В Москве продолжается реновация, а в Севастополе — эпопея с Генеральным планом: запущена его вторая версия, исправленная и доработанная. Лес рубят — щепки летят! И в столице, и в центре Русской весны (к слову, два города федерального значения) — тысячи возмущённых людей. Есть, правда, разница: в Москве им предлагают переселиться в другое жильё (подчас неадекватное), в Севастополе — речь идёт об изъятии земель или, куда реже, о компенсации. Вот только те, кто уже столкнулся с судебным разбирательствами в южном городе, заявляют, что компенсацией это можно назвать лишь символически.
Ситуация, на самом деле, и, правда, сложилась прескверная. Не только для Севастополя, но и для всей России. В 2014 году люди выходили на площади с радостью и благодарностью новой старой Родине, теперь они приходят туда с гневными плакатами и протестными лозунгами. Генплан — главный пункт недовольства севастопольцев в новое российское время. И митинги собирают несколько тысяч человек. Настораживающий знак. Что, впрочем, неудивительно: вернувшись домой, люди рискуют остаться без дома.
Однако именно массовые протесты севастопольцев вместе с тысячами внесённых в Генплан замечаний и заставили переработать его. Спрашивается, почему нельзя было сделать этого раньше?
Напомню, что эпопея с Генпланом публично началась весной этого года. Удивительно, что старт ей дал один из героев Русской весны «народный мэр» Севастополя Алексей Чалый. Он заявил, что сразу после вступления города-героя в Россию им была инициирована разработка данного плана. Тем, кто против этого, предложил закидывать его помидорами. Тогда многие севастопольцы восприняли данную инициативу как предательство. На митингах были озвучены соответствующие обвинения в адрес «народного мэра»
Впрочем, выводы эти спешные. В Москве реновацию возглавил человек неместный, в Севастополе, наоборот, коренной. То, во что это вылилось, и как было реализовано, безусловно, недопустимо. Но в том, что Севастополю, действительно, был нужен Генеральный план, Чалый абсолютно прав. Другой вопрос, что явно не такой.
После Второй героической обороны город был полностью разрушен. Восстанавливали его с особым трепетом и любовью — как символ. В разработке плана города-героя участвовали лучшие архитекторы СССР (достаточно назвать фамилию Полякова). Однако украинские годы — усилиями, прежде всего, варваров-застройщиков — серьёзно изуродовали Севастополь. А после его перехода в Россию образовалась другая проблема: приток огромного числа людей и, главное, автомобилей (как говорят местные, «весь чермет свезли в Крым из Ростова и Краснодара»). Сегодня город с закупоренными транспортными артериями задыхается.
Собственно, презентуя вторую эпопею Генплана, главный архитектор Севастополя Александр Моложавенко и заявил о необходимости создавать новую транспортную сеть. Дальше была названа опасная цифра: новая часть Генплана затронет частные интересы владельцев 2000 земельных участков в пяти районах города: Гагаринском, Ленинском, Нахимовском, Балаклаве и Инкермане.
Это значит одно — очередные судебные разбирательства; продолжение старой истории. Ведь отбор участков у севастопольцев ведётся через суды. Прежде всего, страдают члены садовых товариществ и гаражных кооперативов.
При этом забавно, что, по сообщениям севастопольских СМИ, юридическую поддержку исков против севастопольцев связывают с фирмой, близкой к соратнику Алексея Чалого Олегу Николаеву (сейчас возглавляет Корпорацию развития Севастополя). Меж тем, исков, поданных на севастопольцев — тысячи; называется разная цифра от 3800 до 10000, часть из которых уже удовлетворена. На практике это значит, что тысячи севастопольских семей остались или останутся без участков и собственности, полученных при Украине. Речь, как это всегда бывает, идёт не об элитах, а о простых людях.
И вот тут есть ключевой аспект. Севастопольцев возмущает то, что после вступления города в российское правовое поле должен действовать Федеральный конституционный закон от 21.03.2014 № 6-ФКЗ, узаконивающий полученное при Украине, но суды, похоже, его не учитывают. В теории — одно, на практике — другое. Ситуация стала настолько серьёзной, что о ней пришлось высказаться даже Владимиру Путину. Президент заявил, что Генплан вызвал у севастопольцев очень много нареканий, а потому к каждой ситуации надо подходить индивидуально, но отнимать землю у людей ни в коем разе нельзя.
Тем тлетворнее, что первая версия Генплана, вызвавшая яростные протесты и многочисленные митинги, когда дело, действительно, чуть не дошло до закидывания помидорами, выглядела, скажем мягко, сыроватой: она получила порядка 9 тысяч замечаний, 83% из которых были учтены — об этом сообщил президенту нынешний губернатор Севастополя Дмитрий Овсянников. Москвичи, нанятые Алексеем Чалым, разрабатывали её без знания севастопольской матчасти. Консультации с соответствующими ведомствами и министерствами — прежде всего, с Минобороны — начались уже после скандала.
Сейчас консультации — наконец-то! — проведены, в большинстве местных СМИ есть единодушие относительно Генплана, но вопрос не выходит из зоны конфликта. Город по-прежнему бурлит, организовываются митинги, а главное — идут бесконечные, непрекращающиеся суды. Люди требуют отставки Заксобрания и обращаются к Путину в надежде на защиту.
Странная ситуация для города, ещё три года назад являвшего поразительное единодушие, ставшее примером для всей России. С другой стороны, ситуация эта вытекает в том числе и из конфликта политических элит в городе: он приводит к несогласованности действий, а жертвами в итоге становятся простые люди.
Меж тем, севастопольская ситуация требует скорейшего разрешения. Тем более, накануне президентских выборов. Город, прежде всего, необходимо стабилизировать, унять общественное недовольство — и решение вопроса Генплана тут, безусловно, находится в приоритете.
Да, городу необходим чёткий план для разрешения и транспортных, и застроечных, и других проблем, но может ли — а вернее, имеет ли право — он ущемлять интересы самих граждан? Стоит ли будущее благо настоящих потерь? Тот же московский пример демонстрирует, что всё, как минимум, не столь однозначно, а как максимум — чревато. В принципе дикой выглядит ситуация, когда у севастопольцев отбирают участки, полученные при Украине, через российские суды, и данная инициатива идёт от местных политических элит.
Цейтнот внутри города приводит к единственному варианту разрешения конфликта — контролю и решению вопроса будущего Севастополя на самом высшем уровне (прежде всего, по Генплану). Нельзя допустить, чтобы внутренние дрязги способствовали превращению города федерального значения, символа Русской весны, в эпицентр конфликтов и недовольства новой старой Родиной. Это убийственно и для Севастополя, и для России, и для репутации нашей страны в международном пространстве.
