Сломал систему
Некоторое время назад некто Михаил Галин, менеджер по профессии и, как выяснилось, призванию, опубликовал трогательную историю о том, как он вёз кота Виктора из Риги во Владивосток. Во время пересадки в Москве злые сотрудники авиаперевозчика (в первоначальном варианте публикации было написано «А*эрофлота») обнаружили, что кот весит 10 кг, а следовательно, не может быть провезён в ручной клади (ограничение для животных – 8 кг). Принципиальный пассажир отказался от полёта и придумал недурную комбинацию: нашёл у знакомых похожего кота, на следующий день благополучно прошёл с ним регистрацию, после чего подменил «арендованное» животное на своего любимого Виктора. Ибо «бро должен быть рядом, бро – не багаж». Михаил настолько любит своего бро, что в самолёте, вопреки правилам, доставал Виктора из контейнера и показывал ему бескрайние воздушные просторы России.
Чрезвычайно трогательная забота! Но 18 тысяч лайков в социальной сети Facebook привели к тому, что «Аэрофлот» узнал о манёвре Михаила – и в своём фирменном стиле лишил пассажира накопленных им бонусных миль. За обман и нарушение правил авиакомпании.
Возмущению в социальных сетях не было предела. Сливной бачок российского возбуждения Change.org пополнился идиотской петицией «Законодательно разрешить не взвешивать собак и кошек в салон самолёта» (желаем всем подписантам 50-килограммовых догов у соседей по экономклассу), а по лентам «Одноклассников», «ВКонтакте», «Фейсбука», «Инстаграма» и «Твиттера» поползли слова поддержки Виктору и возмущение бездушными работниками «Аэрофлота». Хотя уж они тут точно ни при чём: не надо объяснять, что случится, если наземный персонал перестанет соблюдать инструкции.
Между тем кот Виктор был далеко не первым, кто вызвал негодование всемогущей авиакомпании.
Фото: Media_works / Shutterstock.com
Не ругайте «Аэрофлот»!
В январе 2019 года блогер Александр Соколовский, настолько плохо воспитанный, что, согласно закону о СМИ, мы не можем привести ссылку на поток его сознания, также потерял все мили и привилегии «Аэрофлота». Просто потому, что рассказал в социальной сети о действительно неадекватных действиях представителей компании. После аварийной посадки рейса Москва – Ницца в Вене «Аэрофлот» не придумал ничего умнее, чем отправить пассажиров обратно в Шереметьево, чтобы не обеспечивать им гостиницу и питание. «Я в свою очередь начал снимать всё происходящее и выкладывать это в Инстаграм, безусловно сопровождая свое негодование русским матерным, ну а куда без него в таких ситуациях» – пояснил Соколовский. Хамство, безусловно, должно быть наказуемо, но, во-первых, оно было обоюдным (у авиакомпании – действиями, у Соколовского – словом), а во-вторых, «Аэрофлот» выбрал очень странный способ мести. Сотрудники наземной службы написали обращение в прокуратуру (не исключаем, что они это сделали под давлением руководства), где на голубом глазу сообщили, что испытывают «нравственные и физические страдания» от вида публикаций Соколовского в «Инстаграме». Полноте, господа! Если человеку физически плохо от мата в «Инстаграме», с ним определённо что-то не так, но это проблема отнюдь не прокуратуры.
Кто-нибудь всерьёз вступился за Соколовского? Полтора его приятеля, не более того. Ну ладно, это действительно неприятный человек.
Представим другого пострадавшего, любимца публики Митю Алешковского (фонд «Нужна помощь», издание «Такие дела»), человека тонко чувствующего и благодаря этому дорого летающего: платиновый клиент, крупный счёт в «Аэрофлот Бонусе». Но как-то раз, ещё до цицероновских экзерсисов Соколовского, Митя выложил в своём твиттере копию приказа главы «Аэрофлота» Виталия Савельева о полном запрете в офисе компании любой звуко- и видеозаписывающей аппаратуры (то есть в первую очередь банальных мобильных телефонов). И предположил, что гендиректор национального перевозчика, просим прощения, «головой поехал». Впоследствии Алешковский, как и подобает воспитанному человеку, извинился за эту формулировку.
