«Все несчастны, и неясно, кто выиграл».
The post «Для нас это – возвращение в ад». Исповедь матери ученика, вынужденного вернуться в государственную школу appeared first on Белсат.
С 3 октября почти все частные школы в Беларуси приостановили свою деятельность как минимум на месяц – для лицензирования. Если не получат лицензий, будут закрыты. Родителей учеников, которые учились в частных учреждениях, уже сейчас вынуждают перевести детей в государственные школы. Мать одного из школьников в разговоре с «Белсатом» призывает чиновников выполнить наконец приказ Лукашенко – и услышать народ, потому что «частные школы – не о политике».
«Когда я сказала своему ребенку, что мы вынуждены вернуться туда, откуда ушли, – у него началась истерика. Ведь у него забрали счастье, его комфорт, у него забрали атмосферу, в которой ему было хорошо.
И я его прекрасно понимаю, ведь до сих пор, когда прохожу мимо нашей гимназии, меня немного коробит. Никогда не думала, что вернемся туда. Потому что для нас это на самом деле – возвращение в ад», – признается Виктория.
Женщина вспоминает, что проблемы в государственной гимназии, где учился ее сын, начались с первого класса. Мальчик с яркой индивидуальностью, которую не умел скрывать и «адаптировать» к обстоятельствам, с сильным желанием быть выслушанным и услышанным, сделался вдруг изгоем. И это в гимназии, которая на то время считалась элитной.
По словам матери, все началось с «публичной порки» на педсовете по поводу школьного происшествия: ученик толкнул другого ученика – у того появился синяк.
«Сделали из этого трагедию. И никто не пытался разговаривать и разбираться – была публичная порка и унижение. Собирается педсовет, на котором делаются выговоры по поводу плохого поведения и т.д. Вердикт психолога: «Это у него генетическое», «определенный генотип». Вердикт администрации: «Все из семьи». Вот так», – рассказывает мать ученика.
Пережитое «коллективное унижение» не могло не сказаться на психологическом состоянии 7-летнего мальчика. Он замкнулся, лучше себя вести не стал и сделался изгоем. Оценки тоже скатились вниз.
«Нет, я не могу сказать, что там были плохие учителя или плохой психолог. Просто эти люди работали соответственно той ситуации, в которой находились. Если в классе 35 детей, а минимум 20 требуют внимания, конечно же, педагог не справляется», – говорит Виктория.
Мать парня рассказывает, что так толком и не познакомилась с первой учительницей сына, хотя та посещала их дома (имела такую обязанность). Учительница владела информацией о количестве квадратных метров и об условиях, в которых живет ребенок. Но не знала, что его беспокоит и о чем он мечтает.
«И когда я приходила в класс, я никогда не видела, чтобы учительница занималась детьми: она постоянно сидела за столом и заполняла какие-то бумажки. Заполняла и заполняла! Ну не было у нее времени подойти к ребенку и спросить, как он вчера провел вечер и что будет делать сегодня», – говорит Виктория.
Сын Виктории выдержал в государственной гимназии четыре года, до окончания начальной школы.
«Ушли в частную школу, что в материальном смысле было очень сложно. Приходилось ежемесячно отдавать более половины зарплаты», – говорит мать ученика.
Она вспоминает, как ее поразил первый разговор с психологом в частной школе, когда рассказала ей, что пришли с не очень хорошими оценками. Та улыбнулась и отметила: «Слушайте, давайте, может, в этом возрасте не про оценки будем говорить» – на первом месте здесь была личность и ее эмоциональное состояние.
«И, знаете, случилось чудо: школа перестала для нас быть каторгой. Мой ребенок больше не шел в школу как на гильотину. И приходил в нормальном настроении, рассказывал про одноклассников, учителей. Что-то ему нравилось, что-то нет, но это были субъективные моменты – объективно же он был всем доволен. А я чувствовала, что мой ребенок услышан», – говорит женщина.
Виктория говорит о невероятной атмосфере в школе и о том, что это было место, где «счастливыми чувствовали себя все: и дети, и учителя, и родители». А если и возникали проблемы, то решались через диалог, «причем очень быстро».
«И еще раз: там было совсем не о политике. Это была просто школа, просто место, где учили и разговаривали с детьми, занимались с ними. Где никто мне не говорил про «определенный генотип». И я готова была отдавать все свои деньги за то, чтобы он ходил туда и обучался в этой школе», – уверяет мать ученика.
Но наступил учебный 2022/2023 год. Школа, в которой учился сын Виктории, сумела получить сертификат готовности (хотя некоторым уже на этом этапе запретили работать) и начать учебный год, но под давлением, потому что терпели постоянные проверки. А потом – происшествие в заведении «Смарт-скул», возмущенный Лукашенко («антигосударственная клоака!») – и механизм «зачистки всего до невозможности» был запущен.
