22 декабря на 95-м году жизни скончался профессор, бывший одним из «стержней» в конструкции старого факультета журналистики МГУ, — Борис Иванович Есин.
Он стоял у истоков организации журфака — сперва в виде отделения филологического факультета в 1947-м, где он тогда учился после демобилизации. А с 1953-го трудился преподавателем, затем профессором, заведующим кафедры истории русской литературы и журналистики, снова профессором — и так без перерыва 63 года. Уже довольно давно Борис Иванович считался старейшим сотрудником всего Московского университета.
Есин не понаслышке знал, что такое война. Юношей тушил бомбы- зажигалки на крышах любимой Москвы, строил противотанковые баррикады на Смоленской. Постоянно просился добровольцем на фронт, наконец, был призван и определен в пехоту, а затем в танкисты, став стрелком-радистом легендарной «тридцатьчетверки». Освобождал Польшу, воюя на варшавском направлении. Вот как он описал выход за родные рубежи вслед за отступающими гитлеровцами в своем стихотворении 1944 года «Последний город на нашей границе»: «Весь город на ногах / от грохота орудий. / Давно неведом страх, / а тут притихли люди. / А грохот все растет, / какой-то новый, бодрый, / и женщина на лед / роняет молча ведра. / Старушка, вся в слезах, / меня остановила: / — Весь город на ногах. / Свершилось! Слышишь, милый? / — Свершилось! Слышу, мать! / Перекрести как сына, / теперь нам грохотать / до самого Берлина!»
Люди, хорошо знавшие Бориса Ивановича, чуть ли не в один голос называют его «настоящим советским интеллигентом». Причем все три слова в этом определении одинаково значимые. Будучи искренним и убежденным коммунистом, Есин не страдал доктринерством — спокойно и с интересом выслушивал разные мнения, уважал искренность любых позиций, неизменно оставаясь на своей собственной.
Выбрав направлением историю отечественной журналистики, он смог первым у нас сделать эту область подлинно научной дисциплиной, разработать ее методологию и хронологию, сформулировать саму концепцию истории российской печати, выделив в самостоятельный предмет историю газетного дела в нашей стране.
Из-под есинского пера вышло 150 научных работ, в том числе 26 книг и монографий. Многие не потеряли актуальность, несмотря на смену общественного строя. Например, замечательный труд «Чехов-журналист».
Будучи заведующим кафедрой, которую он возглавил в 1968-м, Борис Иванович никогда не был строгим начальником, говорил негромко и мягко, не позволял себе резких замечаний в адрес коллег. Чем некоторые, откровенно говоря, и пользовались.
А один из аспирантов кафедры рассказал мне любопытную историю. Посередине стола Есина стоял бюстик Ленина. Когда же горбачевская перестройка вошла в зрелую фазу, изваяньице с каждым кафедральным заседанием начало понемногу смещаться влево. По пять-десять сантиметров. И однажды, году в 1990-м, окончательно исчезло. Аспирант удивился подобной мобильности основоположника — очень уж не походило это на Бориса Ивановича. А потом, приглядевшись, заметил — вождь пролетариата оказался водружен на самый верх высоченного шкафа, причем сбоку располагалась настольная лампа, которую можно было зажигать снизу, освещая Ильича, как бы ушедшего в «высокое подполье».
Доктор наук, заслуженный профессор МГУ, лауреат различных государственных, научных и педагогических наград, ветеран войны Борис Иванович Есин прожил долгую, честную и достойную жизнь. И, пожалуй, имеет полное право на не менее долгую и светлую память о себе.
