Поставки «русского» СПГ на европейский и азиатский рынки в 2018 году были выше американских, даже несмотря на колоссальный прессинг со стороны Вашингтона на энергетических «партнеров» России.
В частности, в прошлом году Европа купила 4,43 млн тонн российского СПГ и только 2,7 млн тонн СПГ американского. А в Азию Москва сумела продать 12,86 млн тон СПГ, в то время как США – «всего» 10,73 млн тонн.
Подобное конкурентное «противостояние» мы будем наблюдать на протяжении всего следующего десятилетия. Причем у США нет никаких экономических «аргументов», чтобы занять лидирующую позицию.
План американцев был задуман еще во времена прошлой администрации Белого Дома. Предполагалось обложить Россию санкциями, переделать собственные СПГ-терминалы с приема на выдачу газа, навязать Европе и Азии «долгие» контракты и тем самым не дать России возможности стать настоящим игроком СПГ-рынка.
При этом, кроме политической составляющей, данный план основывался на нескольких технических и экономических «китах». Во-первых, в начале 2010-х Россия была полностью зависима от импорта критического оборудования для СПГ-заводов большой мощности. Во-вторых, самые перспективные проекты на Ямале имели очень большие первоначальные капитальные затраты, что делало их менее конкурентоспособными на мировом рынке.
Все это вместе с возможными политическими рисками выставляло российские проекты не в лучшем свете для иностранного инвестора, что, в конечном итоге, по версии США, и должно было поставить крест на российской СПГ-программе.
Но гладко вышло у американцев только на бумаге. За 2014-2018 годы Москва совершила два ключевых прорыва, полностью разрушивших газовую «барбароссу» Запада.
Прорыв первый – политический. Москва смогла убедить ключевых для проекта «Ямал СПГ» инвесторов не покидать его вследствие «политических обстоятельств». Причем, если со стороны Китая это было вполне ожидаемо, то решение французского Total стало ключевым.
Французы дали не только нужные деньги и технологии, но и обеспечили рынок сбыта. И не случайно первый газовоз ледового класса для Ямала был назван именем нелепо погибшего в катастрофе во Внуково в октябре 2014-го исполнительного директора французской компании Кристофа де Маржери, благодаря которому Total во многом и остался «верен» российскому проекту.
Прорыв второй - технологический. Невозможность создавать собственное мощное оборудование для СПГ-заводов поставила под вопрос реализацию проекта «Арктик СПГ 2». Москва понимала, что в любой момент США могли надавить на поставщиков, и вложенные в проект огромные деньги застыли бы мертвым грузом к великой радости «американских партнеров». А потому создание чисто российской технологии (в сотрудничестве с немцами, чего уж там скрывать) и налаживание выпуска критического оборудования в России позволило Москве быстро найти инвесторов для другого своего масштабного проекта на Ямале, которые начали после этого выстраиваться буквально в очередь.
Итак, кольцо блокады было прорвано. Но на этом неприятности для американцев не закончились, потому как Москва выбросила на стол свои главные козыри.
Большой неожиданностью для США стало известие о том, что «русские» опять всех «перехитрили». Как выяснилось, уже в первый же год эксплуатации производительность арктического завода «Ямал СПГ» много больше расчетной.
Простые расчеты на основании открытой статистики отгрузок показывают, что в теплое время года производительность российских СПГ-линий на 20-25% выше «заявленных» 5,5 млн тонн в год, а зимой – на более чем 40%. В среднем, с учетом вынужденных технологических остановок одна линия проекта «Ямал СПГ» способна давать до 7,2 млн тонн сжиженного газа в год.
Почему так? Тут все очень просто. В чем суть сжижения газа. Нужно искусственно понизить его температуру до -1600С, чтобы тот перешел в жидкое состояние. А сжижать его при климатических температурных условиях Ямала -400С гораздо проще, чем при температуре 00С,и тем более проще, чем в Мексиканском заливе, где, в среднем по году, температура составляет +20-300С.
Почему это так важно? Потому, что это, во-первых, резко сокращает операционные затраты на сжижение, а во-вторых, уменьшает относительные расходы на капитальные затраты.
Таким образом, в США газ нужно доставить из глубинных районов США, очистить (а в нем очень много примесей) и на жаре охладить его до -1600С. Все это обходится примерно в $5-6 за 1 млн БТЕ (Британских термических единиц, эквивалентных примерно 28,26 кубов газа). Переделка терминала из импортного в экспортный тоже стоит денег. Например, для СПГ-терминала Golden Pass LNG в Техасе обойдется «инвесторам» в $10 млрд. При этом его мощность составит 16 млн тонн. То есть, если разбросать капитальные затраты на 20 лет, то 1 млн БТЕ добавит в цене еще $0,7. И минимальная конечная себестоимость американского СПГ составит примерно $6-6,5 за 1 млн БТЕ.
Для проекта Ямал СПГ операционные плановые расходы, с учетом очень низкой стоимости добычи, очистки и плеча доставки в порт, составляли примерно $3,15 за 1 млн БТЕ. При этом с учетом внепланового роста производительности они падают до примерно $2,5 за 1 млн БТЕ.
Капитальные затраты велики - $27 млрд, а в пересчете на 20-летний цикл работы завода и выросшие мощности они составят порядка $1,4 на 1 млн БТЕ. При этом треть из них берет на себя российский бюджет (это то самое нулевое налогообложение за первые проданные 250 млрд кубов). А значит, для «НОВАТЭКа» газ на выходе, в среднем, будет обходиться примерно в $3,5 за 1 млн БТЕ.
Еще меньшая окончательная себестоимость газа «на газовозе» будет в проекте «Арктик СПГ2», капитальные затраты которого будут составлять всего $10 млрд. И если его производительность окажется такой же «недооцененной», как и производительность линий «Ямал СПГ», то конечная себестоимость газа в этом проекте будет составлять цифру ниже $3 за 1 млн БТЕ.
Причем в этом проекте налоговых льгот не предусмотрено, а потому деньги огромным потоком в госбюджет России хлынут из него уже в первый год работы.
Доставка в Европу с Ямала стоит дешевле. В Азию после ввода в строй ледоколов «Лидер» будет несколько дороже, чем из США, но тоже, как мы понимаем, не критично. А отсюда следует очень простой и однозначный вывод. Уже лет через десять Россия вытеснит с европейского и азиатского рынков американский газ ровно в том самом количестве, которое она к этому моменту сможет производить на своих заводах. США будут при этом «скрежетать зубами» и пытаться откусить свой кусок «газового» пирога при помощи политического давления на страны-потребители. Вот только останутся ли у них к концу следующего десятилетия возможности какого-либо влияния?
