Второе пришествие законодательной вольницы переживают нынче российские регионы. Своего рода римейк «благословенных» 1990-х! Однако, если сравнивать «тогда и сейчас», заметно, что полярность инициатив местных заксобраний диаметрально поменялась — с плюса на минус.
Губернаторы и депутаты на местах, очевидно, чувствуют зуд и желание самовыразиться, но не имеют возможности. То ли было 30 лет назад, когда областное начальство по собственной инициативе могло стать светочем гражданских свобод и либерализма. Например: ликвидировать вытрезвители (как клоповники и рассадники оборотней в погонах) или легализовать проституцию в отдельно взятой «малине». Подобными эскападами, помнится, славился саратовский губернатор Дмитрий Аяцков — его одно время прочили на место Бориса Ельцина. Но не только он.
Современное начальство также хочет оказаться в тренде. Поэтому внимательно подбирает все информационные крошки, которые рассыпает федеральная власть. Таким образом региональные политики в режиме нон-стоп, даже без официальных предписаний, получают ориентиры, в каком направлении развивать активность. В настоящее время, это понятно, чиновникам выгодно быть консерваторами: охранителями и запретителями.
Но возможность серьезных «преобразований» на местах по-прежнему отсутствует. Набор рычагов управления мал, федеральное законодательство регулирует большую часть вопросов, кроме самых маргинальных и анекдотичных. Но, как показала практика уходящего года, скромной «вотчины» достаточно, чтобы стравить пар законотворчества.
Парад странных запретительных инициатив ещё в мае открыли депутаты городской думы Краснодара, проголосовав за отказ от англицизмов на вывесках и в торговле.
В сентябре аналогичный закон приняли в Саратове. Кстати, еще раньше вывески строго на кириллице, в стиле начала ХХ века, без лишнего шума внедрили в Рыбинске Ярославской области. По отзывам туристов, город от этого здорово выиграл, так как вновь приобрел утраченный купеческий шарм. А в самом Ярославле законодательно запретили плевать на улицах, что в городе, где сплошь храмы, музеи и вузы, наверное, перебор.
На очереди табу на исполнение зарубежной музыки в кафе, на улицах, или иных публичных пространствах. Эту тему прощупывают сразу в нескольких российских городах, в частности — в Курске.
В том же ключе развивается кампания по улучшению демографической ситуации в России. В Твери было введено административное наказание за «склонение к абортам». В начале ноября частные клиники Крыма отказались от проведения абортов — об этом заявил глава минздрава РК Константин Скорупский. К медикам полуострова присоединились частные клиники Курской области. Ясно, что эскулапы-коммерсанты приняли решение с подачи областного начальства. Таким образом зондируется почва перед принятием региональных законов, а то и федерального. Что настораживает и вызывает вопросы — почти все местные законодательные перлы косвенно связаны с политической турбулентностью, в зоне которой оказалась Россия с февраля 2022 года.
Запрет разных форм «иностранщины», поддержка рождаемости спорными методами — явления одного плана. Своеобразный метод борьбы с внешним врагом, до которого дотянуться не можешь, зато приятно бить по отражению в воде. Но почему так опосредованно?
Более прямой формой участия для властей краев и областей стало бы учреждение суворовских и нахимовских классов, или поддержка курсов НВП для всех слоев населения, или персональный патронат чиновников над многодетными семьями (их не так уж много). Однако в области патриотического воспитания и военной подготовки основную нагрузку несут на себе энтузиасты из ветеранских организаций разных родов войск. А демографическая проблема решается не запретами, а кропотливой работой над «социалкой» — доступным жильем и доходами.
Федеральная власть не рассыпает крошки в нужном направлении. Запрет абортов, вывесок и западной музыки — обратная сторона скромных полномочий региональных начальников. Пар, накопившийся в регионах от желания действовать, быть «нужными», «принять участие», поневоле выходит в свисток — популизм и самодурство.
