В ходе СВО российские ВКС с успехом применяют многотонные бомбы. Такие боеприпасы особенно эффективны в борьбе против укрепленных районов противника.
Мощные авиабомбы использовались нашей авиацией еще в годы Великой Отечественной войны. Летчик АДД (Авиации Дальнего Действия) Дмитрий Петрович Ваулин (сайт "Я помню") вспоминал:
"Рабочий день строился так. После обеда мы шли в штаб полка на проработку боевого задания, а наземному экипажу в это время дают задание подвешивать бомбы. Если подвешивают "РРАБы", ротативно-рассеивающие авиационные бомбы, то пойдем бомбить аэродром.
Очень крупные, фугасные бомбы двухтонные или тонные - крупный город или порт. Бомбы помельче, сотки, 250-500 - недалеко за линию фронта. Так что мы по бомбам определяли, какое нам дадут задание".
Во время полета с мощными бомбами требовалось лететь на определенной высоте: "Главное на взлете набрать высоту по калибру бомбы. Если аварийная ситуация или если бросать бомбы на пассив, они, конечно, взорвутся. Вместе с чекой. Поэтому если везешь пятисотки, то надо набрать пятьсот метров высоты, если тонную бомбу, надо набрать тысячу метров, двухтонную бомбу - набрать 2000, пятитонную - 5000 и так далее. И только после этого можно лететь спокойно".
Пятитонную бомбу летчики полка, где служил Дмитрий Ваулин, в шутку назвали "Мария Александровна" - в честь полной заведующей столовой.
При штурме Кенигсберга весной 1945 г. пришлось мощные авиабомбы использовать массированно. Герой Советского Союза летчик Василий Васильевич Решетников писал в мемуарах: "В мартовские и апрельские дни днем и ночью штурмовались твердыни Восточной Пруссии. Крупные силы дальних бомбардировщиков, перемежая ночные действия с дневными, пробивали путь к стенам кенигсбергской цитадели. Но оборонительные сооружения только пошатывались, слабо поддаваясь даже тяжелым бомбам, и не спешили рушиться. Войска ждали от нас особой мощи ударов и высочайшей, математической точности поражения, ибо цели, как никакие другие за всю войну, были невероятно прочны и, в сущности, малоразмерны, почти точечные, а атакующие цепи совсем рядом, впритык. Дело могли решить только дневные массированные удары".
И такие массированные удары были нанесены: "Это восторг и диво, когда ясным днем 7 апреля плотный поток более полутысячи дальних бомбардировщиков в сопровождении 150 истребителей и под прикрытием над целью еще одной сотни взломал бомбами крупного калибра последние узлы немецкого сопротивления, открыв нашим войскам путь к цитадели. Атака хлынула в проломы, и крепость пала. Наши штурмовики сумели подавить значительную часть зенитных батарей, заблокировали на аэродромах основную массу немецких истребителей, те, что успели подняться в воздух, сквозь такое скопище воздушного оружия не сумели даже приблизиться к бомбардировщикам. Ни одной потери в том грандиозном шествии не случилось".
На допросе комендант Кенигсберга генерал Отто Ляш сказал: "Солдаты и офицеры крепости в первые два дня держались стойко, но русские превосходили нас силами и брали верх. Они сумели скрытно сосредоточить такое количество артиллерии и самолетов, массированное применение которых разрушило укрепление крепости и деморализовало солдат и офицеров. Мы полностью потеряли управление войсками. Выходя из укрепления на улицу, чтобы связаться со штабами частей, мы не знали, куда идти, совершенно теряя ориентировку, настолько разрушенный и пылающий город изменил свой вид".
Сейчас мощные авиабомбы, как и в годы Великой Отечественной, расчищают путь наступающей пехоте, но применяются они со значительно большей точностью...
