Семь лет назад вполне здоровые школьники получили законную возможность не ходить в школу, получая среднее образование на дому. За минувшие годы воспользовались этой опцией немногие. Однако количество «домашников» растет в прогрессии, мало-помалу становясь трендом. Общественные оценки явления диаметрально разнятся — от ужасного до прекрасного. Равно как и причины, его породившие: от «резкого падения уровня школьной педагогики» до «роста числа сознательных и деятельных семей». Накануне Дня учителя «Культура» попробовала разобраться в этой нетривиальной ситуации, оценить ее плюсы, минусы, перспективы.
«Мы все учились понемногу чему-нибудь и как нибудь» — известные строчки из «Евгения Онегина» в применении к сегодняшним реалиям вызывают неоднозначные ассоциации. Уж если в Царскосельском лицее «чему-нибудь», то что говорить о нашей обычной средней российской школе? То, что неуклонно снижаются уровень преподавания и способность усвоения школьниками учебного материала, сама жажда знаний, давно не секрет. С другой стороны, для страны, которая хочет выжить в этом жестком мире, сохранив интеллект и единство, передачу опыта между поколениями, расхлябанность и нигилизм в образовании никуда не годятся.
Государство в последние несколько лет с переменным успехом предпринимает попытки возродить «единое образовательное пространство», неплохо работавшее в СССР, чему весьма организованно сопротивляются либеральные сторонники безграничной «вариативности», пугая «возвращением школьного ГУЛАГа». Но вот появляется некий третий путь, а точнее — тропинка, которую родители могут попытаться осилить вместе с детьми, выйдя из жесткой школьной матрицы с ее расписанием, дневниками, тяжелыми портфелями. «А хорошо ли это?» — тут же задаются вопросом некоторые, подразумевая с ходу отрицательный ответ. Действительно, одно дело ребенок-инвалид, который не может ходить в школу, — их и так учили на дому. Или небольшое количество одаренных музыкантов и спортсменов, которым в связи с концертами и соревнованиями трудно вписаться в стандарты. Но абсолютно здоровый, обычный подросток, — и вдруг «на квартире»? А как же пресловутая социализация? Могут ли родители без специального образования выступить педагогами? Вопросы отнюдь не праздные. И концептуально здесь сталкиваются две конкурирующие парадигмы: за интеллектуальный и моральный облик подрастающих поколений ответственно государство или же семья (а если посмотреть шире: семья для государства — или наоборот?). Путь этатизма пролегает еще от платоновского «Государства» и реальной практики античной Спарты до установок коммунистического воспитания в Советском Союзе и Китае. Вторая дорожка идет от естественного древнего права, освященного традиционными религиями. Ни то, ни другое нельзя признать единственно верным, особенно в России с ее традиционно сильным государствоцентричным мышлением.
Прежде чем понять плюсы и минусы новой системы, стоит уточнить, что законом разрешены три формы внешкольного среднего образования: надомное, семейное и дистанционное. Первое — для детей с особенностями развития: ребенок прикреплен к школе, откуда по оговоренному графику к нему приходят учителя. Второе предполагает самостоятельную учебу с помощью родителей и частных педагогов. Школа же проводит промежуточные и итоговые аттестации. Закон дозволяет и «сочетанное» обучение. Причиной выбора могут стать как углубленные занятия с прицелом на будущую профессию, так и частые переезды родителей, высокий уровень умственных способностей ученика, опережающего школьный курс; религиозные нормы.
Третий вариант — когда уроки и проверка знаний осуществляются исключительно через интернет. Онлайн-обучение при этом строго привязано к школе, сертифицированной для такого рода деятельности.
Важно подчеркнуть, что семейная форма образования (СО) сильно варьируется внутри: программа и методики обучения бывают индивидуальными, разработанными родителями, или стандартными — школьными. Но ОГЭ и ЕГЭ для всех ребят будут обязательны и едины по требованиям.
Когда уйдем со школьного двора
Что же думают сами участники образовательного процесса?
— Впервые в нацпроекте «Образование» появился федеральный проект «Поддержка семей, воспитывающих детей», — рассказала замминистра просвещения РФ Татьяна Синюгина на II Общенациональном родительском форуме в МПГУ. — Работаем над созданием сети мобильных консультационных пунктов, готовых ответить на любые вопросы родителей, вместе находить образовательные маршруты, которые приведут к успеху семью и ребенка. Уже созданы 52 такие точки в субъектах РФ. Скоро появится и специальный портал министерства, посвященный этим целям.
