Православие было успешно «имплантировано» (по Тойнби) в нашей стране Византией, и затем синтез православия и традиционной российской государственности был взаимополезным и взаимодополняющим. Можно констатировать, что наибольших достижений, и внутренних, и внешних, Россия достигла в ХVIII и ХIХ веках, когда православная вера русского народа была наиболее влиятельной. Православие было ведущей религией большинства населения Российской империи, при несомненной и неоспоримой веротерпимости по отношению к другим религиям — католицизму, исламу, буддизму. По мере же оскудения веры в конце ХIХ и в начале ХХ веков страна вступила в полосу неблагоприятных изменений – позорных войн, революций, новых и сомнительных социальных экспериментов.
ХХ век в России знаменуется основательными социальными потрясениями, принудительным введением веры в социалистические идеалы – религию без Бога, и созданием нового, неверующего, советского человека. На этом фоне становится понятной тщетность проекта построения «вавилонской башни» социализма, а затем и коммунизма в СССР – хотели как лучше, а получилось весьма конкретно и неожиданно для всех. Может быть, в этом и состоит всемирно-историческое значение финала социализма в нашей стране, наглядный урок и напутствие ее православному народу.
Восстановление эффективной государственности России в ХХI веке зависит от укрепления ее Вооруженных Сил и возвращения им необходимой духовной основы в виде Православия. Именно оно цементировало российские армию и флот во все дореволюционное время, во время славных державных завоеваний и неуклонного расширения Российской империи. Поэтому институт военного духовенства в российских армии, его возникновение, становление и укрепление, представляет познавательный интерес для нас и сейчас, в начале ХХ1 века, во время современного реформирования наших Вооруженных Сил.
Институт военного духовенства в России был примечательным образованием, возникшем на стыке двух ее весьма важных и всегда авторитетных структур – Армии и Церкви. В различные века, в ходе исторического развития государства российского, он постоянно окормлял духовные потребности Армии в мирное и военное время. В становлении и последующем развитии Института военного духовенства в России можно выделить несколько характерных периодов.
1. До создания регулярной армии в конце ХVII века.
2. Первое столетие регулярной армии и флота в России в ХVIII-ХIХ веках (1780-1880).
3. Становление и укрепление данного Института в ХIХ веке ( 1881-1890).
4. Кульминация развития Института на рубеже ХIХ и ХХ веков (1891- 1918).
5. Ликвидация военного духовенства и окормление атеизмом Красной и Советской Армии и ВМФ в ХХ веке (1918-1991).
6. Возрождение традиций и структуры военного духовенства в конце ХХ и в начале ХХI века (после 1991 года).
В средние века, до создания регулярной армии, когда военные действия велись вооруженным населением (ополчением), в его составе во время походов находились и священники, которые после окончания походов возвращались в свои епархии.
В начале ХVIII века, с созданием в России регулярных армии и флота, в них возникает и постоянные структуры военного духовенства. Это были полковые священники, назначаемые на постоянные должности из состава епархий по месту формирования полка. Однако они временно подчинялись архиерею епархии, на территории которой находился полк.
На время боевых действий в составе Генерального штаба назначался обер-полевой священник из числа белого (светского) духовенства. Ему подчинялось все полевое священство. На флоте на должность корабельного священника назначался, как правило, иеромонах (из числа черного духовенства), в связи с его более высоким образовательным уровнем. На время боевых действий флотские священники также подчинялись обер-иеромонаху.
В Артикуле воинском и Русского Флота и в дополнивших их Уставах 1710-1721 гг. определялись права и обязанности полковых и корабельных священников, в частности, предусматривались «пункты, что иеромонаху надлежит исполнять». Основными задачами военного священства было проведение богослужений и поддержание нравственности личного состава. Воспитание и даже обучение нижних чинов молитве было обязанностью офицеров, а не священников. Специфика обязанностей военного духовенства состояла только в проведении служб в полевых условиях и во время боевых действий.
