Как вы считаете, какая музыка лучше всего подойдет для русской народной сказки? Скоморошьи частушки и гусельные наигрыши, знаменные распевы и плясовые? Не тут-то было! «Ягода малинка» и «Кукла колдуна», «Федерико Феллини» и «Белые розы», «Тополиный пух» и другие поп- и рок-хиты – вот что звучало в Чувашском театре кукол в последний день октября. А вместо резного терема с высокими сводами, в который так органично бы вписались Иван-царевич и Василиса Премудрая, — мультимедийная проекция и анимация… Создатели премьерного спектакля «Царевна-лягушка» не только разрушили стереотипы и заставили взглянуть на эпос сквозь призму современности, но и протянули мост между прошлым и настоящим….
Облечь стародавний сюжет, взращенный на благодатной почве устного народного творчества, в хардкорные шипы битов, грувов и танцевальных ритмов, сделав это максимально деликатно и с оглядкой на традиции, культурное наследие и национальное своеобразие народа, сможет не каждый. Тут важна не столько сама техника, сколько грань между устоявшимися канонами и новаторством, дабы не переборщить и не скатиться до дешевого заигрывания с публикой. Режиссер Денис Андронов едва разменял четвертый десяток и, естественно, на одной волне с молодежью, в курсе ее предпочтений и трендов. Но в то же время есть у него и тонкий ум, и эстетическое чутье, и понимание художественной меры, и достойные партнеры по «театральной кухне», которым не откажешь во вкусе, такте и чувстве юмора. Композитор Андрей Галкин и художник Евгения Лашманова, способные найти общий язык с самой разной возрастной аудиторией и оформившие вместе не один спектакль, охотно откликнулись на посыл постановщика и включились в придуманный им квиз.
Инсценировку «Царевны-лягушки» писали многие авторы, но в нашем театре выбрали вариант советского драматурга Нины Гернет. Правда, несколько освежили текст, приправив его интернет-приколами, мемами и сленговыми выражениями (особенно бурными аплодисментами была встречена распространенная в сети фраза «это даже не кринж»). Притом что куклы, над эскизами которых Евгения Лашманова трудилась с усердием иконописца, будто сошли с древнерусских фресок с их сакральностью, монументальностью и аскетизмом. В результате получился не пересказ истории, которую мы и так знаем, а импровизированная игра в историю, некий пранк в хорошем смысле слова. И подобная театральность материи, когда аккуратно соблюдены все правила драматической условности, а разрозненные, на первый взгляд, элементы легко вяжутся в единое целое, прослеживается в каждом эпизоде.
Стихи Сергея Есенина, использованные в качестве былинного зачина или пролога, удачно гармонируют с песнями из репертуара групп «Ласковый май», «Иванушки International» и «Любэ». Синглы Хабиба, Галибри и Мавика превосходно сочетаются с гимническим хором «Славься, славься, ты Русь моя» из оперы Глинки «Иван Сусанин», мотив которого ловко заброшен в звуковую дорожку как пшеничное семечко в землю. А балалайка с ее пронзительной русскостью тембра справляется с риффами ничуть не хуже электрогитары. Андрей Галкин свободно оперирует цитатами из музыки разных веков и направлений, но, несмотря на внешнюю пестроту и лоскутность общего звучания, приходит к единому знаменателю. Все изначально вокальные мелодии не только даны в инструментальной версии, но и стилизованы под фолк. А это не просто заряжает повествование определенной интонацией, но и перекликается с визуальной картинкой. В какой-то момент даже начинает казаться, что прототипом образа Бабы-Яги стал не кто иной, как лидер группы «Король и Шут» Михаил Горшенев…
