Во время недавнего визита Синдзо Абэ в Москву в японские СМИ просочилась важная информация. Согласно утечкам из японского правительства, опубликованным информагентством Kyodo и газетой Japan Times, Абэ отказался требовать все четыре Курильских острова, а ограничился двумя самыми мелкими Шикотан и группой островов Хабомаи.
Можно только гадать, просил ли на переговорах 22 января Абэ у Владимира Путина только Хабомаи и Шикотан, но последнее заявление японского премьера снова перевернуло всё вверх дном.
Выступая в парламенте, Абэ четко сказал, что цель переговоров о подписании мирного договора – возвращение «всех четырех островов». То есть Япония претендует не только на Хабомаи и Шикотана, но и на Итуруп и Кунашир.
Прежде чем разъяснить мотивацию японского лидера, нужно сразу пояснить, что Итуруп и Кунашир имеют стратегическое значение для России. Они не только самые крупные острова Южной Курильской гряды. Между ними и Урупом, на который Токио не претендует, проходят два незамерзающих пролива - Фриза и Екатерины. Если Япония получает Итуруп и Кунашир, тогда русский Тихоокеанский флот оказывается запертым в Охотском море и не сможет свободно выходить в открытый океан. Охотское море теряет статус внутреннего российского моря, а на его ресурсы, включая нефть, газ и рыбу, смогут претендовать и другие страны.
Что касается мотивации Синдзо Абэ, то, в первую очередь, он руководствуется внутриполитическими соображениями. Премьер хочет отмести слухи о «сдаче» двух островов, которая может стоить карьеры любому японскому политику. Другим объяснением может быть отсутствие прогресса в переговорах с Россией. Возможно, Абэ смирился с тем, что от России ничего не добиться. И, чтобы сохранить лицо, он как бы говорит своим избирателям: «Я боролся до последнего, но, увы, ничего не вышло». Но может быть и третий вариант. Бывший посол России в Японии Александр Панов отметил, что после визита в Москву у Абэ сильно изменилось настроение. Ждавший от Путина компромисса японский премьер был «или раздражен, или обижен на позицию России».
Если судить по заявлению (Абэ), то ясно, что у него настроение сильно изменилось (после встречи с Путиным – прим. ред.), и теперь уже вряд ли можно ожидать, что будут какие-то подвижки в переговорном процессе (по мирному договору)… Ему, видимо, очень жёстко (в Кремле – прим. ред.) всё это сказали. И тогда он решил: раз вы жёстко, так и я жёстко. Так что теперь, как говорится, острие против острия,
- отметил Панов в интервью РИА Новостям.
Фото: www.globallookpress.com
С мотивами японского премьера всё более-менее ясно. А как нужно России реагировать на новые выпады Токио? С одной стороны, в Москве прекрасно понимают, что Абэ боится потерять доверие и борется за своё кресло. Ведь для Абэ публично заявить о «сдаче» Курил - это то же самое, как если, например, Пётр Порошенко объявит о признании воссоединения Крыма с Россией.
Однако понимание ситуации Абэ не означает, что нужно прятать голову в песок, когда японская сторона приватизирует российские территории, пускай и словесно. На каждые новые претензии Японии Россия должна отвечать своими. Это и требование снять экономические санкции против России, и нейтральный статус Японии или то, о чём недавно напомнил основатель телеканала «Царьград» и председатель общества «Двуглавый Орёл» Константин Малофеев - что в банках Страны восходящего солнца до сих пор лежит царское золото на сумму порядка 80 миллиардов долларов, которое Россия может потребовать обратно.
Повышение ставок со стороны Синдзо Абэ, безусловно, вредит переговорному процессу. Ранее МИД России уже обвинял в этом Токио, когда японский премьер сказал, что не будет требовать денежной компенсации после «возврата» Курил.
Фото: www.globallookpress.com
Любые публичные заявления только тормозят прогресс по мирному урегулированию. Во время последней встречи, по информации СМИ, Путин попросил своего визави не раскрывать деталей и подробностей переговоров.
Однако можно предположить, что реального влияния последние громкие заявления из Токио на решение проблемы Курил всё же не окажут. Абэ и Путин наверняка озвучили свои условия и ведут политический торг. Какой именно, останется в строгом секрете, пока стороны не выработают устраивающий всех вариант мирного соглашения.
