Редакция Telegram-канала «Рыбарь» рассказывает о группировке «Нусрат аль-Ислам», действующей в африканском Сахеле.
Международные террористические организации чаще всего ассоциируются с ближневосточным регионом, а происходящему в центральной и западной Африке редко уделяют должное внимание. И зря: находящаяся в тени сводок с Ближнего Востока террористическая угроза зрела на африканском континенте долгие годы, проявив себя в полной мере за последние несколько лет.
Буквально на глазах ситуация в Африке деградировала настолько, что под ударами джихадистов находятся уже не отдельные страны, а целые регионы. Один из них — Сахель, включающий в себя Мали, Буркина-Фасо, Нигер, Мавританию и Чад. Большую активность в первых трех странах проявляет «Джамаат Нусра аль-Ислам валь Муслимин» («Группировка победы ислама и мусульман»), более известная, как «Нусрат аль-Ислам», являющаяся ветвью запрещенной в РФ террористической организации «Аль-Каида в странах исламского Магриба»*.
Говоря о предпосылках роста и распространении террористических организаций, нельзя не упомянуть особенности региона. Государства Сахеля – бедные, не имеющие выхода к морю и значительных запасов полезных ископаемых страны. Слаборазвитая инфраструктура, дефицит электроэнергии и сухой климат превращают пригодную для хозяйства землю в ценнейший ресурс, необходимый для банального выживания. На фоне крайне низкого уровня образования в сумме это дает отличную почву для распространения радикальных идей среди населения, по большей частью исповедующего ислам суннитского толка.
Стоит упомянуть о туарегах – берберском народе европеоидной расы, проживающем на стыке стран Сахеля и Магриба. С момента захвата Францией западной Африки туареги регулярно восставали против местных властей. После развала колониальной системы и создания суверенных государств ситуация не изменилась: являющиеся меньшинством во всех странах региона, туареги подвергались давлению со стороны центральных правительств.
Два восстания в 60-ых и 90-ых годах были подавлены из-за отсутствия у туарегов единой организации и конкретных целей, а также в силу технического превосходства армий стран региона. Бунты в 2007-2009 годах, инициированные туарегским Движением за справедливость Нигера, закончились примирением сторон. Общей чертой всех восстаний был, прежде всего, национально-этнический и экономический характер выступлений. Однако все изменилось в начале 2010-ых годов.
В 2012 году Национальное движение освобождение Азавада (НДОА) захватило северные провинции Мали и провозгласило на них государство Азавад.
Однако уже в июле на занятых территориях вспыхнули столкновения между умеренными сторонниками независимости и радикальными исламистами из группировки «Ансар ад-Дин» («Сторонники веры»), которые выступили против вчерашних союзников и одержали над ними уверенную победу, захватив практически весь Азавад. Под контролем джихадистов оказалась половина страны, и только прямое французское военное вмешательство в рамках операции «Сервал» в 2013 году помогло правительству вернуть контроль над территорией.
Это восстание стало отправной точкой в изменении характера выступлений против правительств стран Сахеля. Если раньше джихадистские организации играли незначительную роль, то в 2012 они впервые превратились в основную ударную силу восстания. Фактически, произошел переход от национально-экономического фактора борьбы к религиозному.
Начиная с 2013 года в регионе стали появляться джихадистские группировки, регулярно нападающие на силы безопасности стран Сахеля и мирных жителей. Именно они в будущем и составили костяк «Нусрат аль-Ислам».
Организация была создана Иядом аг Гали, известным также под именем Абу аль-Фадль – выходцем из знатной семьи конфедерации туарегских племен Кель Адаг.
В 1988 году он основал Национальное движение освобождения Азавада и руководил его операциями. После примирения с правительством Мали был назначен в дипломатическую миссию в Саудовскую Аравию, где под влиянием движения «Джамаат Таблиг» перешел от светских взглядов к радикальным исламистским идеям, что стало причиной его отзыва и возвращения на родину. В конце 2011 года Ияд аг Гали попытался взять на себя руководство всей конфедерацией туарегских племен, но получил отказ.
В ответ он создал собственную группировку — «Ансар ад-Дин», которая приняла непосредственное участие в наступлении НДОА на севере Мали в 2012. В том же году «Ансар ад-Дин» выбила НДОА из всех крупных городов, провозгласив на занятых территориях «Исламское государство Азавад». В 2013 году под ударами французской и малийской армии группировка отступила из захваченных населенных пунктов, однако продолжила борьбу, перейдя к тактике рейдов и набегов.
«Ансар ад-Дин» выступала за создание исламского теократического государства в Мали и установление в стране законов шариата. На подконтрольных территориях были разрушены суфийские святыни и объекты из списка всемирного наследия ЮНЕСКО, запрещены видеоигры и прослушивание музыки, изгнано христианское население.