Другие чиновники, отвечающие в различных органах власти за среднее образование, выступая на форуме и осторожно приветствуя СО, высказывали тем не менее некоторый скептицизм в его долгосрочной состоятельности и пожелания не «отрываться далеко от школы».
Конкретным делом откликнулись на новые веяния в Московском педагогическом госуниверситете.
— Мы сейчас находимся в процессе создания «Семейного медиауниверситета» — методической и дискуссионной площадки для всех участников образовательного процесса, — говорит ректор МПГУ, доктор исторических наук Алексей Лубков. — Это специальный портал, где разместим пособия и рекомендации по ведению семейной формы получения знаний. Предоставим дидактические материалы по педагогике, детской психологии, конкретным предметам. В МПГУ трудятся авторы школьных учебников и соавторы ФГОСов, наши специалисты смогут ориентировать родителей в секторе образовательных интернет-услуг, предостерегая от фирм, которые занимаются явной профанацией. В октябре запустим портал в тестовом режиме, а в начале следующего года, надеемся, он выйдет на полную мощность. Увы, родители не всегда готовы к вызовам, с которыми сталкиваются в процессе обучения ребенка на дому, причем выясняется это не сразу. Поддерживая «семейников», отмечу, что очень бы не хотелось, чтобы такая форма еще более разобщала наш социум, дробила и без того атомизированное общество. Она должна стать частью общенациональной образовательной системы. Перевод в перспективе всех на домашнее и заочное образование? Считаю, это невозможно — подобная попытка означала бы гибель государства.
Ячейка будущей России
А каковы аргументы тех, кто практикует обучение детей в семье? Понятно, что говорили мы с мамами, ведь именно они являются основной «тягловой силой» и чаще всего инициаторами процесса.
— Я мама четверых детей, — начинает Ирина Шамолина, советник председателя Патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства протоиерея Димитрия Смирнова. — Сама еще в СССР окончила престижную «английскую» школу с хорошими учителями . При этом у меня осталось четкое ощущение, что те десять лет истрачены крайне неэффективно как в плане академическом, так и с точки зрения подготовки к реальной жизни в социуме. Для своих детей хотелось концептуально иного. К тому времени, когда нашему старшему исполнилось 7 лет, мы с мужем изучили разные варианты получения среднего образования. Специальность позволяла мне работать в свободном режиме, часто из дома. Мой муж Алексей Комов тогда занимался вопросами защиты прав семьи и по благословению отца Димитрия общался с «коллегами» — сторонниками семейных ценностей из разных стран. Познакомился с американцами, которые практиковали семейное образование. Объем накопленного опыта в этой сфере в США несопоставим с российским.
Мы решили адаптировать самую крупную международную программу поддержки СО — «Классические беседы». Ей уже больше 20 лет, по всему миру в ней обучаются около 120 тысяч детей. Нас привлекло то, что в этой программе минимизированы дидактические единицы, а главное — дан инструментарий учебы. Можно эффективно обучать разновозрастных детей, заложить прочный фундамент знаний как в гуманитарных, так и в точных науках. Но главное — научить ребенка самостоятельно размышлять и осваивать новые знания.
В основе программы — «семь свободных искусств» — классическая образовательная парадигма, которую практиковали в античности, потом в Византии и на Руси. На первой ступени осваивается «тривиум» — три главных инструмента работы с информацией: грамматика для запоминания, диалектика для логического анализа и риторика для устного и письменного воспроизведения.
Самая большая проблема СО — не академическая, а воспитательная составляющая. Слушаются ли вас дети? Авторитетны ли вы? Ведь у вас дома нет звонка на урок, нет «кнута и пряника» в виде оценок. Главная цель — научить своих детей самодисциплине и любви к познанию, раскрыть Богом данные им таланты. Для этого, поверьте, необязательно быть Сухомлинским.
Результаты, которые мы видим и по своим отпрыскам, и по детям наших знакомых, обучающихся таким способом, впечатляют и обнадеживают: подростки разительно отличаются от школьных сверстников и по уровню знаний, и по культуре поведения, умению и желанию работать. При этом они растут отнюдь не в теплицах: много гуляют, широко общаются, занимаются в кружках и секциях.
