Черное золото потребовало жертв
«Министру внутренних дел РСФСР тов. Стаханову Н.П.
Строго секретно. Спецсообщение. Передать по „ВЧ“.
В 8 часов 30 минут местного времени 27 ноября с. г. на буровой №1 треста „Нефтеразведка“ объединения „Куйбышевнефть“ в Красноярском районе, в 2 километрах от деревни Киндяково, в результате прорыва газов произошел взрыв и пожар. Шесть рабочих бригады бурильщиков получили незначительные ожоги. Буровая со всем оборудованием сгорела. На устье скважины остались два превентора, на них лежит ротор, и остался конец квадрата с вертлюком. Столб горящего газа и нефти имеет диаметр до 8 метров, высоту 45-60 метров… На место пожара высланы необходимые силы для ограничения распространения огня…
И. о. начальника управления МВД Куйбышевской области полковник Паутов».
Буровые работы в Куйбышевской области
Буровая №1 на берегу реки Сок у села Киндяково была заложена всего за полтора месяца до этих событий. И уже 21 ноября, когда инструмент достиг 1535-метровой отметки, из устья скважины началось интенсивное выделение газа. Стало быть, нефтяной пласт был уже совсем близко. И руководители участка тогда, видимо, мечтали, как вскоре в небо ударит нефтяной фонтан – и еще одна скважина начнет давать стране вожделенное черное золото. А от этой удачи напрямую зависели премии буровиков, а также их многочисленные награды и льготы.
Видимо, эти «розовые мечты» самым роковым образом повлияли на обстановку на буровой №1. Впоследствии госкомиссия вскрыла многочисленные технологические просчеты и дисциплинарные нарушения, допущенные бурильщиками в самый ответственный момент проходки. Вот что об этом потом говорилось в приказе по главку Миннефтепрома СССР:
«Буровой мастер т. Романов допускал на работу бурильщиков в пьяном виде и сам неоднократно бывал пьян… Вахтенный бурильщик т. Ямщиков допустил грубейшие нарушения правил бурения, оставив квадрат в интервале превенторов, чем исключил возможность использования противовыбросовой арматуры… Одновременно с этим во время выброса он проявил растерянность, поздно выключил дизели, что повлекло за собой взрыв и загорание фонтана».
Сразу же после сообщения о воспламенении нефтяной скважины в деревню Киндяково выехали пять пожарных расчетов из Куйбышева и Ставрополя. Но по прибытии на нефтепромысел огнеборцы убедились, что имеющимися у них силами с ревущим столбом пламени справиться невозможно. Они лишь констатировали, что еще до их прибытия огонь быстро распространился на деревянное общежитие рабочих, что находилось в 90 метрах от скважины. Несмотря на такое расстояние, от мощного теплового излучения постройка вспыхнула буквально за считанные минуты и сгорела еще до приезда пожарных. При этом шестеро рабочих-нефтяников хотя и успели выскочить наружу, все же получили ожоги, а из своих вещей они не смогли спасти почти ничего.
Специалисты определили, что во время пожара Киндяковская скважина фонтанировала с давлением 35-40 атмосфер при внутреннем пластовом давлении порядка 180-190 атмосфер. Горящая нефть рвалась из-под земли с оглушающим ревом и грохотом, который, по свидетельствам очевидцев, напоминал звук близкого водопада или реактивного истребителя на взлете. А тяжелые нефтяные фракции, не успевшие сгореть, в виде огненных капель выпадали на землю в радиусе до одного километра от факела.
Артиллерия против пламени
Подготовка к заливке горящей скважины водой
На другой день на месте происшествия побывали первые руководители объединения «Куйбышевнефть», управления МВД по Куйбышевской области, областного управления пожарной охраны, а также представители облисполкома и обкома КПСС. После визита высоких лиц на экстренном совещании был утвержден план тушения пожара на нефтепромысле. Согласно этому плану, пламя на скважине предполагалось подавить мощными водяными струями, подаваемыми из нескольких десятков лафетных стволов и гидромониторов.