Группировка известна казнью 82 пленных малийских солдат в 2012 году. После потери контроля над занятыми территориями «Ансар ад-Дин» на некоторое время снизила свою активность, однако в 2016-2017 годах совершила серию нападений на малийские силы безопасности, французский контингент и развернутую в стране миссию ООН МИНУСМА.
С самого начала своей деятельности группировка была связана с «Аль-Каидой в странах исламского Магриба»*. Например, её прежний лидер Абдулкарим ат-Таркуи (Хамада аг Гама), ликвидированный французской армией в мае 2015 года, приходился двоюродным братом главарю «Ансар ад-Дин» Ияду аг Гали.
Группировка «Аль-Мурабитун» («Стражи») создана в августе 2013 года после слияния «Движения за единство и джихад в Западной Африке» и бригады «Аль-Мулатхамин». Возглавил её основатель «Аль-Мулатхамин» Мухтар Бельмухтар по прозвищу «одноглазый» — бербер из Алжира.
С 1991 года он воевал на стороне исламистов в Афганистане, затем вступил в алжирскую «Вооруженную исламскую группу» и воевал против правительства во время гражданской войны в Алжире. В 1998 году Бельмухтар присоединился к «Аль-Каиде в странах исламского Магриба»* и создал прибыльный бизнес, основанный на контрабанде и захвате заложников. Особенное внимание уделялось гражданам других стран: Бельмухтар стоял за убийством французских туристов в Мавритании в 2007, захватом канадских дипломатов в Нигере в 2008 и покушении на израильского посла в Мавритании в 2011. К моменту создания собственной группировки он уже был опытным командиром боевиков, на чьем счету значились многочисленные убийства и похищения мирных лиц, а также нападения на мавританских и алжирских солдат. В состав группировки входили не только туареги из Мали, но и выходцы из Алжира, Ливии и Мавритании.
Впервые «Аль-Мурабитун» крупно заявила о себе в январе 2013, кода захватила месторождение Тигантурин в Алжире на границе с Ливией. В заложниках оказались более 800 человек, из которых более 200 были иностранными гражданами.
В последующие годы деятельность группировки стала набирать все большие обороты: захват 170 заложников в отеле «Radisson Blu» в 2015, захват 176 заложников в отелях в столице Буркина-Фасо Уагадугу в 2016, рейд на пляжный курорт в Кот д’Ивуаре в 2016.
«Аль-Мурабитун» регулярно устраивала нападения: атака террориста-смертника на военную базу в Гао в 2017 году стала самым смертоносным терактом в истории Мали, приведшим к гибели 77 человек.
В 2015 году эмир группировки Аднан Абу-Валид аль-Сахрави принес клятву верности ИГ, однако Бельмухтар заявил о верности организации «Аль-Каиде». Из-за конфликта с Бельмухтаром аль-Сахрави покинул группировку и создал лояльное аль-Багдади «Исламское государство в Большой Сахаре».
Регулярно появлялись сообщения о смерти Бельмухтара в результате алжирских или американских авиаударов, однако достоверно гибель главаря «Аль-Мурабитун» не была подтверждена. Как и упомянутый ранее лидер «Ансар ад-Дин», Мухтар Бельмухтар был связан с другими джихадистскими группировками не только организационно, но и кровно: он женат на дочери ликвидированного в 2014 году французскими войсками Омара ульд Хамаха – бывшего начальника штаба «Ансар ад-Дин» и «Движения за единство и джихад в Западной Африке».
Группировка «Джебхат Тахрир аль-Масина» («Фронт освобождения Масины») была создана Хамаду Куффа.
Его биография поразительно напоминает истории других командиров: под влиянием движения «Джамаат Таблиг» перешел к радикальным исламистским идеям, участвовал в восстании 2012 года в Мали, руководил рейдом на Кону, а в 2015 году создал собственную организацию.
В отличие от других группировок, «Джебхат Тахрир аль-Масина» преимущественно состоит из народа фульбе, составляющего этническое большинство в малийской провинции Мопти. Куффа успешно использовал этнический фактор, активно ведя радиотрансляции на языке фульбе, тем самым вербуя сторонников. В период с 2015 по 2017 гг. группировка осуществила многочисленные нападения на малийские силы безопасности, в основном в провинции Мопти.
«Джебхат Тахрир аль-Масина» была также связана с «Аль-Каидой»: найденные в 2013 году документы свидетельствуют, что лидер «Аль-Каиды» призывал джихадистские группировки не ассоциировать себя с международными террористическими организациями, а позиционировать себя чисто внутренними движениями. Так и поступала «Джебхат Тахрир аль-Масина», заявляя о своей благой цели — «освобождении» народа фульбе.
