Герман Тепляков: Жизнь под прицелом камер открывает человека для программ нейромаркетинга

Эксперт в области визуальной психодиагностики и этологии человека (наука о биологических основах поведения), бизнес-антрополог Герман Тепляков рассказал корреспонденту Infopro54, к каким последствиям приводит расширение сети визуального контроля за жителями городов и как жизнь под видеокамерами отражается на психологическом здоровье людей, а также на их поведении.

Против эволюции

— Герман Владимирович, появление огромного количества камер на улицах города, в торговых сетях, бизнес-центрах, подъездах и т.д., технологии распознавания лиц дают возможность отслеживать жизнь любого человека. На ваш взгляд, как эксперта, это нормально? — В природе людей заложена потребность в личном пространстве. С давних времен человек уединялся, чтобы восстановить силы, отдохнуть, собраться с мыслями. Эта потребность сохранилась и в наши дни. Одно время прорывным решением виделось создание опен-спейсов, чтобы облегчить взаимодействие сотрудников и повысить их результативность. О том, что из этого вышло, можно узнать из исследования психологов Итана Бернстайна из Гарвардской школы бизнеса и Стивена Тюрбана из Гарвардского университета. [ic_add_posts ids=189044 template="right.php"] Оказалось, что вместо сотрудничества люди любой ценой начали сохранять личное пространство. Чего они только не делали… И перегородки возводили, и большие наушники надевали, и просто в монитор утыкались. В итоге живое общение между сотрудниками сократилось на 70%. Коллеги стали усиленно общаться при помощи электронной почты и мессенджеров — и это в опен-офисе, где друг до друга можно буквально рукой дотянуться! Неудивительно, что рабочий трафик увеличился на 20-50%, а ведь это дополнительные расходы. Так работает территориальный инстинкт. Если точнее, то инстинктивно-обусловленные программы поведения — справедливости ради отметим, что инстинктов, как таковых, у человека все же нет. Как бы то ни было, невозможность спрятаться от всевидящего ока создает на глубинном уровне неосознаваемое ощущение лишения личного пространства, и это реально тяжело. Не легче, чем создание дефицита по другим «инстинктам»: пищевому, половому, самосохранению. То, что жизнь каждого человека можно отследить — теперь не только в интернете, но и в режиме реального времени посредством видеонаблюдения — прямо задевает еще один основной инстинкт. Речь идет о доминировании. В животном мире, к которому принадлежит и человек, всегда важен вопрос: кто занимает более высокую ступень в иерархии (не путать со статусами!). Так вот, доминант (альфа-особь) всегда контролирует других, но при этом не позволяет контролировать себя. [ic_add_posts ids=166548] По этой причине знание о том, что за тобой везде и повсюду наблюдают, воспринимается как понижение рангового потенциала. И наша древняя память хранит информацию о судьбе низкоранговых особей. Это в первую очередь ограничение доступа к ресурсам. Также это снижение уровня безопасности (жизнь омег в первобытном обществе, да и в более поздние времена, не ценилась), а это уже прямо задевает инстинкт самосохранения! Да и с половым инстинктом у низкоранговых были и остаются сложности — из размножения они либо исключались, либо их усаживали на скамейку запасных, откуда «выход на поле» был под большим вопросом. — То есть получается, что программы, которые закладывались в течение всего хода эволюции, сталкиваются с новыми технологиями? — Да, и если тревога по этому поводу даже не осознается, в любом случае подсознание беспристрастно констатирует: ты лишился своей личной территории и вместо того, чтобы контролировать происходящее, сам оказался под контролем. А это, как было сказано, — понижение рангового потенциала и переход на более низкую ступень в иерархической лестнице — со всеми опасными следствиями.

 «Большой Брат следит за тобой»

