Молодая мама с ужасом ждет возвращения из психбольницы дяди, который убил всю ее семью: мужчина придет жить в ее квартиру
29-летняя Надежда из Одинцово живет последнее время в настоящем ужасе: ее дядя, который убил ее родных, вскоре возвращается из психбольницы, где он во второй уже раз проходил принудительное лечение. Вернется мужчина в квартиру, где проживает Надежда с восьмимесячной дочкой: и молодая мама, и соседи в ужасе от этого известия.
Семью тогда еще маленькой Надежды тащил на себе дедушка Николай Трофимович. Мужчина много лет проработал на металлургическом заводе в Одинцово прессовщиком, и за трудовые заслуги ему предоставили квартиру по договору социального найма — трехкомнатную квартиру в 47 «квадратов» в бывшей коммуналке. Несмотря на сравнительно небольшой размер квартиры, их семья наконец-то могла жить в своем отдельном жилье: три ребенка, дедушка с бабушкой и мать с дядей. Но мать и бабушка Надежды пили, а отца Надежда никогда не знала. Тут-то и начались беды.
В 1998 году соседи забили тревогу, мне тогда было около 6 лет, сестре — 8, а Слава совсем малышом был, — рассказывает Надежда о своем детстве «Комсомольской правде». — Мы бегали вечно грязные и голодные, о нас никто не заботился. А в квартире творилось черт знает что. Мама и бабушка пили, дядя тоже что-то употреблял, работал только дедушка. Он единственный не пил алкоголь и особенно нас любил, они с бабушкой часто привозили нам в интернат целые пакеты гостинцев.
Детей изъяли из семьи: Надежду и ее сестру отправили в детдом, а их брата вскоре забрала в США приемная семья. В каком-то смысле изъятие из семьи спасло детей от созерцания ужасов: через два года дядя-наркоман зарубил своего отца — их дедушку — топором. После убийства мужчину признали невменяемым и отправили на принудительное лечение в психиатрическую клинику в Смоленской области.
Мать и бабушка продолжали пить — и однажды, рассказывает Надежда, мать пропала. Предполагаемые останки женщины полиция нашла только через три года — записали, что пропавшая скончалась. Спустя еще 6 лет Евгений, дядя Надежды, вышел на свободу. Сначала всё было нормально:
Он даже какое-то время довольный ходил, хвастался, что денег заработал. Но потом что-то опять не так пошло, он стал бить мать, и его в местную клинику поместили на пару месяцев, потом он вышел и опять вернулся домой, — вспоминает соседка Тамара Петровна (имя изменено)
И вот летом 2009 года в смежных квартирах стало совсем невозможно дышать. Соседи забили тревогу, вызвали полицию: дверь сотрудникам открыл Евгений. В квартире стоял ужасный запах разлагающегося тела: мужчина признался полиции, что еще две недели назад убил мать и всё это время жил с трупом в одной квартире. Надежда говорит, жилплощадь потом даже приходили обрабатывать из СЭС — настолько там невозможно было находиться. Евгения вновь судили и отправили в психбольницу, где он находится по сей день.
Надежда же, проведя 12 лет в интернате до своего совершеннолетия, вернулась домой, больше пойти ей было некуда. Она привела квартиру в порядок и сейчас живет там с восьмимесячной дочкой. Но на днях она получила страшное письмо.
Когда я увидела адрес отправителя, меня будто током прошибло, это была Смоленская область. Я сразу поняла, о ком пойдет речь. Пришло судебное уведомление о его освобождении, — говорит женщина. — Я дозвонилась в клинику, мне сказали, что там будет рассматриваться вопрос о продлении лечения на полгода, а что будет дальше — неизвестно. Через полгода его могут отпустить, я не понимаю, как это возможно — ведь он невменяемый и почти 20 лет провел в психушке. Я очень боюсь за свою жизнь и за жизнь своего ребенка, находиться с таким человеком в одной квартире страшно, даже думать об этом страшно, — возмущается Надежда.
В полиции развели руками: если мужчина не будет вести себя буйно, оснований не допускать его в квартиру у них не будет.
Участковый мне сказал, что если он не будет себя буйно вести, то они ничего не будут делать. Получается, что он должен с ножом сразу прийти, чтобы его ко мне не пускали. А так как он тут прописан, они ничего не смогут сделать, — говорит женщина. — Насколько я понимаю, когда я выпускалась из интерната, мне должны были предоставить жилье, но его не предоставили. Получается, что нам с ребенком некуда податься, если его выпустят.
Соседи тоже в шоке. «Ни в коем случае, нам он здесь не нужен!» — напуганы они.