В ХIХ веке (1800-1890 гг.) Российская империя вела многочисленные войны, как оборонительные, так и наступательные, связанные прежде всего с расширением ее территории. Соответственно укреплялся и Институт военного духовенства. Указом императора Павла I в апреле 1800 г. военное духовенство выделялось в постоянно действующую структуру. Обер-священнику подчинялось духовенство армии, флота и гвардии. А в 1816 г. одно управление было разделено на два аналогичных – обер-священника армии и флота и обер-священника гвардии и гренадер.
В составе Главного штаба для действующей армии была введена постоянная должность полевого обер-священника. По делам духовного ведомства он подчинялся обер-священнику армии и флота, а по делам военным – дежурному генералу. Ему непосредственно подчинялись дивизионные благочинные, через которых он осуществлял оперативный контроль деятельности полковых священников. В 1836 г. под начало обер-священника Главного штаба перешло и придворное духовенство. В 1858 г. все обер-священники были переименованы в главные священники. Таким образом Институт военного духовенства оформился в самостоятельную строго централизованную структуру.
Во второй половине ХIХ века Россия вступила в полосу реформ и преобразований. С отменой крепостного права в стране был взят курс на повышение всеобщей грамотности населения. Большая свобода означала создание условий для большей общественной активности людей. Ускоренное экономическое развитие страны повлияло на совершенствование технического оснащения армии и флота, появились новые рода войск. Вместо рекрутского набора в армию введена всеобщая воинская повинность населения. Были проведены победоносные войны в Европе и успешные походы и военные действия на Кавказе и в Средней Азии, которые привели к существенному расширению границ Российской империи.
В этой связи в армии и на флоте стала более насущной необходимость патриотического и религиозно-нравственного воспитания. Если офицеры получали определенный воспитательный потенциал в военных учебных заведениях, то нижние чины при быстрой текучести кадров в условиях обязательной воинской повинности могли получить необходимый воспитание только во время службы. Естественно, это ставило новые задачи перед офицерами как воспитателями и перед военным духовенством.
В 1890 г. принято «Положение о военном духовенстве» с четко определенной мобильной системой управления в нем в мирное и военное время. Поиску путей решения новых задач были посвящены первый и второй съезды военного духовенства и братских собраний. Заметно вырос образовательный уровень и престиж военных священников. Полковой, корабельный храм стал духовным центром для личного состава полка, корабля, хранителем его памяти и воинской славы. В нем находились полковое знамя и военные реликвии, памятные доски с именами погибших.
Во время Русско-Японской (1904-1905) и Первой мировой (1914-1917) войн Институт военного духовенства был подвергнут серьезным боевым испытаниям. Он выступал в этих войнах не только как церковная организация и воспитательная структура, но и как исполнитель новых задач – общественной дипломатии. Эти задачи возникали в связи с необходимостью оказания помощи военнопленным, в отношениях с населением оккупированных стран, и т.д.
Последний и самый трагичный этап Института военного духовенства наступил в феврале 1918 года, вместе с фактической заменой традиционной воинской дисциплины, выборностью командного состава и коллегиальным «революционным» обсуждением его приказов и распоряжений. Волна «демократизации» докатилась и до части военного духовенства. Еще в апреле 1917 на собрании выборных депутатов от военного духовенства принималось решение «…признать желательным в принципе выборное начало…». В это же время, в противовес атеистическим настроениям, в некоторых подразделениях создавались православные братства и общества. Оказывается, и так можно было использовать условия демократического выбора.
Окончательно Институт военного духовенства был упразднен Декретом Советской власти №39 от 16 января 1918 г. Этим же Декретом постановлялось отобрать все принадлежащие ему капиталы. Военные священники, оставшиеся при полковых храмах, поступали в епархиальные ведомства. Многие их них были репрессированы при Советской власти.
Развал многомиллионной российской армии в 1917 г. представляет собой знаменательный и трагичный для нас феномен саморазрушения «изнутри» замечательной военной машины того времени. Известно, что в начале 1917 г., после надлежащих пополнений, российская армия на всех фронтах имела значительной преимущество над противником в живой силе и вооружении (в пехоте и артиллерии в полтора – два раза и еще более в кавалерии). Тем не менее военные действия русский армий и фронтов в это время оказались в целом безуспешными именно из-за морального фактора — утраты личным составом веры в победу, нежеланием воевать и девальвацией тогдашней национальной идеи.
