В Москве судачили: «Государь не русской породы, и не царя Алексея Михайловича сын». Однозначным доказательством служило то, что царь благоволит к немцам – значит и сам из их числа. Спорили только о том, когда и кто подменил монарха. (Salik.biz) За «непристойные речи» секли, пытали, отправляли на каторгу и в ссылку, но искоренить слухи не смогли. […]
