В последние десятилетия знаменитому клану монстров откровенно не везло. Комедийная лента «Воссоединение семейки Аддамс» (1998) и стартовавший одновременно с ней телесериал не задались. Создатель «Шрека» и «Мадагаскара» Конрад Вернон рискнул переосмыслить оригинальные комиксы Чарльза Сэмьюэла Аддамса, провести апгрейд узнаваемых героев и создать для них оригинальную вселенную совместно с соавтором «Полного расколбаса» Грегом Тирнаном. Полноэкранный анимационный дебют «Семейки Аддамс» оказался обаятельно готичным, но отнюдь не многообещающим.
«Семейка Аддамс»
Великобритания, Канада, США, 2019
Режиссеры: Конрад Вернон и Грег Тирнан
12+
В прокате с 31 октября
В последние десятилетия знаменитому клану монстров откровенно не везло. Комедийная лента «Воссоединение семейки Аддамс» (1998) и стартовавший одновременно с ней телесериал не задались. Создатель «Шрека» и «Мадагаскара» Конрад Вернон рискнул переосмыслить оригинальные комиксы Чарльза Сэмьюэла Аддамса, провести апгрейд узнаваемых героев и создать для них оригинальную вселенную совместно с соавтором «Полного расколбаса» Грегом Тирнаном. Полноэкранный анимационный дебют «Семейки Аддамс» оказался обаятельно готичным, но отнюдь не многообещающим.
Официально авторы представляют свой продукт в формате семейной саги. «Аддамс принято изображать застывшей семейной единицей. Мы хотели показать каждого героя и его историю отдельно», — отметил Вернон.
«Действительно, никто не задумывался, как встретились Гомес и Мортиша и почему они оказались в доме. Это сразу выделяет мультфильм в ряду других картин об Аддамсах», — вторил Тирнан.
Фантазии тандема хватило на виньетки — движущиеся деревья, говорящие конверты, бегающие столы, а также живописную родню хозяев. Сложить «пасьянс» помогло классическое полотно Гранта Вуда «Американская готика»: самый пародируемый образ США. Вернону и Тирнану оставалось лишь превратить живописный домик в фантазийный небоскреб, смахивающий на облюбованный Уолтом Диснеем замок Нойшванштайн, и навязать хозяевам лачуги инфернальное потомство.
Больше всех женского персонажа Гранта Вуда напоминает дочка четы Аддамс Уэнзди. В ленте Вернона и Тирнана девочка идет в местную школу и открывает для себя дивный мир аккуратных особняков и добродушных обывателей, воплощающих американскую мечту пятидесятых годов. Резвясь на подстриженных газонах, розовые малыши дружно распевают: «Не замыкайся в самом себе, / Попробуй стать таким, как все, / Так просто быть счастливым, / если выбора нет!»
Коттеджным поселком заведует риелтор и теледива Марго Нидлер. Ее планы по полному заселению земного рая портит внушительная обитель Аддамсов. Воспользовавшись знакомством дочки с новенькой ученицей, она наносит клану соседский визит и навязывает план переоборудования готичного гнезда. Но этой мечте не суждено сбыться, ведь у обитателей особняка иные виды — Аддамсы намереваются перевезти свою многочисленную родню в поселок Марго…
Последняя воплощает собой телеидеал домохозяек, а сами Аддамсы — доведенный до абсурда образ американской семьи. Парадокс состоит в том, что изначально готичные чудаки замысливались как эмигранты, окарикатуренные европейцы, увиденные глазами обывателей. Осознавая этот факт, Вернон и Тирнан подчеркнули идентичность своих героев. Раздобревший глава клана Гомес, очевидно, имеет испанские корни. Утонченная леди-вамп Мортиша, вероятно, француженка, а их чада смахивают на немецких бузотеров Макса и Морица из одноименной юмористической поэмы Вильгельма Буша. Мрачный дворецкий Ларч — копия Франкенштейна, сыгранного «сумрачным германским гением» Борисом Карлоффом, а самый обаятельный Аддамс, дядюшка Фестер, демонстрирует монументальную наколку на богатырской спине «Не жалею ни о чем».
Соавторы подчеркивают: вовсе не однотипные обитатели коттеджей, а этот «безумный» табор и является гротескным воплощением американской мечты о преодолении всех барьеров и сбыче любых фантазмов. Каждый Аддамс лелеет свою манию, но при этом тщательно соблюдает личные границы. По умолчанию, лишь детям дозволяется абсолютно все, и родители всячески поощряют их страсть к исследованиям должного и желанного, хаоса и гармонии, «физики» изощренных экзекуций и «лирики» светского эпатажа. Мизантропические выходки для семейки — не причуды и капризы, а некие «окна в мир», позволяющие культивировать индивидуальную самобытность и крепко хранить родовые, готично-инфернальные (в глазах профанов) обычаи.
Сорежиссеры буквально купаются в «обветшалой элегантности» макабра, остроумно фокусничают с повадками персонажей, не забывая о «скелетах», периодически вываливающихся из тайников хэллоуинского вертепа. Однако проект элитарного аддамсовского нацбилдинга дает сбой. Клан в полном составе оккупирует коттеджный «рай» и обживается в нем, но конвергенция с обывателями обесценивает оригинальный образ жизни мрачной семейки. В этот неловкий момент опускается занавес, но публика, в течении полувека коллекционировавшая гротескные комиксы Чарльза Сэмьюэла Аддамса, несомненно потребует продолжения банкета. И Вернону с Тирнаном придется пойти навстречу, ведь самым популярным школьным спектаклем в США вот уже не одно десятилетие служат инсценировки «Семейки Аддамс».