Представляет интерес анализ духовной основы прочности российской армии и народа. Формула «За Веру, Царя и Отечество» была для русского народа своеобразным политическим обрядом, в почитании которого и выражалось его политическое миросозерцание. Оттого и произошел такой резкий перелом в 1917 г., и в этом, по-нашему, и была сущность революции – существовавший «политический обряд» русских народных масс был разрушен.
Православная вера имела в русском народе и в армии глубокие корни. Однако со временем она постепенно подтачивалась нигилизмом и западными либерально-демократическими ценностями и ориентациями «просвещенной публики» государства Российского — в первую очередь интеллигенцией, дворянами, учащимися. Во время войны это влияние сказалось и на офицерском корпусе, который интенсивно обновлялся и к концу 1916-1917 гг. стал уже «разночинным» — практически другим, чем ранее. Именно от своих «отцов-командиров», в процессе самого тесного общения с ними в фронтовых условиях, и перенимали неверие «нижние чины».
Доверие к царю Николаю II как главнокомандующему и к царскому правительству было окончательно подорвано с разрушением внутреннего единства традиционной формулы «за Веру, Царя и Отечество». Революционной пропагандой Царь противопоставлялся Отечеству. Однако главное, решающее значение в девальвации девиза «За Веру, Царя и Отечество» имело отречение императора Николая II от престола в 1917 г. Для миллион солдат – «крестьян, одетых в солдатские шинели», свершившийся факт был свидетельством катастрофы как в масштабе страны, так и для собственного сознания. С отречением от престола «помазанника Божьего» и с фактическим свержением Царя с престола под воздействием революционной пропаганды зашаталась и Вера, и верность Отечеству. Это был удар по основному звену боевого призыва.
Понятие «Отечества» было основательно изменено уже либеральной Февральской революцией 1917 года. Тогда массы еще не были готовы воспринять республиканскую государственность вместо монархической. Начались анархические акции против представителей старой власти: избиения городовых, офицеров и других государственных функционеров. Временное правительство ввело в армии своих представителей – комиссаров. Но установить дисциплину в армии они уже не смогли.
В годы Советской власти был учтен горький опыт недооценки значения идейно-политического воспитания личного состава Армии и Флота. С самого начала революции во всех частях и подразделениях был введен Институт военных комиссаров, а затем и политработников, со стройной системой целенаправленного функционирования и самостоятельной структурной иерархией. Они направляли и контролировали учебный процесс и придавали ему и всей военной повседневности определенную, «правильную» окраску. В то же время проведение регулярных политических занятий с личным составом входило в обязанности командиров и начальников. Обучение и воспитание войск считалось при этом органически взаимосвязанными.
Идейно-нравственной основой воинского воспитания являлся научный коммунизм и атеизм, тоже научный. Однако на практике атеизм был чаще всего основан на примитивном неверии и отрицания Бога, провозглашался, почти в качестве аксиомы, примат материального над идеальным. Таким образом признавалось желательным, а фактически обязательным, материалистическое мировоззрение.
В годы Великой Отечественной войны данная система воинского воспитания странным образом не мешала относительно заметному возрождению религиозности среди личного состава. В стране открылись храмы, многие священники вернулись в них из мест заключения. Надо отдать должно Сталину, который смог своевременно и правильно учесть религиозный фактор наряду с другими составляющими жестокой и тяжелой вооруженной борьбы. «За Родину, за Сталина!» – таким был ее девиз, с ним шли в атаку и умирали политработники, командиры, сержанты и бойцы. В этой формуле так же, как и в дореволюционной, было место и Отечеству, и «Царю», и исповедоваемой и насаждаемой ими «Вере», в качестве которой выступал казенный атеизм. Победа над сильным и жестоким врагом, при трехлетнем решающим единоборстве с ним, до открытия союзниками второго фронта, стала историческим фактом, подтверждающим заключительный аккорд этой войны: «Наше дело правое», мы победили»!
