Бурные события в Сирии, находящиеся в фокусе внимания мирового сообщества, затмили ситуацию в Ливии. На этом фоне мало замеченной прошла очередная, четвертая годовщина убийства 20 октября 2011 года ливийского лидера Каддафи. Оно окончательно поставило точки над i во внутреннем ливийском конфликте, начавшемся в феврале того же года.
Не будь мощных воздушных ударов НАТО по Ливии и его вооруженным структурам, не известно, как бы еще сложилась ситуация. Тогда также твердили, что Каддафи, дескать, является главным препятствием на пути «восставшего народа», и его устранение прекратит кровопролитие, принесет мир, процветание и демократию.
Но реалии опровергли эти тезисы. Рыхлый конгломерат антикаддафистских сил после убийства полковника распался и бывшие боевики втянулись в схватку за дележ пирога власти.
С лета 2014 года в Ливии воцарилось двоевластие с полюсами власти: один – в Триполи, другой – в городе Тобруке на востоке Ливии, каждый со своим парламентом, правительством и вооруженными силами.
Боевые действия между двумя фракциями с тех пор не прекращаются в отдельных районах на востоке, западе и юге Ливии. Они приняли характер позиционных боев. В ходе их с января 2014 г. и по конец апреля сего года, по официальным данным, погибло почти 3,5 тысячи ливийских военных и мирных лиц.
Экономика страны – в стагнации. Добыча нефти – основного богатства страны – упала почти в четыре раза по сравнению с каддафистским периодом с 1,6 млн до 440 тысяч барр. в день.
Посредническая деятельность ООН в деле установления диалога и проведения переговоров двух противостоящих блоков Ливии с целью их примирения не срабатывает. Они проходят больше года в разных местах: в Европе, Марокко, Египте, Алжире под эгидой специального посланника ООН Бернардино Леона. 9 октября сего года на очередной встрече представителей конфликтующих сторон в Марокко он объявил о списке правительства Национального единства Ливии, о котором стороны договорились. Однако предложения медиатора ООН отверг международно признанный парламент в Тобруке, молчит и правительство в Триполи.
Все те, кто пытается помочь Ливии развязать этот узел, сталкивается с ее реалиями: системным кризисом власти. Он закономерно возник после того, как прежняя вертикаль правления и баланс сил, сложившиеся в Ливии в последние 40 лет, были разрушены при массированном внешнем вмешательстве.
Разгулом насилия выплеснулись ранее сдержанные режимом противоречия между племенами и регионами, подогретые амбициями политиков, между центром и социально ущемленной периферией и т. д.
В гущу событий вовлечены и джихадистские группы в городах Дерне и Сирте, которые присягнули на верность ИГИЛ. Время от времени показывают телекадры христиан и разных «еретиков», которых местные исламисты обезглавливают в этих городах.
В конце 2011 года сотни повстанцев из Ливии отправились на помощь врагам Асада в Сирию. Часть из них позже вступили в ряды ИГИЛ в Сирии и Ираке, в 2014 году некоторые вернулись на родину.
Ливия все больше воспринимается как магнит для притяжения различных деструктивных исламистских сил региона, так и источник угрозы для соседних стран Северной Африки и Ближнего Востока.
Ливийский феномен стал результатом сценария, задуманного и реализованного по западным рецептам. Его печальный опыт: как можно истощить внутренними распрями богатую страну и поставить ее единство и территориальную целостность под вопрос – поучителен.
Народ Ливии понес большие потери дважды. После свержения Каддафи, когда общество разделилось на «победителей и побежденных», и второй раз, когда победители расколись на два враждующих лагеря и стали воевать друг с другом.
Этот опыт – предупреждение другим странам, в том числе Сирии. На этом фоне действия России по отпору экспансии ИГИЛ и поддержке Дамаска продиктованы общностью интересов двух стран и народов в борьбе против этого мирового зла. Они укрепляют надежду на то, что развитие событий в САР не пойдёт по ливийской траектории.