Думаю, число семей, подобных нашей, будет возрастать, по мере распространения информации о подобной возможности. Но уверена, что во все времена их процент останется незначительным. Домашняя педагогика — благодарная, но тяжелая работа. Безусловно, необходим определенный достаток в семье и свободное время одного из родителей. Нужна социальная активность, коммуникабельность, неравнодушие и ответственность. Не всем такое по плечу. Мы, православные, хотим передать детям именно свое мировоззрение, культурообразующее для нашей страны. А не создаем, как считают некоторые, некую секту, замкнутое сообщество. Напротив, наши дети гораздо активнее взаимодействуют с настоящим миром, нежели школьники, так как растут в реальном российском социуме вместе с нами, со взрослыми, а не находятся 11 лет в искусственно изолированном от общества коллективе. Мы верим ,что в здоровой семье закладывается ядро будущего здорового российского общества — без нигилизма и цинизма, себялюбия и разврата.
Семья — учебная скамья
Мы поговорили и с другими семьями, выбравшими «хоумскулинг». Их мотивация и опыт схожи, хотя все же неидентичны.
Семья Мироновых переехала за двести километров от Москвы в Рязанскую область, но не в город, а в сельскую местность, где до ближайшей школы — 15 километров: переход на семейную форму обучения был продуманным, но вынужденным шагом. На дворе стоял 2010-й. Старший сын перешел в шестой класс, младший — в третий.
— По образованию мы педагоги: решили, что справимся. Правда, многое в итоге получилось не совсем так, как мы представляли, — вспоминает Наталья Миронова.
Кстати, предмет, который вызывает у большинства родителей священный трепет, — математика, Наталье дался легче всего, именно его она и преподает.
— Проблемы, скорее, были с гуманитарными дисциплинами, наших с мужем знаний не хватало. Приходилось самим многое изучать, прежде чем донести до ребят. Года через два только мы стали понимать, что сыновья должны получать знания самостоятельно, а мы, по сути, быть их тьюторами: наблюдать и контролировать.
Путем проб и ошибок Мироновы создали собственную технологию обучения. Начинали учиться в середине сентября, заканчивали вскоре после майских праздников. Каникулы, особенно зимой, были долгими, примерно месяц, твердого расписания уроков не составляли.
— Учились блоками. Брали один из предметов, например биологию, и проходили всю полугодовую программу ускоренно, за неделю или две, регулярно занимались только математикой и русским языком, — продолжает Наталья Миронова.
Экзамены сдавали в московской школе в Кожухове, к которой были прикреплены. При этом наша собеседница признается: отношение экзаменаторов к детям, «оторвавшимся от коллектива», оставляло желать лучшего.
— Спрос был явно строже, чем они того заслуживали. Думаю, обычные школьники вряд ли бы смогли сдать экзамены по всем предметам за два дня, как пришлось моему младшему после 9-го класса.
И тем не менее Мироновы считают, что их опыт семейного образования вполне удался: главное, дети полюбили учиться. В итоге один из сыновей получил золотую медаль, оба успешно поступили и учатся в столичных вузах.
Свой акцент в общую картину вносит Полина Путякова из Перми.
— Когда сын перешел в пятый класс, начались серьезные трудности, — рассказывает Полина — Он очень уставал от нагрузки и не успевал ходить по секциям, желание учиться пропало полностью. Вместе с тем я видела: когда ему интересно, то мотивации достаточно — он прекрасно помнил, например, расписания занятий в дизайн-студии при музее или в кружке автомоделирования.
По мнению Полины, средняя школа не оправдывала возложенных на нее надежд: зачастую ребенок понимал материал лишь после объяснения мамы. Тогда она и задумалась всерьез о семейном обучении.
— В основе желания перейти «на квартиру» лежит неудовлетворенность всем школьным процессом или же его фрагментами, — убеждена собеседница «Культуры». — Обычно в получении семейного образования выход видят те, кто недоволен, скажем так, способами реализации интересов ребенка. Говоря об интересах, я имею в виду и другое: обучаясь дома, он становится хозяином своей жизни, это принципиально иной подход. Уже за первые полгода он начинает понимать связь между своими усилиями и результатом, узнает, что такое настоящая личная свобода.