Но вскоре после злополучного твита общественный деятель обнаружил, что у него не осталось ни накопленных миль, ни платинового статуса. История стала известна широкой публике, но и Алешковского никто всерьёз не поддержал. Хотя, в отличие от Соколовского, он не хамил, а лишь рассказал гражданам Российской Федерации о внутренних порядках компании, более чем на 50% принадлежащей гражданам Российской Федерации, – и высказал весьма разумное предположение о причине появления столь странных порядков.
Суровый суд «Аэрофлота»
То есть «Аэрофлот» далеко не в первый раз доказывает, что его программа лояльности полностью исключает любую критику в адрес компании, что бонусные мили всецело принадлежат Савельеву и его окружению: хотят – дают, хотят – отбирают. Но мы предпочли этого не заметить. Ругая «Победу» за очевидные издевательства над пассажирами и здравым смыслом, мы не вспоминаем, чья она «дочка», и даже часто противопоставляем эти компании.
Федеральная антимонопольная служба не успевает возбуждать дела против «Аэрофлота», а тот всё равно демонстрирует своё всемогущество, закрывая, к примеру, продажу билетов с Камчатки. Но в этой истории не было котиков, поэтому и она прошла мимо нас.
В истории Михаила и Виктора омерзительны обе стороны. Началось всё с трогательной верности «бро», продолжилось обманом, покорило соцсети хвастовством и превратилось в фарс «обезмиливанием» ловкого кошатника. Между тем определённые ограничения – неизбежность, не только из-за огромных догов, но и по ряду других причин. Перевозка животных в замкнутом пространстве – дело очень ответственное, ведь рядом может находиться аллергик, а смоченная слюной кошачья шерсть является одним из сильнейших аллергенов. Да и регулярные за длинный перелёт туалетные упражнения животного вряд ли повысят комфорт соседей. Понятно, что «большого бро» не интересуют проблемы случайно оказавшихся рядом ничтожных людишек. Но горячая поддержка этого обмана не только животными, но и людьми удивляет.
«Аэрофлоту» со своей стороны стоило не размахивать дубинкой своих миль, а просто посмеяться над инцидентом и выпустить внятное разъяснение о том, почему введены такие ограничения и как следует решать спорные вопросы. Если бы авиакомпания, близкая к монопольному положению в нашем небе, хоть как-то интересовалась своим имиджем, так бы и произошло. Но Виталию Савельеву неинтересно наше мнение о нём. Ему интересно, чтобы в офисе никто, не дай бог, не включил аудиозапись. А значит, ему явно есть что скрывать. Одно только систематическое злоупотребление монопольным положением должно было стать причиной комплексной проверки деятельности компании и, возможно, смены её руководства.
Фото: Sorbis / Shutterstock.com
Малая любовь проще большой
Не так страшны сами по себе коты, негры, коммунисты, лесбиянки и другие меньшинства, как те представители большинства, которые рвутся их защищать. Мы правда хотим, чтобы наши самолёты превратились в летучие зоопарки? Мы правда считаем, что права тяжёлых животных на авиатранспорте нуждаются в срочной защите? То, что «Аэрофлот» и его «дочки» творят со своими двуногими пассажирами, при этом волнует людей существенно меньше, пока не касается их лично.
Подлость в нашем обществе нарастает. Мы можем поахать над той или иной трагедией (ах, вышла из окна с двумя детьми! ах, отрубил руки живой жене! ах, отрубил руки мёртвой аспирантке!), можем скинуться на лечение Жанны Фриске, но нам проще заступиться за бро Виктора, чем за обычного человека, особенно если он не так симпатичен и не умеет умильно мурлыкать.
Не зря подчёркнутую любовь к животным вообще и кошкам особенно в народе считают признаком личного неблагополучия. Люди, которые пламенно любят животных, как правило, недолюбливают при этом ближних своих. Практически все величайшие кроповроливцы истории обожали кошечек, собачек и инцитатов. И развитие «зоошизы» в нашей стране гармонично сочетается с нарастанием отчуждённости между людьми, дефицитом улыбок на улице, постоянной готовностью к конфликту, «соколовщине» — от мата в Вене до ныряния в Мойке.
Нет, не зря завсегдатаев социальных сетей называют «хомячками». Животным нужна маленькая любовь, людям – большая. Людей любить труднее, для этого нужны серьёзные моральные усилия. А сил у нас, похоже, не то чтобы много.
