Утро выдалось прекрасным и солнечным. В полдень Государыня вместе с Великими Княжнами Татьяной и Марией сидели рядом с Цесаревичем в саду. Потом пошел дождь. Государь и остальные Узники не гуляли. В дневнике Государя нет записи за этот день.
Дневники Царской Четы часто вступают в полное противоречие с книгой дежурств по ДОНу. Так, за 2 (15) июня 1918 г. в книге дежурств отмечалось: «Обычная прогулка всех, кроме Алексея и Александры Федоровны». Государыня же в дневнике, наоборот, указывает, что она выходила на улицу вместе с «Бэби, Татьяной и Марией», а «остальные остались дома из-за дождя». Причины подобных расхождений не установлены и требуют тщательного изучения.
В той же книге дежурств говорится, что В.Н. Деревенко принят не был, но из-за забора предложил носить в Ипатьевский дом молоко и яйца, а так как «команде также нужны продукты, то ему и было разрешено присылать». В действительности же инициатором доставки Царской Семье продуктов стал вовсе не В.Н. Деревенко, а игуменья Ново-Тихвинского женского монастыря Магдалина (Досманова). Носили продукты две послушницы монастыря Антонина (А.В. Трикина) и Мария (М.Л. Крохалова). По словам последней, носили они в Ипатьевский дом:
сливки, сливочное масло, редис, огурцы, ботвинью, разные печенья, иногда мясо, колбасу, хлеб. Все это брал у нас или Авдеев, или его помощник. Очень хорошо к нам Авдеев и его помощник относились».
Зачем тот, кто вел записи в книге дежурств, внес дезинформацию, что продукты предложил носить В.Н. Деревенко? Или доктору сказали сделать такое предложение? Но кто и зачем? Нам это станет понятным из последующих событий вокруг Царской Семьи.
Скорее всего, имя В.Н. Деревенко как инициатора доставки продовольствия в ДОН было использовано руководством Уральского ЧК для проведения своих провокаций в отношении Царской Семьи. В мае 1918 г. в Екатеринбург прибыл И.И. Сидоров, которого графиня З.С. Толстая, ведшая переписку с Великой Княжной Ольгой Николаевной еще в Тобольске, попросила узнать об условиях содержания Царской Семьи в Ипатьевском доме.
Сидоров прибыл в Ново-Тихвинский монастырь и встретился с монахиней Августиной, сказав ей, что ему нужно установить связь с Царём. Та ответила, что никакой связи у них с Государем нет и посоветовала обратиться к доктору В.Н. Деревенко. Сидоров с ним встретился. Последний сообщил, что Цесаревич «болен и нуждается в усиленном питании». Сидоров «взялся организовать доставку молока и прочих пищевых продуктов в Дом особого назначения». Не вызывает сомнений, что деятельность Сидорова проходила под полным контролем ЧК, не видевшей в ней ничего опасного.
Цесаревич Алексей. Фото: www.globallookpress.com
Между тем большевистская власть потеряла контроль над Омском, Уфой, Оренбургом, Троицком и Челябинском, которые были освобождены белой армией и чехословаками.
Практически в Екатеринбурге, в Верх-Исетском заводе вспыхнуло восстание против большевиков под руководством лидеров «Союза фронтовиков» штабс-капитана Н.К. Ростовцева и есаула Мамкина. Благодаря нерешительности последних большевики срочно вывели отряд под началом будущего цареубийцы П.З. Ермакова, который разогнал митинг и арестовал предводителей «союза». Были проведены обыски и аресты. Ростовцеву удалось бежать, но позже он был убит красным патрулем при попытке добраться до железнодорожного вокзала Екатеринбурга, чтобы уехать из города.
Несмотря на то, что восстание было подавлено, большевистские власти были весьма обеспокоены настроением населения в Екатеринбурге. Всюду росло недовольство невыплатой зарплаты, дороговизной, постоянным страхом перед чрезвычайкой.
До убийства оставался 31 день.
