В последний период Гражданской войны генерал Дитерихс первым сформулировал четкую идеологию Белого дела, именно как идеологии монархической. До этого она присутствовала в личностях отдельных генералов и офицеров: например, Дроздовского, Маркова, Каппеля. Парадоксально, что хотя монархистов в антибольшевистском движении было большинство, руководители этого движения никогда не признавали восстановление монархии своей целью. Известны случаи, когда Деникин запрещал исполнение «Боже, Царя храни!», за исполнение которого офицеров ВСЮР сажали на гауптвахту. Между тем понятие «Белая армия» и «Белая гвардия» была почти всегда связана с монархическим сопротивлением народа республиканским и антихристианским силам. Белая гвардия, Белая армия прочно увязывалась с понятием Белый Царь. Большинство простого русского народа воспринимало борьбу с большевизмом, только как борьбу царского войска с безбожным войском. Помните, как у Марины Цветаевой:
Белая гвардия, путь твой высок: Черному дулу — грудь и висок. Божье да белое твое дело: Белое тело твое — в песок. Не лебедей это в небе стая: Белогвардейская рать святая Белым видением тает, тает… Старого мира – последний сон: Молодость – Доблесть – Вандея – Дон».
Не случайно Цветаева сравнивает Дон с Вандеей. Впервые понятие Белая армия появляется во Франции во времена французской революции в монархической Вандее. Белой армией называли армию французских крестьян и аристократов-роялистов, восставших против «адских колонн» республики. Знамя восставших представляла собой белое полотнище с надписью: «Бог и Король». По мере того как «белая» борьба терпела неудачу, все большее количество ее участников начинало задумываться о причинах этой неудачи. Ожесточенные Гражданской войной белые воины, кто не был заражён либерализмом или «вождизмом», начинали понимать, что только Православие может быть настоящей Белой идеологией и только Царь может быть настоящим Белым Вождём. Одним из первых это понял генерал Дитерихс.
Битва при Шоле. Поль-Эмиль Бутиньи
Это понимание хорошо выразил в начале 1920-х годов один из участников русского «белого движения»
На нас на всех лежит ответ за кровь Государя и за гибель нашей земли. Одни, в безумии своем, восстали на власть, создавшую Россию; другие, по нерадению и малодушию, не сумели этот мятеж подавить; третьи, по невежеству своему, равнодушно взирали на крушение вековых устоев нашей Державы. И все, и каждый из нас виновны в том, что не сумели сохранить и уберечь Царя своего. И Бог карает за это русский народ. С падением Престола, со смертью Царя, всего лишилась Россия».
23 июля 1922 года во Владивостоке собрался Приамурский Земский собор. Почётным председателем Собора заочно был единодушно избран Святейший Патриарх Тихон. Фактическим же председателем и организатором Собора был генерал Дитерихс. В обращении к Патриарху говорилось: «Русская Земля Дальнего Русского Края объединяется вокруг Вас как своего Вождя, с пламенным желанием вернуть русскому народу свободу и собрать воедино русских людей под высокую руку Православного Царя». В конце работы Земского Собора генерал Дитерихс, произнес пророческие слова: «Я верю, что Россия вернется к России Христа, России Помазанника Божьего. Мы были недостойны этой милости Всевышнего Творца».
ИЗ ПОЛИТИЧЕСКОГО ЗАВЕЩАНИЯ ГЕНЕРАЛА М.К. ДИТЕРИХСА
Еще Достоевский говорил: «Были бы братья, а братства, (то есть объединения), явятся сами собой». Вот видите, у нас до сих пор в белых движениях, братьев-то и не было, то есть таких людей, (конечно, в широком масштабе), которые объединялись бы во имя однородных, глубоких идей чистого порядка и проникнутых Святым Духом от начала и до конца. Единственной существовавшей идеей, владевшей, пожалуй, всеми и объединявшей нас против Советской власти, являлась одна маленькая, не чистая уже, и уже, во всяком случае, не святая идейка: это жалкая идейка мести, ненависти к большевикам. Но такая отрицательная идейка не могла создавать прочного и национального братского или государственного объединения, ибо сама по себе носила в себе, как отрицательная, элементы разрушения, раздора, зависти, что и проявилось в течение всего пятилетнего периода Белого движения.
Нет нужных братьев и в современных монархических организациях и различных объединениях. И это особенно ясно в текущем движении по фиктивному объединению. Ведь ищут объединения не во имя создания однородных идей, не вокруг однородных монархических принципов, а опять-таки вокруг личностей, деятелей, не стремясь устранить основные причины, обусловившие нелепое существование огромного количества разноименных монархических организаций.
И почему так? Да потому, что в рядах всех этих организаций, в их персональном составе, нет людей истинных и чистосердечно принимающих начала русского, исторического, национально-религиозного самодержавного монархизма.
В чем же дело? Да в том, что все те, кто называет себя ныне монархистами, причисляют себя к таковым не по исповеданию принципов, понятий и религии монархизма, как идеологически мощного, объединяющего массу, общественность, государство – начал, а лишь по форме, по внешним осязаемым материальным проявлением его. При этом форма и внешность обращаются ими в сущность, исчерпывая всю содержимость их монархического чемодана. Отсюда понятие ими идеи возрождения в России монархизма является для них только в формально-аксессуарном восстановлении трона, возведении на него того или другого из Романовых, занятие при троне определенного придворного или административного положения и приведение всех прочих граждан России к «поднози трона» путем тех же чекистских мероприятий, изменив лишь название органов: охранка, жандармерия, гвардия и так далее. Вот, мне кажется, весь запас их идеологии и все их мировоззрение на монархизм вообще и в частности – на современные задачи монархического объединения и движения. Такой идеологией предполагается победить мировое большевицкое движение и дать России мир и благоденствие, а себе…
Этих взглядов и понятий я не разделяю, а потому к современному монархическому движению примкнуть не могу, какое бы имя не выдвигалось, как претендующее на трон, или для возглавления объединения и движения.
