Ситуация на сирийско-турецкой границе остается под большим вопросом, поскольку США играют и за курдов, и за турок.
Ситуация на сирийско-турецкой границе остается под большим вопросом. С одной стороны США ведут переговоры с Турцией о формировании в регионе так называемой зоны безопасности, свободной от Отрядов народной самообороны (YPG), с другой — не прекращает поставки оружия и техники курдам, даже увеличивая их объемы. В чем же истинная цель Вашингтона на этом направлении? Разбиралось Федеральное агентство новостей (ФАН).
Представитель главы Госдепа Джеймс Джеффри рассказал журналистам, что ключевым обсуждаемым вариантом решения проблемы Северной Сирии является все-таки перемещение всех курдских отрядов из приграничной области. Но означает ли это, что американцы предали интересы YPG?
Возможно, но если так, то они предали интересы и Анкары, своего союзника по НАТО. Дело в том, что, несмотря на данные пока незадекларированные договоренности с турками, а также обещания уйти из САР, США продолжают осуществлять поставки оружия, техники и других средств курдским Демократическим силам Сирии (SDF).
Последняя крупная колонна совсем недавно прибыла на позиции курдов на севере арабской республики из Ирака, и это уже как минимум седьмой такой конвой с начала года. Бойцы SDF, в свою очередь, переправляют доставленные вооружения к границе, очевидно, формируя там новые форпосты и усиливая старые в связи с возможной новой операцией Турции.
В чем же заключается конечная цель Соединенных Штатов в регионе, которые вновь положили по яйцу в каждую из корзин?
Доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН Борис Долгов считает, что американцы рискуют вскоре больно обжечься, находясь между двух огней. Они прекрасно понимают это, и потому в настоящее время пытаются усидеть сразу на двух стульях. Свое мнение он высказал в интервью корреспонденту ФАН.
«Позиция США в отношении сирийского кризиса не изменилась. Они также хотят свергнуть не угодное им правительство САР и законного президента республики Башара Асада. Это задача-максимум. Но это уже практически невозможно, и потому они стремятся как минимум расчленить Сирию, чтобы действующее руководство контролировало как можно меньшую часть страны. Вашингтон делает это как будто чужими руками — в первую очередь через курдов, а также частично турок. Так или иначе взаимодействуя с обеими этими сторонами, американцы привели ситуацию к почти неразрешимому парадоксу и теперь пытаются его решить, выйдя сухими из воды», — пояснил наш собеседник.
Однако стараясь теперь в чем-то угодить обеим сторонам, Соединенные Штаты могут спровоцировать новый более серьезный конфликт в регионе: если курдов и отодвинут от границы, то с большим количеством вооружений у YPG столкновения на новой линии разграничения могут только расшириться.
«США пытаются играть и на той, и на другой стороне, используя в своей политике и курдов, и турок. Возможно, отряды YPG и будут отведены на юг на какое-то расстояние, но они все равно продолжат свое существование, причем с новыми вооружениями. То есть сейчас американцы пытаются найти какой-то промежуточный вариант, но неизвестно, к чему это все приведет в итоге», — заметил востоковед.
Впрочем, вероятный новый крупный конфликт не столько волнует Вашингтон, сколько положение официального Дамаска. Намного важней для него, чтобы земли к востоку от Евфрата были хотя бы не в ведении легитимного правительства, а между турками и курдами по крайней мере еще можно выбирать.
«В этом плане США не упоминаются сирийские интересы, что очень важно для американцев. Несмотря на то, что они должны быть приоритетными, поскольку данные территории являются частью независимой арабской республики, Вашингтон всячески надеется помешать возвращению суверенитета Дамаска над этим регионом. Это подтверждает, что для Соединенных Штатов остаются главными те две цели, о которых я говорил вначале. Именно поэтому сейчас они пытаются решить курдско-турецкую дилемму на севере, дабы обеспечить дальнейшую оккупацию данных территорий теми или иными силами», — резюмировал Борис Долгов.
