Пианисту Александру Малофееву всего 20 лет, но уже почти полжизни он дает концерты в престижных залах.
Пианисту Александру Малофееву всего 20 лет, но уже почти полжизни он дает концерты в престижных залах. Никто, похоже, и не заметил, как вундеркинд вырос во взрослого и вдумчивого музыканта. Артист много гастролирует: большая удача для корреспондента ФАН взять у него интервью перед выступлением в зале «Зарядье».
— На концерте в зале «Зарядье» 10 декабря Вы будете играть Сергея Рахманинова, чью музыку называете лейтмотивом вашей жизни. Почему он?
— Так получилось, что именно с произведениями Рахманинова связаны самые яркие моменты моей музыкальной жизни. Это Вторая соната, которую я выучил всего за месяц для конкурса юных пианистов Grand piano competition (художественный руководитель смотра Денис Мацуев. — Прим. ФАН). Второй концерт, который тоже выучил за месяц до концертного тура с Кристьяном Ярви (американский дирижер, родившийся в Эстонии. — Прим. ФАН). Наконец — Третий концерт, сыгранный мною в 17 лет на сцене Концертного зала имени Чайковского.
Очень часто, по крайней мере у меня, случается, что когда произведение быстро выучивается, то первое его исполнение на концерте оставляет неизгладимые впечатления, дает невероятный заряд энергии. И, возможно, эту интерпретацию, это состояние трудно повторить в дальнейшем. Конечно, с каждым новым исполнением приходит опыт, переосмысливание каких-то музыкальных моментов, сочинение становится «сделанным». Поэтому изначальная свежесть восприятия произведения, которое потом будет играться много раз, очень ценна.
Кроме того, я был воспитан в своей допрофессиональной жизни прежде всего на сочинениях русской классики. А это опять же Рахманинов, а также [Петр] Чайковский, [Сергей] Прокофьев...А с [Иоганнесом] Брамсом и [Робертом] Шуманом познакомился основательно, когда уже серьезно и много занимался на фортепиано. Конечно, сейчас я расширяю свой репертуар в том числе и за счет западных композиторов. Меня притягивает очень разная музыка. Но я понимаю, что родители с детства привили мне хороший вкус. Моя мама устраивала домашние прослушивания русской классики целенаправленно. С поп-музыкой, другими жанрами я познакомился довольно поздно — лишь в 13 лет, когда у меня появился свой смартфон (смеется).
— За границей Вы преимущественно играете как раз музыку русских композиторов. Исходите из личных предпочтений или же зарубежной публики, ведь часто выступаете в Европе и Америке?
— Я не могу сказать, что мои сольные программы находятся в зоне предпочтений западных импресарио и тамошней публики. Потому что, например, последний сезон я, кроме Рахманинова и Чайковского, много играл Николая Метнера, который никак не входит в шорт-лист организаторов моих зарубежных концертов. Его музыка сложная по фактуре — она полифонична, рассчитана на слушателя, желающего ее понять. Его в свое время не оценили современники, и этот шлейф тянется много лет. Проще говоря, Метнер — немодный композитор, что звучит почти как приговор. Но меня это не останавливает. В программах я редко отступаю от своих намерений. И если в следующем сезоне я беру паузу с Метнером, то делаю это, руководствуясь собственными репертуарными соображениями. Я не склонен «воевать» с промоутерами и публикой, а лишь хочу ощущать свободу от предубеждений, которая, конечно, отражается и на музыке.
— Гастрольный график у Вас изматывающий даже в пандемийном сезоне. А ведь концерты планирует Ваша мама. Где кончаются деловые отношения и начинаются личные? Мама волнуется, что Вы едите, одеваетесь ли по погоде?
— Во-первых, определение «изматывающий график» я бы отнес к футболистам — когда им приходится играть по три игры в неделю (смеется). А для меня сцена — это единственное место, где я могу по-настоящему дышать, жить. И поэтому забываешь о плотном гастрольном графике и бытовых трудностях во время поездок. Во-вторых, мама делает неоценимую работу для меня: на ней полностью отправка писем, фотографий (она ведь прекрасный фотограф) в процессе подготовки туров, вся административная, бумажная работа. У меня много западных агентов в каждой стране, где я выступаю, которые помогают мне оградиться от внемузыкальной части профессии, а мама координирует их деятельность, обязательно советуясь со мной.
— До какого возраста мама сопровождала Вас в поездках?
