Наконец подошла к концу эпопея с реструктуризацией внешнего государственного и гарантированного государством долга Украины перед частными кредиторами.
27 августа премьер-министр созвал внеочередное заседание правительства и лично доложил о результатах достигнутых договоренностей. К проблеме реструктуризации госдолга было приковано огромное внимание общества на протяжении нескольких месяцев подряд. Неудивительно, что после завершения переговоров информационное пространство запестрел разнообразными комментариями заключенного соглашения. Характерно то, что большинство из оценок были или открыто оптимистичны, или резко отрицательные. Хотя истина, как всегда, лежит где-то посередине. Для того, чтобы понять последствия заключенного соглашения для Украины и наших сограждан, нужно провести детальный анализ ее положений и предпосылок, сложившихся на момент его подписания.
Позиции украинской стороны на переговорах с Комитетом кредиторов базировались на пунктах, прописанных в соглашении с МВФ. Их три, рассмотрим их отдельно.
Главная цель реструктуризации — экономия $ 15300000000 на погашении и обслуживании внешнего госдолга перед частными кредиторами в течение 2015-2018 годов. Эта сумма является весомой частью пакета финансовой помощи объемом $ 40 млрд, который Украина получает от группы международных доноров. Формирование финансового пула, в который не спрашивая поместили частных кредиторов, сыграло на руку Украине. Позиция нашей страны на переговорах по реструктуризации была усилена поддержкой МВФ, США, ЕС и других партнеров, в то время уже сделали свои взносы.
Но есть другая сторона медали. Дело в том, что сумма номиналов всех долгов, включенных в периметр для проведения реструктуризации, составляет $ 22600000000 (государственные еврооблигации — $ 16200000000, гарантированный государством долг — $ 6400000000). Из них долги, погашение которых приходится на период после 2018, суммарно составляют $ 6500000000. Без их учета остается $ 16100000000. Если срок погашения этих долгов вынести за период 2015-2018 годов, то есть просто продолжить, то этого практически хватило бы для достижения первой цели — экономии $ 15300000000.
Именно поэтому Комитет частных кредиторов настаивал на том, что ни одно списание не нужно и, по сути, был прав. Тем более он не ошибался, утверждая, что требование списать 40% долга не соответствует заявленным целям. То есть, сразу опубликовав параметры реструктуризации, которых хотел достичь украинское правительство, он таким образом усилил позицию кредиторов и спровоцировал их неуступчивость (впрочем, можно было их не публиковать ввиду того, что они — это часть объявленного на весь мир пакета с $ 40 млрд ?). Если бы Украина держала свои цели в тайне, то, играя на своем трудном экономическом и военно-политическом положении, могла бы достичь большего. Зато правительство было вынуждено уже в процессе переговоров искусственно усиливать свою позицию, в частности узаконенным мораторием на выплаты внешних долгов, привлечением МВФ к переговорам и тому подобное. В результате переговоры затянулись, а украинской стороне пришлось согласиться со списанием 20%, но на очень неудобных условиях.
Что же получило правительство в итоге? С $ 18 млрд (еврооблигации правительства и ГП «Фининпро»), которые вошли в периметр сделки, $ 3600000000 будут списаны, а остальные равномерно погашена в течение 2019-2027 годов. Таким образом, за пределы 2015-2018-го вынесено $ 11500000000. Сюда надо добавить еще $ 2800000000 долгов Ощадбанка и Укрэксимбанка, которые пролонгировали несколько месяцев назад. Вместе $ 14300000000, то есть даже в случае успешного завершения переговоров относительно долгов Киева, а также ряда госпредприятий (Укрзализныци, Укравтодора, Укрмедпостачу и КБ «Южное») на общую сумму $ 1800000000 до запланированного объема экономии неизменно более $ 0500000000. А если учесть, что пролонгация долгов предполагает необходимость платить по ним проценты также в течение периода 2015-2018 годов (см. «Напиввигидний обмен»), то реальная экономия окажется почти на полтора миллиарда меньше, чем заявленные $ 15300000000. Значит , первой цели достигнуты с натяжкой. Причина — неправильный вступление в переговорный процесс.
Вторая цель реструктуризации, зафиксирована в меморандуме с МВФ, — доведение государственного и гарантированного государством долга до уровня менее 71% ВВП к 2020 году. Оказывается, для ее достижения вообще не требовалось никаких переговоров. Дело в том, что в программе МВФ отношение долга к ВВП на конец этого года каким-то образом прогнозируют на уровне более 94% при том, что на конец мая оно составляло около 83% (с учетом списанных $ 3600000000 — менее 79%) . В условиях надлежащей бюджетной экономии, которую мы видели в первом полугодии, и отсутствии ухудшения ситуации на фронте второй цели Украина достигнет лишь за счет умеренной инфляции даже при отсутствии реального роста экономики. Если же темпы прироста реального ВВП составят 3-4%, запланированные МВФ, то по этому показателю за названных условий удастся достичь еще в 2017-2018 годах.
