История, которую я хочу вам рассказать – новогодняя.
Жила-была девочка по имени Ольга. Жила она в удивительной стране, которой уже нет – в СССР, в самой столице!
Страна эта была особенная. Многие народы жили в ней в мире, для работающих людей самое важное было бесплатным – и медицина, и отдых, и учеба. Все в СССР, принадлежало его гражданам. Пороки осуждались, выкорчевывались и с ними велась постоянная борьба. «Пьянству – бой!» - кричали заголовки газет и журналов. А с экранов гражданам улыбались белозубые герои, сидящие за богато накрытыми столами с большим ассортиментом напитков. «Пей, но меру разумей!»
Школьники плавно переходили из октябрятских «звездочек» в пионерские дружины, а далее – в комсомольские отряды. Семья была ячейкой советского общества, перепродажа с целью наживы каралась Уголовным кодексом, а самым страшным наказанием в гражданской сфере было исключение из Партии.
Граждане строили не много, не мало, а Коммунистическое общество, в котором будет так: «каждому – по потребностям, от каждого – по способностям». За тунеядство можно было получить реальный срок или высылку за 101-й километр, а если не было детей - платили налог за бездетность.
Огромная страна с громадными просторами, самодостаточная, давала трудящимся все. Только работай на благо общества!
Делу – время, потехе – час. Были, разумеется, и праздники. Ольга (которую сейчас, во взрослом возрасте, называют Олечкой) больше всего любила Новый год. Были и другие праздники – 7 ноября, 8 марта, 9 мая, 23 февраля... нет, ни Рождества, ни Пасхи, ни Ураза-байрама, не было. Религия была в загоне, а основой идеологии марксизма-ленинизма являлся атеизм.
Праздники были трудовые и суровые.
7 и 8 ноября – Годовщина Великой Октябрьской социалистической революции. В этот день была демонстрация трудящихся, затем проходил военный парад на Красной площади Москвы, вечером устраивались народные гулянья по улице Горького и салют.
9 мая – День Победы. На 9 мая проходили встречи с ветеранами, концерты, народные гуляния и в конце дня - салют.
1 и 2 мая - День международной солидарности трудящихся. Города украшались флагами расцвечиваниями, транспарантами. Демонстранты несли флажки, яркие цветы.
Вечером включали иллюминацию. Она была довольно скромная. Это сейчас Москва утопает в разноцветье гирлянд и фонарей, а в середине 70-х годов прошлого века посмотреть на праздничное украшение вечерней столицы собирались толпы народа. Праздничная иллюминация с меняющимися картинками даже в начале 80-х годов была в диковинку, и Ольга с одноклассницами ходили вечером на «гулянья» по улице Горького и глазели на Центральный телеграф – именно на нем устраивали световое шоу, как сказали бы сейчас.
Воспитывались хорошие чувства – любви к Родине и трудовой энтузиазм.
Эти праздники были яркими, но однотонными, красными. Не только потому, что праздничные дни отмечались в календаре красным цветом, но и от того, что красный цвет был основным в праздничном убранстве. Красные флаги, бумажные гвоздики и маки, красные шары и флажки… Не красным был Международный женский день – мужчины дарили женщинам желтую мимозу и разноцветные тюльпаны.
И Новый год, конечно, резко отличался от остальных праздников. Прежде всего, он был сказочным и разноцветным. Я не знаю, каким образом сочетались атеистическое мировоззрение, прививаемое с самого раннего детства («Бабушка, а Бога нет?» - спрашивала малышка Оля бабушку, а та отвечала внучке: «Космонавты в космос летали и Бога не видели, значит - нет!») и некий волшебный Дед Мороз, который приходит в новогоднюю ночь и кладет под елочку подарки. И в садик приходит, водит хороводы, и внучка у него Снегурочка, и маскарад, на который все переодеваются в сказочных героев, и праздник елки в Колонном зале, и подарок домой несешь!
Оля долго верила в Дела Мороза, лет до десяти. Будучи практичным ребенком, любопытствовала – а как Дед Мороз в квартиру входит? Мама то про форточку рассказывала, то - что в дверь звонил и подарки оставлял за дверью. Оля каждый раз давала себе слово, что вот в эту-то новогоднюю ночь не уснет ни за что, дождется, когда придет волшебник и увидит его своими глазами! А чтобы Дедушка убедился, что Оля – хорошая девочка и заслужила подарки, она даже в кровать укладывалась особенно: на спинку и ручки выкладывала сверху, ровненько… и, конечно, засыпала крепким сном, а утром подарки уже были под елкой! Ну что тут поделаешь – проспала Деда Мороза!
А однажды настоящее большое Чудо Оле подарила перед праздником мама.
Оля с мамой жили без папы, папа ушел в другую семью, и одной маминой зарплаты с папиными алиментами на излишества не хватало, тем более что мама выплачивала за кооперативную квартиру, в которой они жили. Сейчас это назвали бы ипотекой. И, хотя мама работала в самом Госплане СССР и получала неплохие деньги, их фамилия вечно висела в списках должников в подъезде дома. Ну еще Жоркина фамилия висела, у него тоже не было папы. И фамилия двух подружек Оли, девочкек-погодков, и у них папа ушел…
А Чудо было вот какое. Дедушка уже установил елочку, но ее не спешили наряжать, была причина. Мама пришла с работы под самый Новый год с огромной коробкой. На крышке был нарисован Дед Мороз, раздающий ребятишкам подарки и написано «С Новым годом!» И чуть помельче – «Изготовлено в ГДР, народным предприятием ФЕБ Тюрингер Глазшмук, Лауша». Открыли ее, а там… там оказались необыкновенные елочные игрушки в два этажа – внизу в ячейках помельче лежали маленькие шарики, колокольчики, прожекторы и фигурки, а в верхней части – сказочная верхушка с колокольчиками, шары покрупнее и совершенное чудо – маленькая золотая труба со свистком, в который можно было подуть, и труба гудела тоненько, так красиво!
