сравнительно недалеко от Малаккского пролива. Он — одно из оживлённейших мест торгового мореплавания, и там, как и в Красном море, с незапамятных времён и по сей день хватает пиратов.

Наконец, есть хрестоматийно известное правило: свято место пусто не бывает. Если мы не будем находиться во всех критически важных для мирового хозяйства местах, добьёмся только того, что их займут те, кто крайне не заинтересован в нашем благополучии.

===

Полагаю, даже без всех подобных доводов в нашей стране вряд ли много желающих отказаться от великодержавия.