Третья цель — удерживать ежегодные потребности в финансировании бюджета в пределах 10% ВВП в течение 2019-2025 годов. Но она вытекает из предыдущей. Если 71% равномерно разложить на семь лет, то получится примерно по 10% в год (на самом деле выплаты растянут вследствие чего, поэтому страна сможет себе позволить еще небольшой ежегодный бюджетный дефицит в пределах 2-3% ВВП). Поэтому достижения этой цели является вопросом техники, то есть правильной структуризации долгов по удлиненным сроком погашения. Здесь нет камня преткновения, который привел бы к затяжным переговорам.
Кроме этого, некоторые параметры сделки вызывают дополнительные вопросы.
Во-первых, процентная (купонная) ставку по новым облигациям увеличат с нынешних 7,22% (в среднем) до 7,75%. То есть на выплату высоких процентов Украине за весь период до погашения дополнительно потратит почти $ 1 млрд — четверть списанной суммы.
Во-вторых, в случае увеличения расходов на обслуживание долга нагрузки государственных обязательств на бюджет останется крайне большим. По результатам II квартала 2015 выплаты процентов по госдолгу составили около 5,6% ВВП — это существенно превышает критический уровень 3% и делает бюджет малоуправляемым и чрезвычайно чувствительным к рискам. Эта проблема сохраняется.
В-третьих, правительство пообещало кредиторам так называемый инструмент восстановления стоимости (VRI). В нем кроются значительные риски для Украины. Выплаты по ним начнутся в случае достижении валовым внутренним продуктом объема $ 125 400 000 000 не ранее чем 2021-го и завершатся 2040 м (в каждом году выплаты рассчитывают на основе показателей ВВП, что были двумя годами ранее). Ежегодная выплата будет нулевой, если реальный ВВП будет расти на менее 3% в год; она равна 15% прироста более 3% (но менее 4%) в номинальном выражении, если темп роста составит 3-4% в год, а если экономика будет развиваться быстрее по 4% в год, то к последней сумме добавится еще и 40 % прироста более 4%.
В том, что до 2019-го ВВП Украины составит $ 125 400 000 000, сомнений мало. Что дальше? Если экономика растет с темпом 3%, мы ничего не платим, 4% — платим около $ 8600000000 за 20 лет, 5% — $ 31600000000. Выгодно обмен таких перспектив на $ 3600000000 списанного долга? Если, в конце концов, он окажется выгодным (когда экономика будет расти на менее чем 3,5% в течение 20 лет), то зачем нам такие реформаторы? Если нет, то зачем нам такие переговорщики? В «Стратегии 2020» написано, что ВВП на душу (по паритету покупательной способности) в 2020-м должен достичь $ 16 тыс., Что соответствует $ 300 млрд номинального ВВП. Следовательно закладки подобного сценария — это или признание правительством фиаско в реформировании экономики, или демонстративное невежество. И еще не понятно, что с них хуже. Вопрос российского долга также не снят. Если мы просто откажемся платить россиянам, то станем легкой мишенью для Москвы в судах. Если же РФ, как заявляет, не захочет принимать условия достигнутой с кредиторами соглашения, то облигации, которые в нее останутся на руках, судя по документам, обнародованным на сайте Минфина, иметь второстепенное значение за ними, возможно, даже будет запрещено любые выплаты. Но это опять-таки приведет к судебному процессу, который может закончиться по аргентинскому сценарию неплатежеспособностью в будущем (Аргентина прошлом году объявила дефолт из-за того, что 7% владельцев старых облигаций, по которым произошел дефолт в 2001-м, отсудили свое право получать платежи на уровне с 93% владельцев новых облигаций, которые согласились на реструктуризацию).
В итоге получается, что бремя внешних выплат на 2015-2018-й удалось уменьшить. Даже $ 13800000000 для страны, которая переживает третью за последние 20 лет ров экономический кризис, а также войну, это огромная экономия, хотя и временная. На эти деньги можно, например, сформировать достаточные запасы природного газа, положив раз и навсегда конец зависимости от Кремля. А можно их раз проесть, подняв перед выборами минимальные зарплаты и пенсии в лучших традициях популизма. Как видим, сама собой экономия — это еще не благо. Главное — как ею воспользоваться.
При этом, как говорится, осадок остался. Ведь, входя в переговоры по реструктуризации с явно слабыми и еще и открытыми целями, украинская сторона титаническими усилиями достигла того, что другие, более прагматичные страны в подобной нашей ситуации получили бы без особых усилий.