Подобной красоты Оля никогда не видела. Конечно, в доме были елочные игрушки, и старинные, и новые мама покупала взамен побившихся. И наборы – до сих пор сохранились большие шары из прозрачного цветного стекла, наполненные серебристым дождиком, и большой колокол, светящийся в темноте, и раскрашенные узором из фосфорных красок шарики, и маленький колокольчик. Были сосульки, и бусы, шишки и фигурки… но таких, как в мамином наборе, ни у кого не было.
Они сели разбирать чудесную коробку и развешивать игрушки на елочку. И бабушка пришла полюбоваться, и дедушка оторвался от газеты. Удивительные птицы с длинными хвостами на прищепках, шары с тонким рисунком, обмотанные золотой крученой проволокой, колокольчики со стеклянными «язычками» с хрустальным звоном, дивные «прожекторы» бережно вынимались из волшебной коробки и развешивались взрослыми на елке, и Оле дали повесить золотую трубу.
Удивительным был и вес этих игрушек. Советские игрушки, даже старинные тонкой ручной работы были ощутимо тяжелее. Олечка купила недавно сову времен СССР – так этой совой убить можно при желании.
Елочные игрушки делают из специального молибденового стекла, имеющего высокую механическую и термическую стойкость. Возможно, что в красивом местечке Лауша (в Германии), известном своими стеклодувами, считающемся родиной стеклянных елочных украшений, кварцевый песок обладал нужными свойствами, или стеклодувы научились у сказочных гномов ремеслу – кто знает? Но история производства елочных игрушек из тончайшего стекла началась аж в середине 19 века именно там, в Тюрингии.
В начале 20 века Лауша начала продавать свои изделия в Америку и прославилась на весь мир. А после войны местечко оказалось в Восточной Германии, и советские дети получили возможность украшать свои елочки изумительными игрушками.
Половина Олиного набора дожила до сегодняшних дней. А вот труба, которую Оля любила больше всего, через год разбилась. Вдребезги. Оля даже плакала, так ей было жалко эту чудесную игрушечку.
Вы не удивляйтесь. У Оли было много всего – и счастливое детство, и прекрасное бесплатное образование, и уверенность в том, что завтра будет лучше, чем вчера. Не было только милых мелочей, таких, как елочные игрушки, отличающиеся от круглых шаров и сосулек, выкладываемых под Новый год на прилавок в «Универсаме». Хорошие были шары, но без изюминки.
Мама, побегав по «Детскому миру» и «Лейпцигу», грустно сказала:
- Оля, наборы есть, а трубы в них нет, и отдельно нет. Но если я увижу, обязательно куплю.
Прошло много лет. Олечка, уже совсем взрослая, мама троих детей и бабушка двух внуков, по-прежнему любит елочные игрушки и Новый год, а за ним и волшебное Рождество. Да и Старый Новый год отмечает, как ее троюродная тетушка.
И в этом году, в кои-то веки избавившись от многолетнего дефицита денег, она решилась: «А почему и нет? А вдруг кто-то продает такие немецкие игрушечные трубы?»
И принялась изучать рынок. Современных стеклянных труб из Лауши не нашлось. Зато на Авито (это такая интернет-барахолка, которую Оля благополучно освоила, купив несколько уникальных книг), нашлись и ГДРовские наборы из Лауши, и отдельные трубы, в которые дуют Ангелы на Рождество, и даже набор, похожий на Олин, с искомой трубой продавался в Москве, правда, дорого, а Олечка уже разорилась на большую сумму, купив кучу елочных игрушек. Тяжеленная советская сова была как раз в этой покупке. И разоряться еще больше Олечка посчитала совершенно невозможным. Мшелоимство какое-то получается!
Она выбрала две трубы – золотую и серебристую. Подешевле, чем набор, хотя как посмотреть… ах, ну ладно! И после работы Олечка притащилась на встречу с продавщицей старинных немецких труб на метро Речной вокзал. Всего продавалось четыре трубы, но это был уже перебор для Оли.
Трубы оказались ровно такие, как на фото в Авито. Наверное, родственники привезли их когда-то из Германии, может быть, служил там кто-то. По состоянию – конец 60-х годов прошлого века и «под реставрацию» для придания первоначального облика. Реставрировать оригинальное золочение Оля не взялась и повесила причудливо изогнутые трубы на рождественский венок, как есть. Получилось прелестно – посередине Ангел (натуральный немецкий, из ФРГ, новенький), рядом церковь (под «Лаушу», но отечественного производства), стеклянная елочка от клинской «Елочки», подвеска из золотых шаров и рождественские трубы на красных лентах. Красота!
Олина полувековая мечта сбылась. Да, благоприобретенные на барахолке трубы были не такие, как та, разбившаяся почти пятьдесят лет назад. И радости от них той не было. Обшарпанные, потершиеся, с облетевшей краской - чья-то память нашла себе новый дом на Олином Рождественском венке.
Полной замены не получилось. Наверное, так и должно быть – ведь нельзя войти в воды одной и той же реки дважды.
Чудесные наборы не продаются в России с падения Берлинской стены, коробки с немецким Сантой можно встретить только на барахолках. Игрушечки бьются, и не так много времени пройдет, как они станут настоящим дорогостоящим раритетом.
И что из этого следует? Что на старости лет можно будет продать подороже?
А разве можно продать свою память?