— Мама ездила со мной на гастроли вплоть до пандемии, а потом по объективным причинам уже не смогла этого делать — нужно собирать огромное количество документов, чтобы въехать в период COVID-19 в другую страну. Причем у каждой принимающей стороны свои требования. Конечно, когда ты находишься в большом туре, например, из пяти концертов, элементарная бытовая поддержка очень кстати — где и что поесть, вовремя погладить костюм перед выходом на сцену и так далее.
— Теперь Вам приходится заниматься этими вещами самому?
— Да, я приспособился.
— Но, например, американскую еду в кафешках есть невозможно. Бургеры, пицца — все вредное...
— Как-то нахожу выход — забегаю в супермаркет и покупаю продукты для перекуса. Съел быстро и помчался на репетицию. В рестораны не хожу, потому что нет времени, так как я постоянно в дороге и перемещаюсь из одного города в другой.
— Почему Ваша мама, врач по профессии, решила, что Вам нужно серьезно заниматься музыкой? Пианино в доме было?
— Инструмент моим родителям достался от дедушки. Это было пианино «Лирика». Инструмент долгие годы не настраивался, но при этом умудрился держать более-менее строй и сохранил приличный вид. Первой за него посадили мою старшую сестру. Она закончила музыкальную школу, но дальше заниматься не стала и выбрала другую профессию.
Потом очередь дошла до меня. Родители решили, что занятия на фортепиано будут мне полезны для общего развития. Ведь сначала меня отдали в лингвистическую школу, а не специальную музыкальную — первые фортепианные занятия были в «обычной» московской музыкальной школе имени Осипова.
Я первое время противился долгим занятиям на фортепиано, ведь очевидно, что большинство детей в возрасте восьми лет не хотят часами работать на одном месте. А после того как начал выигрывать какие-то конкурсы, у меня появились планы, программы, концерты. Я по-настоящему захотел стать пианистом, когда со сцены увидел зрителей в зале. Публика, с которой я ощущал связь, вдохновляла. В 12 лет я поступил в Колледж имени Гнесиных к тому же педагогу, что и в школе — Березкиной Елене Владимировне, которая меня и подготовила к юношескому Конкурсу имени Чайковского, где я победил в 2014 году.
— Сейчас Вы студент третьего курса московской консерватории. Скоро сессия, а у Вас много концертов. Вы на привилегированном положении с учетом вашей известности? Или преподаватели немузыкальных предметов не берут ваши титулы во внимание?
— Два года дистанционного обучения сильно облегчили мне процесс сдачи экзаменов в консерватории. Поэтому такие легендарные предметы, как физкультура и БЖД, обошли меня стороной. Я попал на них лишь на несколько месяцев. На них нужно было обязательно присутствовать. Посещение отслеживалось строже, чем на специальные предметы. Например, пробежки нам устраивали в коридоре общежития, плюс нужно было сдавать нормативы — приседания, отжимания и так далее.
В любом случае — в консерватории учиться концертирующему студенту несложно. Основная часть преподавателей понимает, для чего мы учимся: мы учимся, чтобы выступать на сцене. И если подойти к педагогу до сессии и объяснить, что в день экзамена у тебя концерт в другом городе, стране, то тебе идут навстречу — можно сдать в удобный для тебя день. Лично я всегда сталкивался с пониманием в таких случаях и могу играть столько концертов, сколько хочу.
— Но занятия по специальному фортепиано — это же святое?
— Конечно. В декабре из Америки, из Бостона, приезжает мой педагог — Павел Тигранович Нерсесьян, поэтому у меня будет хорошая зима (смеется)!
Александр Малофеев родился в 2001 году в Москве. Молодой пианист приобрел международную известность, выиграв в 2014 году в возрасте 13 лет Международный конкурс молодых музыкантов имени Чайковского. Является обладателем Гран-при I Международного конкурса молодых пианистов Grand Piano Competition (2016).
В апреле 2017 года в Италии на открытии фестиваля International Piano Festival of Brescia and Bergamo Малофееву была вручена премия «Лучший молодой музыкант 2017 года». В декабре 2017 в Японии он стал первым обладателем звания Young Yamaha Artist, а с 2021 года является Yamaha Artist.
Пианист активно участвует во всемирно известных музыкальных фестивалях, выступает в крупнейших концертных залах России и мира. Сотрудничает со многими ведущими коллективами, среди которых симфонический оркестр Мариинского театра, Национальный филармонический оркестр России, Филадельфийский оркестр, национальный симфонический оркестр Итальянского радио, Квинслендский симфонический оркестр, Большой симфонический оркестр имени Чайковского, Российский национальный оркестр, Филармонический оркестр театра Ла Скала, Симфонический оркестр Йомиури (Токио), камерный фестивальный оркестр Вербье.
