Суд по нашумевшему делу Айдай Субановой наконец начался. Почти год находились причины для откладывания дела в долгий ящик. Сначала как водится следствие, потом обследование в психиатрической больнице. Дело настолько затянулось, что многие стали забывать имя этой женщины, но не преступление совершенное ею в августе 2015 года. Она запомнилась больше как хладнокровная убийца, расчленившая своего мужа. А хладнокровности у нее, действительно, не отнять. В клетке и с кепкой Хоть и говорят казенные стены «ломают» человека, но Айдай похоже ничем не сломишь. По крайней мере, так нам показалось. В окружении конвоиров, с красной кепкой в руках, она спокойно вошла в клетку в зале суда и застыла, глядя прямо перед собой. Ни одного взгляда в сторону журналистов. Адвокаты подсудимой, а их у Субановой трое - категорически запретили фото и видео съемку. Дабы не травмировать Айдай. Уставившись своим «фирменным» взглядом вперед, подсудимая старалась вникнуть в смысл происходящего. Про ее «фирменный» взгляд говорили даже оперативники, дескать, от него мурашки по коже. Происхождение и причину ее «фирменного» взгляда мы узнали, но об этом позже. Конвоиры не отходили от решетки, опасаясь реакции родственников. Знали, кого сторожат, а потому смотрели на нее с нескрываемым любопытством. Сначала вникнуть в суть задаваемых вопросов не получилось. Выяснилось, что подсудимая не понимает вопросов судьи, заданных ей на родном языке. Хотя уверяла, что владеет им в совершенстве. Попросила вести судопроизводство на русском языке. И, наконец, поняв, признала вину частично. Дескать, мужа не убивала, тем более не расчленяла. Только развозила части тела по городу. «Мама не плачьте! Он скоро найдется!» А вот брат погибшего Эрлана Оркошева пришедшим журналистам был рад. - Адвокаты подсудимой хотели сделать процесс закрытым, без прессы. Но мы понимаем, что они хотят просто замять дело и предать забвению, - рассказывает Шерлан Оркошов.- Мой брат был человеком верующим и порядочным, а сейчас его хотят представить деспотом, поднимавшим руку на жену. Он полностью обеспечивал ее и детей. Она нигде не работала. Все, что от нее требовалось - выполнять обязанности жены-хозяйки дома. Чтобы дети были накормлены и ухожены, еда была вкусная. Ведь готовить она совсем не умела. Брат настаивал, чтобы она на кулинарные курсы пошла и научилась готовить. Но она так и не научилась. Говорила, мол, в интернете рецепты будет находить и по ним готовить. Не то, что требования к еде были какие-то особые. Нет, обычная домашняя еда, без добавок там всяких, ароматизаторов. Не любил он такое. По показаниям Шерлана и учебу в ординатуре Айдай оплатил муж, хотя знал – по специальности работать она не будет. Состояние здоровья не позволит, точнее зрения. У Айдай миопия высокой степени - минус шесть. Вот откуда такое выражение глаз. От напряжения, взгляд воспринимается как неживой, стеклянный и воспринимается как надменный. - А как вы думаете, почему она расправилась со своим мужем, отцом своих детей? - Мне кажется она тихая маньячка. Она с детства была какая-то ущербная, ее бабушка воспитывала в селе в Базар-Коргонском районе. Дети над ней издевались, нам так рассказали. Вот она обиду и затаила, наверное, на всех. А потом все это из нее и выплеснулось. С виду не скажешь, если почитать про маньяков - они все такие, с виду безобидные, получившие травму психологическую когда-то, - Шерлан рассказывает про серийных маньяков, про Чикатило, сравнивает. Невольно задумываешься – вряд ли до убийства он интересовался подобными вещами и знания его вынужденные. В поисках ответов на главный вопрос: «Почему?». Но ответ теперь знает только Айдай. Но скажет ли? Женщина, убившая мужа, хладнокровно разделавшая его и разбросавшая останки по разным частям города. Женщина, утешавшая плачущую мать убитого ею супруга словами: «Не плачьте, мама! Он скоро найдется и вернется к нам». А ночью избавлявшаяся