Затем последовало грандиозное противостояние и противоборство двух антагонистических блоков капиталистических и социалистических государств и их специализированных военных структур. В этой 45-летней так называемой «холодной войне» победу одержали капиталисты, оказавшиеся более сильными или более хитрыми во всех отношениях – от экономики до информационных технологий и заразительной идеологии потребительства. Интересно отметить, что это было третьем поражением нашей страны в ХХ веке, наряду с печальными итогами Русско-Японской и Первой Мировой войн. И во всех трех случаях поражениям нашей страны предшествовала и способствовала обстановка возрождения либерально-демократических тенденций и идей в обществе и общественном сознании. Здесь возможны и другие точки зрения и поэтому мы воздерживаемся от каких-либо обобщающих выводов и ограничиваемся только констатацией данных исторических фактов в видимом поле объективной исторической ретроспективы. Не пора ли, однако, нам учиться на собственных ошибках?
В конце ХХ века, с распадом СССР и крахом «русского коммунизма», установилась почти десятилетняя идеологическая пауза, означавшая идейно-политический и духовный вакуум в нашем обществе. Особенно остро и болезненно это положение воспринималось во всех российских силовых структурах. Постепенно, однако, к концу ХХ и началу ХХ1 века, в общественном сознании преобладала точка зрения, что новый, капиталистический строй в стране установился «всерьез и надолго» и что надо приспосабливать к нему все государственные структуры, в первую очередь силовые. Таким образом завершился виток спирали социального развития и в стране наступил религиозный реннесанс.
В российских Вооруженных Силах (ВС) православие опять занимает свое законное место, несмотря на рецидивы атеизма и недоброжелательства других, относительно малочисленных, религиозных конфессий. При этом несостоятельными представляются мнения о необходимости «равноправного и демократического» представительства всех религиозных конфессий, в том числе и сравнительно малочисленных. Ведь это означало бы на деле несправедливое относительное уменьшение удельного веса подавляющего православного большинства. Поэтому при возрождении в наших ВС революционной религиозной терпимости надо также восстановить и безусловный примат Православия.
Блуждания в поисках национальной идеи в ходе затянувшегося социально-экономического кризиса в нашей стране, несомненно, достойны сожаления. Однако применительно для ВС страны такая ситуация опасна, пагубна и совершенно недопустима. Выход из такой ситуации состоит в новом и срочном обращении к испытанному временем средству – институту военного духовенства. Очень важно отметить высокую эффективность данного средства – оно обеспечивает быстрые и качественные достижения при относительно низких экономических затратах; — во многих случаях оно почти бесплатно.
Введение в силовые структуры РФ института военного духовенства является актуальным событием, призванным укрепить духовные основы воспитания и профессионального обучения военнослужащих и связанного с ними гражданского персонала. Характерно, что это событие сопровождается предшествовавшими ему и ранее определенными трудностями и противоречиями развития нашей страны и особенностей общественного сознания населения, в том числе личного состава ее Вооруженных Сил. В частности, можно ожидать, наряду с распространенными безучастием и скептицизмом, сознательное или подсознательное противодействие со стороны начальствующего состава. Можно также ожидать и других объективных трудностей в новом и сложном процессе восстановления духовности ВС. Например, из-за нерешенности вопросов финансирования известен случай назначения священника на должность пулеметчика.
Для своевременного обнаружения объективных и субъективных трудностей в этом процессе и разработки соответствующих своевременных мер по их преодолению было целесообразно с самого начала предусмотреть социологическое сопровождение процесса введения в ВС РФ института военного духовенства. Актуальными вопросами социологических исследований могут быть отношения к данному процессу военнослужащих и гражданского персонала, а также начальствующего состава различных категорий, изменение взаимоотношений, в том числе межконфессиональных, морального климата в коллективах, состояния внутреннего порядка и дисциплины, мотивации людей, а также другие текущие вопросы.
Уже отмечалась ожидаемая высокая эффективность влияния института военного духовенства на все стороны деятельности ВС РФ, в том числе и такие не материальные, но весьма важные, как моральный дух войск, патриотизм и дисциплинированность военнослужащих, их уставные взаимоотношения. И как говорится, меркальтильная экономия и торг здесь неуместны: не разумно экономить копейки на введении нового и перспективного Института.
Приложение. Выдержки из дневника полкового священника.
