Прошел месяц. Месяц - это 30
дней.
Еще 30 дней полного бездействия,
бесправия и отсутствия результата. Нет слов просто, одно возмущение!
Месяц назад мы опубликовали материал,
который условно называли «Крик отчаяния». Потому что это он и был - крик
матери, отчаявшейся увидеть своего маленького сына. Оказывается, в нашем
регионе можно спокойно похитить ребенка, при этом находясь под следствием,
которое подозревает тебя в растлении малолетнего, и знаете, что сделают по
этому поводу правоохранительные органы?
НИЧЕГО. НИ-ЧЕ-ГО! ВООБЩЕ НИЧЕГО!!!!
Ну на минуту представьте себя на месте
Анны. Женщины, которая попала в эту западню, женщины, которая разлучена с
ребенком и знает, как ребенку плохо без нее, какая у малыша психологическая
травма (ребенок не говорит и рыдает, а раньше - говорил), женщины, которая
отчаянно борется, но результат нулевой. Для нее эти 30 дней - бесконечны,
изматывающи, необратимы. Для психики ребенка - тоже!
Слушайте, ну это и правда
издевательство, вам не кажется?
Мы все уже устали от этой
истории.
Ну невозможно же писать одно и то же,
одно и то же каждый месяц. Про Анну, мать двоих детей, про ее бывшего мужа,
самодура и тирана, похитившего младшего сына и растлевавшего старшую дочь
Анны (судя по материалам дела, к которым мы имели доступ, это несложно
доказать), про СМИ, которые трубят об этой истории несколько месяцев, но
огласка не меняет ничего.
Ну то есть как ничего... Следственный комитет не нашел
времени разобраться в этом вопиющем деле и вернуть матери ребенка, но заявиться
к нам в офис, сесть за стол главного редактора ИД «Мак-Медиа» и оказывать
психологическое давление на сотрудников время нашлось.
Ну, конечно, это же важнее, чем похищенный ребенок, взрослеющий
вдали от мамы.
Следователь многозначительно намекал на то, что мы свидетели
по уголовному делу, и что все не просто так. Из разговора у нас сложилось
впечатление, что осведомленность этого сотрудника крайне мала, многого он
вообще не знает.
Вот с этого момента прошел еще месяц. У нас снова были взяты
контакты людей, информация о том, кому старший ребенок доверился и рассказал
про насилие, где, по нашей версии, мог находиться похититель.
И знаете, что случилось. Черт - опять
ничего!!!
Не опрошен никто. От слова совсем.
Следственных мер, действий, звонков,
поступков, опросов - никаких!!!
Что мы видим по факту?
Что система не работает вообще. У
женщины нет прав.
У матери нет прав. Никаких.
И любой может оказаться на ее месте, и
его не спасут.
Максимум будут давить на СМИ, намекать
и припугивать.
Все это вместо того, чтобы найти сына.
У любого человека в этой ситуации
опустятся руки. Только сила веры и материнской любви помогает Анне не впасть в
отчаяние, и она продолжает просыпаться и воевать с системой за своего
ребенка каждый день. А мы... мы подаем слова-патроны, восхищаемся ее стойкостью
и мечтаем о дне, когда мама с сыном воссоединятся. Ибо это все, что нам
остается - мечтать о дне.
И ОНО, КАЖЕТСЯ,
СЛУЧАЕТСЯ - ДНО...
Мать месяцами разлучена с ребенком. Местонахождение его
неизвестно. Похититель (назвать его отцом не поднимается язык) просто
выписывается с одного места и где-то в новом прописывается. Неужели нельзя его
найти? Мы вообще как преступления раскрываем, если не можем найти человека по
месту прописки, да еще с маленьким ребенком (это же не кошелек, его не утаишь).
Для матери везде закрытые двери, непроницаемые лица,
должностные лица, пожимающие плечами: «Мы ничего не можем сделать».
Это как вообще?
Органы опеки не могут ничего! Следственный комитет не может!
Правоохранительные органы не могут.
Хоть кто-то хоть что-то в этом регионе может???
Мы бесимся от бессилия.
Очень хотим подключать федеральные СМИ.
Наверно, пока Гордон, Малахов или
Первый канал не подъедут и не встряхнут за грудки нашу социалку, никто так и не
сдвинется с места.
Обращение в федеральные СМИ - это не
провокация, не запугивание, а акт отчаяния, видит Бог.
А что еще остается? Забыть о ребенке?
Смириться, что его не спасти?
Мы честно пытаемся сохранять
объективность и трезвость ума, хотя все в шоке с этой ситуации. Допустим,
расследование уголовного дела - это правда очень сложно. И надо долго ждать
результата.
Но черт побери!! Мать не знает, где ее
ребенок. Месяцами!!! А следствие говорит, что у него вопросов и бездействует!
Даже в материалы дела не вникают! О постановлениях суда, ранее вынесенных, не
знают.
Три буквы только тут можно написать.
ДНО. И еще три: SOS!
Бездействие правоохранителей вынуждает нас пойти на этот шаг
и просить информационной помощи у федеральных СМИ, раз органы опеки и
Следственного комитета в Калужской области не в состоянии решить этот вопрос и
ничем помочь своему жителю.
Почему эта ситуация так цепляет? Потому что мы все родители.
Даже подумать страшно, через что сейчас проходит ребенок и его мама.
БОЛЬ. СЛЕЗЫ. ОТЧАЯНИЕ. И ПОЛНАЯ КАТАСТРОФА
Уверена, что когда огласка будет
федеральной, все ужаснутся, и наверху послетают головы. И правильно. Те, кто не
способны защитить нас от произвола, те, кто не способны
вернуть маме ребенка, не должны занимать никаких высокопоставленных
кресел.
Совсем не понятно, где берет силы мама.
Анна, держитесь. Мы рядом.
Главный редактор Елена Зуева