В ходе нашей смуты от современного монархического движения я предвижу, быть может, в недалеком будущем, появление Шуйских, Самозванцев, Петров, Тушинских воров, но не национальной работы.
Так как, по моему глубокому убеждению, такое движение не будет отвечать интересам историко-национального характера, то я не примкну к нему и, хотя бы оставшись в одиночестве, не откажусь от той присяги, которую принимал во Владивостоке и которая согласована с моим пониманием путей работы по совести на благо народу и его историческому предназначению.
В чем же заключается идея исторического, русского национально-религиозного Самодержавия, по моему мнению, каковы пути к нему, почему идея и идеология плохо проникают в современные организации, именующие себя монархическими, и зачем они, порой, вызывают к себе такое враждебное отношение со стороны наших, имя рек, монархистов?..
Для меня, для моего мировоззрения, началом всего осмысленного, великого, глубокого, одухотворенного и вселенского значения на земле является Бог, и я уверен, что и для большинства русского народа это положение, сознательно или инстинктивно, но однородно с моим убеждением. Бог захотел, чтобы на земле существовал русский народ и в середине Х-го века он создался. А так как всякое творение Бога имеет смысл, цель и предопределение, то и народу русскому, в его государственном историческом служении миру, был дан Богом вполне определенный смысл: служить на земле, сначала в своей семье, а затем и для других народов мира, хранителем и проводником величайшей идеи бытия, идеи, установленной Христом в учении о Святой Троице в Едином лице, и путем проведения в своей государственной жизни принципов, определяющих это понятие и истину, осуществить в будущем задачу великого объединения всех народов на земле.
В основах учения Христа и лежат основные принципы русской государственной власти и начала идеологии исторического национально-религиозного самодержавного монархизма. Никакие иные начала, по моему глубокому убеждению, русский народ не может принять (сознательно или бессознательно) и никакими только внешними, безыдейными формами монархизма нашего народа не обманешь на продолжительное время, не увлечешь серьезно и, главное, не удержишь надолго. Поэтому и нынешние монархические движения, как исходящие в основаниях не от Христа, а лишь от внешних эмблем и тех или других комбинаций и побуждений – обречены, в конечном итоге, на провал.
Так как в основе русской идеологии о своей государственности стоит Христос, то и начинать всякое возрождающее движение, в том числе и монархическое, необходимо с поднятия в русском народе основ чистоты и святости законов Христа и его наставлений. Ничто не удержится в русском народе, что не со Христом и не от Христа. Рано или поздно, если только Господу угодно простить временное отклонение русского народа от Христа, он вернется прочно только к началам своей исторической, национально-религиозной идеологии, идущей от Христа и со Христом. А что я не увижу это спасение, а только мои потомки… Так разве для себя я вел братоубийственную войну и готов снова к ней? Разве для восстановления своих генерал-лейтенантских привилегий и для владения хутором Фоминским под Москвой?… Что же из того? "Была бы Русь Святая и торжествовала бы предопределенная ей от Бога цель".
А нам… Дал бы Бог сыграть лишь роль пчелы в улье на своем веку и умереть, хотя бы и не видя всего заполненного сота, не сознавая, что сот не был заполнен негодным материалом для долгого хранения, и не подделкой его, лишь для скорейшего завершения формы.
Поэтому и теперь я не могу никогда согласиться с какой-либо теорией наших современных монархических организаций, выдвигающих, или хотя бы мечтающих, о том или ином кандидате, ибо вижу в этом основное крушение принципов исторической национальной идеологии и основное посягательство на религиозные права народа. Раньше, чем думать об избрании Царя, надо проникнуться всем существом мистическим актом "обирания" и подходить к делу восстановления монархии в России с чистейшей совестью в смысле полного отказа от узурпаторства прав народа в этом деле. Иначе мы не добьемся видеть Россию снова Великой, Самодержавной, Христовой державой, так как и Бог не попустит изменения и единственный проявитель Его воли на земле – народ, не примет нас.
Затем еще одно из существеннейших понятий: монархизм Российского Государства определяется не тем, что во главе формы правления стоит Монарх, в лице ли Императора, Царя или Князя – это безразлично, а тем, что весь народ исповедует для своего государственного строительства и управления собой принципы и положения, вытекающие из учения Христа, из коих первым краеугольным основанием является понятие о покое государственности на идее Помазанничества Самодержца и Самодержавии воли народа. Как тот, так и другой их этих углов основного камня исходят, по идеологии народа, от Божественных начал, а потому к чистоте и целостности их выявления народ относится как к святыне и всякое посягательство на то или другое умаление будет, прежде всего кощунственным в отношении народной души.
Нам, исповедующим начала национально-религиозного Самодержавия русского народа, нужно, прежде всего, и больше всего, отложив всякое иное попечение и свои личные похоти, посвятить свои силы на служение Христу, на служение не по форме, как мы это делали в последние столетия царствования Дома Романовых, а с полным самоотвержением, с величайшим горением и истинным исповеданием законов Его учения, с полной готовностью умереть за Его имя, как служили ему Апостолы».