9-11 сентября 1904 г. Разве военная служба мешает искренне верить в Бога, соблюдать уставы святой Церкви, хранить чистоту помыслов, воздержание в слове, целомудрие, честность, трудолюбие, послушание, уважение к старшим?.. Конечно, нет. Она даже наиболее к этому-то и обязывает да еще прибавляет венец мученичества: «Спасайтесь же!»
4-6 октября 1904 г. Налицо одно из последствий войны: люди, побывавшие на ней, иначе будут относиться к жизни: многое из прежних «не могу» забудется, и человек ясно увидит, что прежние его так называемые нужды и необходимости были просто капризы и жить можно весьма скромно и просто. На войне каждый узнает себя…Хватило ли мужества смиренно снести свой крест и другим помочь в том же? Не озлобился? Не потерял терпения? Не предался унынию? Да, на войне каждый узнает себя и познает другого, кто он, без прикрас. Здесь маскировка не поможет.
25-26 октября 1904 г. Испытания – это великий камень твердости в вере и любви ко Господу! Правда остается правой: армия наша храбрая, терпеливая, неунывающая
… Я считаю последние битвы нашей великой нравственной победой. Недаром японцы кричат нам из окопов: «Русские! Долго ли вы еще будете мучить нас? Это что-то непохоже на победный клич.
26-27 ноября 1904 г. Давным-давно уже стоит во вселенной святая церковь Христова, и за эту долгую жизнь какие только ветры не старались разрушить ее!.. Времена ересей, наплыв пороков и соблазнов, волны средневековой суеверной тьмы и новейшего неверия, золотой телец и внешняя цивилизация, прикрывающая наготу духа человеческого лоском внешнего развития, прогресса, и многое, многое другое. Все это, как стоглавая гидра или свирепая буря, собравшася вкупе, бросилось и бросается на Господа Иисуса Христа и святую Его Церковь, думая разрушить вековые устои религии и даровать вселенной рай, свободу, то есть полный разгул мысли, чувства, воли. Мечтают и верят, что уже сочтены дни религии и Церкви. Но Господь Христос долго терпит людское неразумие, призывая всех к покаянию и вечной жизни под руководством святой Церкви, которая продолжает стоять и сиять среди житейского моря как спасительный маяк для гибнущих в суете сует. Еще имеются на земле у Господа целые тысячи смиренных и верных рабов Его – членов святой церкви, которые не преклонили колени перед Ваалом.
17 мая-11 июня 1905 г. Итак, прошел год; и сколько горя, стыда пережили мы за это время?! Теперь говорят о мире; мы мириться не хотим. Но если мир все же будет заключен и мы побежденные поедем домой, то невольно напрашивается вопрос: что же это за причины нашего бедствия? Постараюсь посильно ответить на него.
Во-первых, история народа божьего всегда была перед нашими глазами. Когда беззакония евреев превосходили всякую меру, то благодать Господня оставляла их – и народы языческие, сравнительно слабые, побеждали Израиль. Однако покаяние и возвращение к Богу снова привлекали на них благословение Господа, и они восставали к лучшей жизни. Россия испытала теперь на себе то же самое. Государство, хранящее истинную религию, так опустилось духовно, так забыло Бога и развратилось, что многие города и веси ее по дурной жизни своей стали вполне подобны древним Содому и Гоморре. Вот правосудие Божье для нашего вразумления и наказания избрало народ языческий, сравнительно слабейший с нами, и Россия наказана. Вразумимся же, раскаемся и обратимся к Господу, по любви своей наказавшему нас: да приобретем снова милость и благословение Божье на нашу бедную отчизну!
Во вторых, условия войны были для нас невыносимо тяжелы, и только русское мужество и терпение сделали то, что мы более года смогли воевать и армии не потеряли. Ведь каждое сражение – это Бородино…
Наконец, в третьих, в Японии есть патриотизм, ободряющий войска благими вестями с родины, а у нас во время войны завелись беспорядки, разные стачки, что все время страшно угнетало дух армии. Здесь самый большой вопрос не о войне, а о том, что-то теперь в России. Ну, пусть все рассудит Господь и история, а мы делали здесь, насколько сил хватало, все, что требовала принятая нами присяга.
Кандидат философских наук ЧЕПУРОВ В.М.