Крымские татары после возвращения из мест депортации на родной для их семей полуостров устраивались, кто как мог. Часть из них еще 20 лет назад встали в очередь распределения квартир нового жилого фонда, но эта очередь сдвинулась только с приходом в Крым Российской Федерации.
Крымские татары после возвращения из мест депортации на родной для их семей полуостров устраивались, кто как мог. Часть из них еще 20 лет назад встали в очередь распределения квартир нового жилого фонда, но эта очередь сдвинулась только с приходом в Крым Российской Федерации. За 2015-2016 годы Государственный комитет по делам межнациональных отношений и депортированных граждан республики помог переселить в новые дома 400 семей из числа реабилитированных крымских татар. Корреспонденты Федерального агентства новостей (ФАН) побывали в многоквартирном доме в одном из «татарских» районов Симферополя, куда прямо в эти дни заселяются новые жильцы.
Крымская татарка Улькер Сеттарова стояла на льготной очереди на получение жилья с украинских времен, но очередь казалась застывшей на месте и замороженной. Уже через год с момента перехода Крыма в состав России и подписания указа о реабилитации крымских татар на улице Кантар новый многоквартирный дом был готов к заселению людей, ожидающих своей очереди два десятка лет. Хозяйка гостеприимно принимает нас в своем доме и за традиционной чашкой кофе с татарским курабье рассказывает, сколько домов, лачуг, бараков, квартир ей пришлось сменить за жизнь, прежде, чем получить прописку в собственной крымской квартире.
Улькер Сеттарова признается, что не мечтала вернуться в Крым: об этом в Узбекистане задумывались только богатые ее соотечественники, которым было, что продать из нажитого за годы депортации. Первым домом Сеттаровых в Узбекистане была конюшня, из которой лошадей сместили на одну половину, а вторую отгородили ширмой и дали ее крымчанам. Отец Улькер построил для своей семьи дом, но оттуда Сеттаровых вскоре выселили ради приехавших из Ирака курдов. Крымских татар перебросили в другой район Узбекистана, заселили в барак с камышовым настилом вместо крыши, откуда на детей постоянно падали пауки и другие насекомые. Только через несколько лет началась более-менее сносная жизнь в Андижане, которая закончилась с разгаром конфликта между узбеками и турками.
«Эти люди шли, как звери — громили, бомбили, руины оставались после них, – вспоминает Улькер события в Узбекистане. – Мы вдвоем с дочерью решили от этой войны уехать к папиной дальней родне в Крым. Я купила билет туда и обратно. Приехала в Крым, а тетя мне говорит: «Скажи себе, что назад пути нет. Ну что ты будешь делать в этом очаге войны?»
Крымским татарам закрепиться в когда-то родном Крыму в то время было крайне трудно, говорит Сеттарова. В отцовском доме уже жили три новых семьи, никаких документов и прав на него у семьи, конечно, не было. Повезло, что секретарь обкома партии, к которому Улькер обратилась за помощью, знал о конфликте в Узбекистане. Он помог ей устроиться классным руководителем в сельской местности и получить первое жилье в Крыму – темный барак без окон, в котором семья прожила три года. За это время дочь освоилась в новой школе, а Улькер Сеттарова получила высшую категорию, звание учителя-методиста и предложение стать директором в другом учебном заведении. Барак татарка освободила брату, который к этому времени тоже решился вернуться в Крым, а сама получила комнату в восьмиквартирном общежитии, с удобствами на улице, а чуть позже – двухкомнатную квартиру в новом доме.
«В 1995 году обстановка в селе была очень сложная, – говорит Улькер Сеттаровна. – Были случаи, когда нам стучали в дверь, кричали: татары, уходите отсюда, мы вас не ждали». После того, как птицефабрика, вокруг которой строилось село, закрылась, котельную порезали на металлолом, тепла в домах не стало, люди побросали свои квартиры и разъехались, кто куда. У крымских татар по-прежнему не было никаких прав и возможностей устроиться, поэтому семья обратилась в республиканский комитет по делам национальностей (именно его функции сегодня выполняет Госкомнац Крыма). С его помощью переселенцев устроили в общежитие еще на 7,5 лет, пока выросшей дочери Ольге как молодому специалисту – главе службы психологической помощи в районе, не дали свое жилье.
Очередь обеспечения жильем, которую заняла Улькер Сеттарова, существовала, но не двигалась. И вот, 2014 год, Россия и указ о реабилитации крымских татар, долгожданный и выстраданный целыми поколениями.
«Указ о реабилитации – это мое очищение, – говорит Улькер Сеттаровна. – Я двухлетним ребенком была вывезена из Крыма, и на всем моем народе лежала печать предателей. Мы везде, куда ни приезжали, слышали это слово. Этот указ признал, что татары пережили ужасы депортации, снял с нас это клеймо. Да, в Узбекистане мы выросли, выучились, устроили свои жизни… Но, я как вспомню эти хлопковые поля… Нас, шестиклассников, вывозили на месяц-полтора на уборку хлопка! Но что прожито – пусть уже останется там. На национальность до войны никто не обращал внимания, и если бы кто-то в верхних эшелонах власти не бросал бы искру, мы и жили бы дружно дальше. Вот как сейчас: я целый список составляю знакомых, которых хочу с Пасхой поздравить, а на мусульманские праздники ко мне гости и ученики приходят, телефон звонит весь день: все друг друга уважаем и поздравляем».
У крымских татар было немало переживаний по поводу перехода Крыма к России в 2014 году: распускались слухи о том, что «русские снова депортируют татар», так что первое время татарский народ напряженно следил за изменениями в российском Крыму. Он и сейчас очень постепенно «оттаивает», наблюдая за государственным признанием своего языка, строительством и реконструкцией мечетей, возведением детских садов и школ с предметами на крымско-татарском языке.
«Все друг другу в 2014 году задавали вопрос: «Ты за Россию или Украину?», – рассказывает Улькер. – Да, это историческая справедливость, что Крым к России отошел. Но, честно говоря, для меня больше всего важно то, что я в Крыму. Я – крымчанка».
По сведениям Госкомнац Крыма, помимо 400 семей из числа реабилитированных граждан, еще 200 нуждающихся семей получили единовременную материальную помощь на завершение строительства индивидуального жилья. К трехлетию указа о реабилитации крымских татар готовится согласование еще одного закона, который упросит процедуру получения российского гражданства депортированным крымчанам и позволит вернуться на родину тем, кто еще остается в Узбекистане, и узаконить свое положение в Крыму тем, кто уже переехал на землю предков.