К 2017 году сложилась ситуация, когда в Мали и соседних странах действовали несколько крупных группировок, состоящих из опытных и закаленных в боях бойцов под командованием откровенных головорезов, контрабандистов и умелых манипуляторов.
При этом, все лидеры были связаны с «Аль-Каидой», в том числе кровно. 2 марта главари «Ансар ад-Дин», «Аль-Мурабитун» и «Джебхат Тахрир аль-Масина» объявили о слиянии группировок в единую организацию «Нусрат аль-Ислам», которая сразу же присягнула «Аль-Каиде».
И если раньше государства региона могли бороться с группировками по отдельности, вести с ними переговоры и пытаться сталкивать их друг с другом, то теперь им противостояла единая, верная «Аль-Каиде» структура.
Начиная с марта 2017 уровень насилия в странах Сахеля резко вырос. Это хорошо демонстрируют цифры: только в период с января 2019 по май 2020 года в Мали, Буркина-Фасо и Нигере было зарегистрировано 2030 случаев боестолкновений с боевиками, жертвами которых стали 7467 человек.
Особенно страдает от атак гражданское население. За этот период в Мали совершено 402 целенаправленных нападений на мирных жителей и смерть 1108 из них, в Буркина-Фасо – 447 нападений и 1172 смертей соответственно. На эти же две страны приходится более 80% всех нападений, однако положение в Мали и Буркина-Фасо различается.
В Мали с 2013 года находится 5-тысячный французский контингент в рамках операции «Бархан», 15 тысяч солдат и полицейских из состава миссии ООН МИНУСМА, а также действует европейская миссия EUTM. Это помогает хотя бы отчасти сдерживать распространение влияния «Нусрат аль-Ислам» и «Исламского государства в Большой Сахаре» в стране.
Буркина-Фасо не обладает такой международной поддержкой, и за последние несколько лет ситуация там кардинально ухудшилась. Под ударами боевиков на севере и северо-востоке страны армия была вынуждена перейти к стратегии контроля только отдельных крупных населенных пунктов, бросив на произвол судьбы жителей сельских районов. Из-за нехватки личного состава власти Буркина-Фасо прибегают к набору в отряды ополчения с минимальными критериями отбора.
Крупные игроки региона пытаются справится с ситуацией. В марте 2020 года Франция объявила о формировании оперативной группы «Такуба», куда помимо французских войск вошли контингенты 12 стран. Но этих мер явно недостаточно.
Существует несколько причин, благодаря которым «Нусрат аль-Ислам» проявляет такую активность в регионе. Безусловно, оказал влияние религиозный и этнический факторы, равно как и наличие опытных бойцов и грамотных командиров. Однако немаловажную роль сыграли стандартные региональные проблемы: коррупция, бедность и неработающие государственные институты. И функционеры «Нусрат аль-Ислам» отлично использовали сложившуюся ситуацию. Например, на занятых территориях боевики взамен на установление своих порядков разрешают за небольшую плату охоту, браконьерство и нелегальную добычу природных ископаемых, а также отменяют все налоги и поборы. В результате для многих жителей террористы выглядят предпочтительнее государственных коррумпированных чиновников. Несогласных с порядками боевиков запугивают или просто убивают.
Ещё один серьезный фактор – принадлежность «Нусрат аль-Ислам» к «Аль-Каиде». С момента возникновения ИГ влияние «Аль-Каиды» в мире резко упало, особенно на Ближнем Востоке. Из-за этого организации жизненно важно иметь регион, в котором группировка будет доминировать и показывать свои возможности. Этим самым «Аль-Каида» будет составлять конкуренцию ИГ и распространять влияние в мире, вербуя сторонников и заставляя присягать на верность группы джихадистов в различных частях света.
Для победы над «Нусрат аль-Ислам» требуются значительные военные и материальные ресурсы, которые крупные страны выделять по-прежнему не готовы. Но даже в этом случае нет никакой гарантии, что в условиях бедности, низкого уровня образования, политического вакуума и коррупции джихадистские группировки не возродятся вновь. Учитывая отсутствие предпосылок для решения социально-экономических проблем региона, активность «Нусрат аль-Ислам» там едва ли уменьшится.
На ситуацию в регионе может повлиять разлады внутри группировки или столкновение с другими джихадистскими организациями. Однако нет никакой гарантии, что в результате этого не образуется единая мощная террористическая структура. И тогда последствия для региона будут куда печальнее.
Aliud ex alio malum (лат. Одно зло вытекает из другого).
*Организации «Аль-Каида», «Аль-Каида в странах исламского Магриба», «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ, «Исламское государство в Большой Сахаре») признаны Верховным судом Российской Федерации террористическими, их деятельность запрещена на территории страны.