Сейчас сын Полины перешел в 7-й класс. Учится ежедневно по три-четыре часа, математика — групповые занятия онлайн, остальное время сидит над уроками, которые ему по душе.
Сергей и Анастасия Громовы из Москвы воспитывают четверых детей. Верующие, социально активные. Анастасия признается, что в их выборе сыграл роль собственный негативный школьный опыт. Хотя старшую Дашу все-таки сперва отдали в гимназию. Православную, платную. С отличными учителями.
— Но ко второму классу возникло чувство, что в образовательном процессе не все гладко, какой-то бесконечный день сурка, — откровенничает Анастасия. — Дочка уставала, появились головные боли, ее сильно тянуло домой. Осознав, что православная гимназия — не панацея от недостатков коллективного образования, мы решили попробовать домашнюю форму. Для нас она, по крайней мере пока, представляется оптимальной. Поэтому второго ребенка, Игоря, сразу начали учить тем же способом. Сейчас дети соответственно в пятом и третьем классах. Когда шалят, худшая угроза: «вот я тебя в школу отправлю». Даша вдобавок учится в музыкальной школе, мы вместе ходим в исторический и био-географический кружки, занимаемся спортом, танцами. Объем предметных знаний еще не столь велик и сложен, чтобы я не могла справляться. Мы не обязательно используем все рекомендованные школой учебники. Некоторые из них, на мой взгляд, откровенно неудачные, а бесплатных онлайн-уроков, пособий сегодня в Сети полно. В школе, к которой мы прикреплены, заочный модуль — профильный; она получает от государства деньги на это. Проводятся три аттестации в год, проверка идет по требованиям ФГОСов, но между ними можно заложить свой образовательный маршрут, то есть дополнять школьную программу как заблагорассудится.
Анастасия подчеркивает, что не является идейным противником школы, и их вариант подходит далеко не всем родителям да и чадам. Хотя и не исключает, что выбранную ими форму обучения придется к старшим классам совмещать со школьно-коллективной. Но сейчас их дети категорически против такого варианта, и Громовы надеются одолеть выбранный путь до конца.
— Это большой труд, — резюмирует Анастасия, — но очень радостный: ты находишься в творческой синергии со своими детьми, воочию видишь плоды своей работы.
Популярная экзотика
Нам не удалось найти семью, сделавшую ставку на домашний вариант учебы и разочаровавшуюся в этом. Хотя, наверное, есть и такие среди ста с лишним тысяч «семейников», зарегистрированных в стране.
Опасности? А как же им не быть! Даже не будучи специалистом, легко догадаться, что, если родители не потянут взваленный на себя воз, с возвращением в школу ребенок получит психологическую травму гораздо большую, чем, например, от смены нескольких школ.
Да, пока большинство родителей забирают своих отпрысков из школы не идейно, а вынужденно, по разным семейным обстоятельствам. Но растет и число тех, кого принципиально не устраивает общее падение интеллектуального уровня школьного образования, формальное, бездушное отношение учителей к ученикам, дефицит настоящих педагогов. Нравы, царящие в современных подростковых коллективах, тоже часто пугают.
Интернет-сообщество довольно четко разделилось в этом вопросе на яростных сторонников домашней учебы и не менее яростных противников. Вторые обвиняют первых в попытке семейного или религиозного эскапизма, то есть бегства от суровой действительности, которая рано или поздно все равно окружит их чад, не получивших вовремя «прививки» жизни в коллективе. Упрекают «семейников» и в некоей кастовости, хотя если уж говорить о последней, то в гораздо большей степени она свойственна элитным учебным заведениям жителей «Рублевского округа». Да и семейное образование наших новых дворян — с боннами и гувернантками — сильно отличается от «пахоты» на этой ниве многодетных матерей в клетушках городских многоэтажек.
И все же форма внешкольного основного образования, скорее всего, еще долго останется в России экзотикой. Она для сильных, смелых, мотивированных и... выбивающихся из общепринятых негласных норм. Ну а для подавляющего большинства остальных важно, чтобы школа не превратилась в место, откуда хочется бежать сломя голову под мрачные гитарные риффы «Пинк Флойд» из известной песни альбома «Стена».
Иллюстрация на анонсе: Виталий Подвицкий
