Начал анекдотом, закончу частушкой. Тоже старой, тоже советского времени.
Телеграм-канал Проф. Преображенский — о культе личности. — Есть такой старый, еще советский анекдот. Экскурсия в музее революции. Гид рассказывает: — А тут, товарищи, мы видим скелет красного командира Василия Ивановича Чапаева... — Простите, а что за маленький скелет рядом? — А это его же, когда он был ребенком. В этой шутке, как обычно, доля шутки. И изрядная доля правды. Времен культа личности Сталина я не застал, но абсурднейший культ обоих Ильичей — Ленина и Брежнева — в позднем СССР помню хорошо. В каждом музее Ленина была «парта, за которой учился маленький Володя». Сотни музеев Ленина по всей стране — и в каждом была парта, за которой он сидел. Еще во многих музеях было пальто Ленина с отметками на местах, где именно это пальто прострелила Фанни Каплан. А к 100-летию Ленина выпустили колбасу, на разрезе которой был его профиль. Натурально. Разрезаете колбасу — а там мясной профиль Ленина. Леонид Ильич тоже не отставал. Тупейшие цитаты из него типа «учиться лучше завтра, чем сегодня» были везде. Бездарные литературные произведения «Целина» и «Малая земля» за авторством Брежнева (хотя абсолютно все были в курсе, что он их не писал) обсуждались в трудовых коллективах и издавались миллионными тиражами. Сама битва за Малую землю считалась событием Второй мировой чуть ли не более значимым, чем Сталинградская и Курская битвы, вместе взятые. Сам Брежнев в это время уже ничего сложнее «сиськи-масиськи» сказать не мог. Я к чему. В какой-то момент — в конце 80-х и в 90-х — показалось, что уж до всех должно было дойти: не надо вот этого абсурдного возвеличивания главы государства, вот этих потоков сладких слюней по поводу каждого его чиха. Самим же потом стыдно будет. Ан нет. Опять репортажи по ТВ «национальный лидер раскрутил ручку». Опять к партам прикручивают таблички «тут сидел сам Владимир Владимирович Путин». Опять в школьные учебники ставят какие-то бредовые россказни только потому, что они нравятся вождю. Опять детей заставляют разучивать «дядявовамыстобой». Из века в век страну приучают, что она вся целиком зависит от одного-единственного незаменимого человека. И страна не то, чтобы активно верит, но молчаливо соглашается. Чтобы после смерти этого человека ВДРУГ — и в который уже раз — обнаружить, что этот самый «великий» и «незаменимый» на поверку был бездарем, людоедом или маразматиком (а то и всем этим вместе). Начал анекдотом, закончу частушкой. Тоже старой, тоже советского времени. Ой, позор на всю Европу! Срамота-то, срамота! Двадцать лет лизали ж…пу Оказалося — не та! И ведь опять придется ее петь. Всей страной.