— По вашим оценкам, цифровизация влияет на общество? Наблюдаете ли вы появление новых фобий? — Ответить на этот вопрос тоже будет интересно с точки зрения этологии человека (этология — наука о биологических основах поведения). Мы только что обсудили, что жизнь в условиях тотального наблюдения снижает ранговый потенциал. Один из архаических способов его поднять — агрессивно себя повести по отношению к другим, постараться силой сбросить их с иерархической лестницы. Но ведь именно это невозможно сделать в условиях постоянного контроля! Как следствие — рост напряжения, который оборачивается психосоматическими заболеваниями. [ic_add_posts ids=193154 template="right.php"] Что касается появления новых фобий… Пожалуй, с этим вопросом лучше к психологам и психотерапевтам, а то и к психиатрам. Бизнес-антропологу в своей практике все же не приходится иметь дело с шапочками из фольги. Впрочем, даже беглый анализ социальных сетей показывает: да, опасения по поводу тотального контроля действительно есть. Диапазон таких опасений: от легкого беспокойства по поводу последствий ошибочных решений искусственного интеллекта до тяжелых расстройств из серии «Большой Брат следит за тобой» —  этакий телескрин из оруэлловского «1984». —  В чем, на ваш взгляд, плюсы и минусы такой цифровизации? — Мы только что поговорили как раз о минусах — не о всех, конечно. Однако у этого явления есть и плюсы. Как известно, многие люди готовы отказаться от того, чтобы совершить преступление, если им точно известно: инкогнито сохранить не удастся. И в самом деле — по мере развития систем видеонаблюдения количество правонарушений прогрессивно снижается. По сравнению с началом 1990-х годов уровень преступности во многих странах снизился на 50% и более. Американские социологи даже дали этому явлению название «Великий спад преступности». Конечно, свести данный феномен только к усилению распознавания лиц было бы упрощением, но такой фактор действительно имеет место.

Главное, не в стиле доктора Ломброзо

— К чему приведет дальнейшее развитие искусственного интеллекта? Где вы видите новые риски? — Жизнь под прицелом камер делает человека открытым перед программами анализа потребительского поведения. А это новый шквал рекламы (пусть и таргетированной) из каждого утюга, откуда только можно дотянуться до потенциального потребителя. Кстати, за исследования в области поведенческой экономики были выданы уже две Нобелевских премии. В область нейромаркетинга вливаются очень серьезные инвестиции, и масштабный видеоанализ того, как ведут себя люди при покупках и продажах, здесь исключительно ценен для исследователей. Недостатка же в таком материале с каждым днем все меньше. [ic_add_posts ids=158997] И это далеко не все. Давайте представим себе некую антиутопию: тоталитарное государство, где ИИ позволяет определить реакцию на, скажем, речи вождей или их изображение. Нетрудно представить, что в таком обществе ждет виновных в «лицепреступлении» или «мыслепреступлении» — с доказательствами же, понятно, проблем не будет. И новый уровень возможностей нейросетей, когда они уже не просто проводят биоидентификацию, а заходят гораздо дальше, — уже не фантастика и даже не конспирология. — Можно ли научить ИИ проводить визуальную психодиагностику человека, определять предрасположенность человека к противоправным деяниям? — Да, конечно. Более того, сейчас этот процесс идет весьма активно. Это, кстати, не так сложно. В нейросеть загружаются фото- и видеобазы данных преступников — такой информации в правоохранительном ведомстве практически любой страны предостаточно. Искусственный интеллект находит закономерности, а эксперты, сопровождающие процесс, вносят коррективы с целью повышения точности заключений. Это первый шаг. Второй шаг — применить полученные выводы к изображениям реальных людей, которые не проходят по криминальным базам. Если есть совпадения по формальным признакам, обнаруженным нейросетью, такой человек попадает в группу риска. А дальше все зависит от политики владельцев такого материала. В лучшем случае они вспомнят главную ошибку основоположника криминальной антропологии, итальянского психиатра 19 века Чезаре Ломброзо, который путал предрасположенность с предопределенностью. В худшем — выводы нейросети повлияют на социальный рейтинг (тот, что прочно вошел в повседневную практику Китая и готов масштабироваться за его пределы) — со всеми последствиями для человека. А как же — если есть знаки, которыми тот же Ломброзо описывал «человека преступного», значит, рано или поздно тот обязательно что-нибудь натворит (спойлер — вовсе даже не обязательно). [ic_add_posts ids=192333 template="right.php"] Тем не менее при разумном подходе вполне возможно на основании визуальных кодов выделить группы риска по девиантному (а также суицидальному) поведению и принять профилактические меры. Разумеется, не в стиле доктора Ломброзо. Вполне достаточно грамотно расставить акценты в воспитании, чтобы факторы риска стали драйверами успеха. Тем более что такой опыт давно имеется. Еще 10 лет назад я проводил такую работу в рамках государственных программ. И в том, чтобы передать эти знания нейросети, нет ничего плохого. Лишь бы те, кто будут в последующем распоряжаться этими ресурсами, в фокусе своего внимания держали конструктивные возможности, которыми и в самом деле богат союз человеческого разума и искусственного интеллекта.