от тела мужа, перевозя его останки в подаренных им же чемоданах на колесах. И виду не подавала. Только похудела сильно за те несколько дней, пока искали Эрлана. Наверно, переживала из-за ссоры, - решил тогда брат. Она и переживала, только не из-за ссоры. А как бы не выдать себя, не проколоться. И не выдавала… до последнего. Опознали убийцу по голосу После обнаружения первой страшной находки – конечностей в мусорном баке на территории 5 микрорайона, наверняка Айдай следила за новостями. Возможно, с тревогой читала милицейские сводки и торопилась избавиться от останков мужа, посмевшего в тот роковой для него вечер нахваливать чужой плов и упрекать ее в неумении готовить. Планировала она убийство супруга или все произошло спонтанно, теперь остается только догадываться. Но, по словам Шерлана, незадолго до трагедии Айдай купила два больших немецких ножа, которыми не преминула похвастаться. Ножи, кстати, так и не нашли так же, как и верхние части ног убитого. Кроме того по наблюдениям брата убитого из квартиры пропали 2 матраца, одеяло и несколько постельных принадлежностей. - Мы искали Эрлана, обзванивали его друзей, знакомых. Голову ломали, куда он мог пойти. Даже предположить не могли такое. После того как по найденной голове я опознал брата, стало ясно, что произошло убийство. Попросил оперативников сразу не сообщать матери и жене, боялся, что они как самые близкие люди не выдержат, хотел подготовить. Думал, как правильно поступить, устроить жизнь Айдай и ее детей. Жалел ее в первую очередь, зная, как брат любил ее. А зря! У милиции никаких следов не было. «Ищем, дайте время» - и так каждый день. Обыск проводили и у нас дома, и у Айдай. Только плохо в первый раз осматривали. Когда уже ее задержали и опять осмотрели квартиру, тогда нашли в углу прилипший к линолеуму небольшой кусочек плоти. Она не заметила его, когда уничтожала улики, замывала кровь. Кроме того, под ванной была найдена окровавленная тряпка. И сим-карту она предусмотрительно поменяла, купив новую, незарегистрированную. С нее и звонила в службу такси. Опера тогда запросили записи вызовов со всех служб такси в городе с 12 августа. Вычислить ее было почти невозможно. Но когда прослушивали записи, я узнал ее голос. Опера проверили и убедились – она. А когда пришли и задержали ее уже как подозреваемую, она сразу призналась. Дескать, защищалась, нечаянно за нож схватилась и била наугад. Вот только два смертельных удара, по заключению судебных медиков, были нанесены в спину. Остальные пять зажили бы, не причинив вреда здоровью, максимум за 20 дней. Эрлан был крепким и рослым мужчиной, если бы он ее ударил, то, как минимум, синяки у нее остались бы. Я с ней общался все время, пока шли поиски, а на ней ведь ни царапины не было. И потом она стала путаться в своих же показаниях. - А как ее родители отреагировали? - Ее родители в разводе, а с отцом она вроде не общалась. Мать, когда узнала, на колени передо мной встала. Просила простить и ее, и дочь, да только брата этим не вернешь уже. Потом они хотели, чтобы ее признали невменяемой, и, полгода пролечившись, она бы вышла. Здесь в РЦПЗ ее обследовали, она притворялась, что голоса слышит, про каких-то черных людей рассказывала, потом в Кызыл-Жар отправили в стационар под наблюдение. Не получилось у нее закосить, по заключению - она вменяемая. - А что с детьми, где они сейчас? - Дети у нас, мы их сразу забрали. Ее родственники не стали претендовать, похоже, они им не нужны. Мы сами позаботимся о них. Детей, конечно, жалко, для них это большая травма, - поделился Шерлан после суда. Кто по версии Айдай Субановой расправился с ее мужем, и куда делись из квартиры постельные принадлежности после убийства - будет выяснено в ходе судебного разбирательства. Так же как и наличие следов алкоголя в туловище погибшего. В то время как в головном мозге и других конечностях содержания спирта обнаружено не было.