Как рассказывает Виктория, родителям учеников частных школ сначала приходили письма по почте. Управления образования информировали о неподписанных сертификатах готовности и предлагали с 23 по 26 сентября обращаться в государственные учреждения образования «по вопросам зачисления и дальнейшего обучения ребенка». Потом пошли звонки со школ.
«Разговаривали очень вежливо. Говорили, что нас ждут в государственную школу. И это было очень странно, потому что в гимназии три раза перекрестились, когда мы забрали оттуда документы. А тут та же самая госпожа, которая так радовалась, что мы ушли, говорит: «Мы вас ждем, приходите к нам! Когда вы к нам придете?» – улыбается Виктория.
Потом начались визиты.
«Они стали приходить ногами. Из школ, отделов образования. Женщины. К некоторым приходили мужчины, но мне не повезло. И снова очень и очень вежливо разговаривали. Предлагали даже не только «школу по прописке», но – любую, на выбор. И это очень странно, потому что в некоторые школы влезть невозможно. А тут –приходите! Говорили, что понимают всю абсурдность ситуации и очень нам сочувствуют, но «ничего сделать не можем», – рассказывает Виктория.
И при всей «вежливости» и «дружелюбии», уже прощаясь, предупреждали: если сын не сядет за парту в понедельник – поставят на учет социально опасного положения, или, как сокращают чиновники, СОП, причем очень быстро.
«Что я знаю от учителей государственных школ, так это то, что они очень обеспокоены, мягко говоря, ситуацией, потому что классы там переполнены. Я знаю, что администрации всех государственных школ работали на выходных, как и все отделы образования: принимали родителей, выдавали им направления. У них не продохнуть – по 35 детей в классах. И тут еще приведут», – говорит Виктория.
По ее информации, только во Фрунзенском районе столицы нужно было устроить около 500 детей из частных школ.
«И получается, что в этой ситуации совершенно непонятно, кто выиграл. Несчастные учителя частных школ, несчастные дети и родители, несчастные администрации и учителя государственных школ. Потому что отгребать придется им. Ведь чиновники сейчас решают эти вопросы и забудут», – считает наша собеседница.
Со своим ребенком Виктория договорилась, что он пойдет «на эту вынужденную меру». Мол, пока так, но будем надеяться, что частная школа все же получит лицензию, и мы сможем туда вернуться.
«Если этого не произойдет через месяц, то я даже и не знаю, что делать дальше. Я точно знаю, что не могу оставить моего ребенка там, куда он пошел в понедельник. Потому что это будет иметь очень плохие последствия», – уверена Виктория.
Женщина говорит, что сын сохранил обиду на гимназию, и очень трудно прогнозировать, где и когда произойдет взрыв. По ее мнению, большинство тех подростков, которые вернулись в государственные школы, пошли туда «в очень плохом настроении», потому что у них забрали пространство, где они чувствовали себя комфортно.
«Какие это будет иметь последствия? В лучшем случае – будет бунт. Они же будут чувствовать себя несчастными! А что такое подросток, который чувствует себя несчастным?.. Как по мне, мы не можем исключать даже «маленького Ижевска» в Минске. Кто знает, что им придет в голову? Они будут мстить, потому что у них забрали то, что они любили: их социум, их любимых учителей», – говорит Виктория.
Мать ученика утверждает, что их история отнюдь не уникальна. Она еще раз подчеркивает, что в частных школах не было никакой политики, они всегда шли на максимальный диалог с государством – ввели даже должности военруков.
«И в этой ситуации я бы хотела обратиться к чиновникам, чтобы они выполнили наконец приказ Лукашенко и Натальи Кочановой – и услышали народ. Потому что народ высказался: на столе у министра образования лежит стопка обращений от родителей и тысячи подписей. Мы хотим, чтобы нас услышали. Ведь частная школа – это не о политике», – призывает Виктория.
«Это продолжение репрессий против тех, кто уехал». По кому прежде всего бьет закрытие частных школ
Родители учеников, которые вынуждены были вернуться в государственные школы, не теряют надежды, что в течение месяца проблема решится в пользу детей и частных школ. Но признаются, что надежда небольшая. Лицензию несомненно получит Минская международная гимназия, основанная Ириной Абельской и построенная в Дроздах Михаилом Гуцериевым (ее окончил Николай Лукашенко). Но журналисты уже выяснили, что своей работы она и не останавливала.
По данным Министерства образования, в прошлом учебном году в Беларуси работало 25 негосударственных учреждений общего среднего образования, в которых обучалось 2700 детей.
Змитер Мираш / Авер belsat.eu
The post «Для нас это – возвращение в ад». Исповедь матери ученика, вынужденного вернуться в государственную школу appeared first on Белсат.