В ноябре 1955 года ночные морозы доходили до 30 градусов, а накануне аварии в течение нескольких дней шел густой снег. Между тем ярко-рыжее зарево, постепенно растущее по мере приближения и закрывающее собой половину неба, даже сквозь буран было видно уже с окраины Куйбышева. В радиусе нескольких километров от горящей скважины снеговой покров исчез почти полностью. Здесь в воздухе ощущалось заметное потепление, и когда после 30-градусного мороза люди вступили на теплую, а местами и вовсе горячую землю, то в некоторых местах заметили пробивающиеся наружу зеленые травинки. Такой оказалась сила теплового излучения, идущего со стороны пылающего нефтяного факела.
Но прежде нужно было очистить устье скважины от остатков разрушенных буровых механизмов. К этой работе пришлось подключить артиллерийские подразделения Приволжского военного округа, с чем военные справились вполне успешно. Вот что об этом было доложено в Москву:
«Срочно. Секретно. Передать по „ВЧ“.
Министру внутренних дел РСФСР генерал-лейтенанту Стаханову Н.П.
Доношу, что на газонефтяном пожаре буровой №1 „Куйбышевнефть“ обстановка на 5 декабря следующая. Остатки буровой сбиты артиллерийскими выстрелами, а ротор убран из скважины с помощью тяги четырех тракторов… Высота горящего факела достигает 60-70 метров… Все основные подготовительные работы к тушению пожара заканчиваются. Начальник управления МВД по Куйбышевской области полковник Граков».
К тому моменту были вырыты и заполнены водой из реки Сок два пожарных водоема по пять тысяч кубометров каждый. После этого одна за другой были предприняты три попытки подавить пламя мощными струями воды из лафетных стволов и гидромониторов. Однако даже после нескольких часов «водных процедур» ревущий огненный фонтан погасить так и не удалось. Когда вода в бассейнах кончалась, тушение приходилось прекращать.
Укрощение огня
Штаб пожаротушения Киндяковской скважины
После этих неудач куйбышевский штаб пожаротушения обратился за помощью к специалистам из Москвы. Вскоре из столицы в Куйбышев прибыл разработчик взрывного метода ликвидации пожаров на газовых и газонефтяных месторождениях, старейший работник советской пожарной охраны, доктор технических наук, инженер-полковник Граздан Мамиконянц.
Еще в начале 1920-х годов он стал одним из организаторов современной пожарной службы на Бакинских нефтепромыслах, и тогда же он применил собственный метод тушения нефтяных и газовых факелов. В частности, в 1931 году по предложенному Мамиконянцем плану при помощи направленного взрыва был остановлен пожар на газовом месторождении под Майкопом, не прекращавшийся в течение 8,5 месяца. За ту работу Мамиконянц одним из первых в стране был удостоен высшей награды СССР – ордена Ленина, учрежденной всего за год до этого события.
В дальнейшем он написал монографию «Тушение нефтяных открытых фонтанов» и сосредоточился в основном на научной и преподавательской работе, но в то же время не раз бывал руководителем и непосредственным участником тушения многих сложных пожаров на нефтепромыслах в нашей стране и за рубежом. Забегая вперед, скажем, что свой второй орден Ленина Мамиконянц получил именно за тушение Киндяковской нефтяной скважины.
Подготовленная Мамиконянцем атака на огненную стихию началась 23 декабря 1955 года в 5 часов 45 минут утра. Тренировавшиеся в течение нескольких дней пожарные по проложенным рельсам покатили тележку с бомбой прямо в огненный ад. Разогнав до предела свою «посылку», бойцы примерно за 100 метров до устья скважины быстро укрылись в специально приготовленном для этого окопчике. И когда мощный взрыв тротилового заряда весом 320 килограммов в долю секунду оторвал пламя от нефтегазовой струи, в устье скважины со всех сторон ударили струи воды из гидромониторов и лафетных стволов. Но лишь через три часа охлаждения стало ясно, что на этот раз людям удалось справиться с огненным зверем. В общей сложности нефтегазовый пожар над рекой Сок бушевал в течение 26 суток.
После ликвидации пожара комиссия объединения «Куйбышевнефть» пришла к выводу о невозможности дальнейшей эксплуатации Киндяковской нефтегазовой скважины. Главной причиной этого оказались оставленный в скважине буровой инструмент и остатки арматуры, сильно покореженные высокой температурой. Из-за этого устье скважины пришлось наглухо перекрыть. Правда, вскоре на этом месторождении все же был создан новый промысел, а в конце 1950-х годов рядом с ним возник поселок нефтяников, получивший название Мирный.
