В Липецке прошел Первый Всероссийский литературный фестиваль «ЛевитовФЕСТ» посвященный творчеству писателя-народника Александра Ивановича Левитова, который родился в 1835 году в селе Добром Липецкой области.
Липецкий литературный журнал Петровский Мост знакомит с участниками фестиваля.
Юрий Бакланов продолжает мемуарное повествование «И судьбы как истории планет…». Журналистская стезя привела его в Киров. И хотя он показывает тогдашнего первого секретаря Кировского обкома КПСС Вадима Бакатина как энергичного руководителя, для многих наших сограждан он остается тем, кто нанес невосполнимый урон безопасности страны. А вот председатель одного из чувашских колхозов Аркадий Айдак, о ком с любовью пишет автор, вызывает симпатию и восхищение. Таких патриотов-созидателей и светлых умов, как он, катастрофически не хватает сейчас в российском сельском хозяйстве.
Даже в таких спокойных регионах, как Чувашия, бывает, случалось с нашими корреспондентами, когда хозяева угощают от души, а журналисты не знают меры. После этого таких просто перестают уважать и уже не пускают на встречу с высоким начальством, пренебрежительно разговаривает помощник, да и то порой по телефону. Со мной такого не случалось, хотя от рюмки я порой не отказывался, когда после встречи с мамой колесил по республике «с добрыми намерениями».
Подготовил материал о лучшем в стране опыте КАХОП (комплексного агрохимического окультуривания полей), благодаря чему в чувашских хозяйствах получали высокие урожаи зерновых культур, снижали засоренность полей, кислотность почв. Съездил в отдаленный Шемуршинский район, где в селе Трехбалтаево три брата на хозрасчетном подряде откармливали бычков, получая среднесуточные привесы выше килограмма. Председатель заявил: пока все поля не объедем, не отпущу. Хвалился хорошим урожаем тритикале, чистотой полей. Я показал через дорогу: а тут сурепки многовато. «Так это уже не наше, татарское, мы еще граничим и с Ульяновской областью. Татары приезжают к нам учиться. Я и сам татарин. У нас в селе живут также чуваши и русские, на трех языках болтают. Потому и село так назвали. Хотя еще и мордва есть. Животноводство распределили согласно национальным обычаям: русским отдали свиноферму, татарам – крупный рогатый скот,
чувашам – овцеферму. А лес у нас какой красивый, чистый, ухоженный, сейчас посмотрим». Я не догадывался, что это была прелюдия к накрытой поляне в и правда очень красивом лесу с соснами и березовыми полянами. Председатель придирчиво оглядел закусь и приказал водителю ехать к нему домой за молоком. «Обязательно попробуйте, какое у нас вкусное молоко». – И протянул мне трехлитровую банку. После ста граммов водки и жареной рыбы молоко как раз было кстати.
Земля Айдака
В поездках по Чувашии я подружился с председателем колхоза «Ленинская искра» Ядринского района Аркадием Павловичем Айдаком. То, что он сделал в области освоения экологического земледелия, до сих пор, насколько мне известно, никто не повторил и повторять не собирается. По крайней мере, в России. Хотя экологические продукты продаются, но их производство – не цельная система, а фрагментарные опыты, которые, тем не менее, надо приветствовать. Землю надо спасать и выходить на рынок, в том числе мировой, с экологически чистыми продуктами, в России для их производства есть все условия.
Айдак, бывший учитель русского и чувашского языков, приняв отстающий колхоз, сумел заразить людей своими идеями и сделать хозяйство образцом сбережения природы. Когда я первый раз приехал в Верхние Ачаки, на центральную усадьбу, то увидел небольшую деревянную контору, на которой, к удивлению, красовался транспарант не с призывом достойно встретить очередной съезд КПСС, а со словами Михаила Пришвина: «Охранять природу – значит охранять Родину». «Уже предлагали заменить партийными лозунгами, – пояснил Аркадий Павлович, – но я не согласился». Ослушнику это потом аукнется.
За время его работы были очищены русла и укреплены тальником берега близлежащих речек, созданы и зарыб-лены 50 прудов, высажено почти 200 гектаров леса, заложено несколько садов и построены три пасеки. Председатель полностью запретил внесение пестицидов и ограничил до минимума – минеральных удобрений. В выросших лесах развели благородных оленей, косуль, кабанов, которые настолько расплодились, что пришлось создавать охотничье хозяйство.
Мы, оставив на дороге машину, идем к лесу по траве. «Ездить по траве нельзя, она живая», – поясняет председатель. Я понимаю, что он пантеист, для которого природа действительно свята. В особенности родная. Он многое мне объяснил. Что пчела приносит в пять раз больше пользы, опыляя растения, по сравнению с выгодой от продажи меда. Потому и учредил в колхозе должность энтомолога. Завезли с Кавказа шмелей для опыления красного клевера, а также коконы канадских пчел-листорезов для люцерны. Вместе с ребятишками из школ энтомолог делал чурбачки, в которых высверливали отверстия, и раскладывал на границе полей и леса как жилища для шмелей, самых полезных насекомых. Комбайнеры оставляли по краям полей несжатые полоски зерновых: для птиц и зверья.
Экономика хозяйства держалась во многом на хмеле, по производству которого «Ленинская искра» занимала первое место в СССР, а также на животноводстве. Впервые в стране Айдак организовал смотр усадеб во всех девяти деревнях колхоза, победителями которого признавались семьи, у которых больше растет деревьев и кустарников и больше гнездится птиц, которые уничтожают насекомых. Учитывались добротность и красота построек. Пройдешь по деревням и увидишь разрисованные тесовые ворота: на них во всю ширь то шишкинские «Мишки в лесу», то девица по воду идет с ведрами на коромысле. У кого какой фантазии на красоту хватит.
В колхозе был переизбыток рабочих рук. В страдную пору на каждый трактор и комбайн приходилось по два механизатора. Работа шла в две смены, поэтому все пахалось, сеялось и убиралось, как мы вместе с чиновниками привыкли писать, «в лучшие агротехнические сроки», а у мужиков оставалось время для дел на своей усадьбе. Чтобы загрузить делом женщин, Айдак раздал телят для доращивания с фермы по подворьям, стал начислять за это зарплату, людям шел и пенсионный стаж. Был практически ликвидирован падеж, привесы выросли в два с лишним раза, на фермы стали поступать здоровые ремонтные телки.
В следующий мой приезд сюда, уже зимой, в Ачаках как раз проходил праздник русских, или чувашских, как хотите, троек. Призы их хозяева получали не только за резвость, но и за украшение лошадок и пово-зок. «У нас на автомашинах в ЗАГС молодожены уже не ездят, – пояснили мне. Непрестижно. Предпочитают на разукрашенных тройках с колокольчиками».
Аркадий Павлович как учитель всегда заботился о детях. Потому и ипподром построил, завел рысистых и скаковых лошадей. Детвора сначала восхищенными глазами смотрела, потом сама красовалась горделивой посадкой на коне. Еще в колхозе работали музыкальная и художественная школы с кружком национальных ремесел, каждый ребенок с детства мог себе выбрать интересное занятие.
Я писал о внедрении системы экологического земледелия в «Ленинской искре» не только в «Сельской жизни», но и в журналах «Москва» и «Наш современник». Председателя хотели представить к званию Героя Соцтруда, но независимый характер подвел. В разгар приснопамятной борьбы с пьянством, которую развернули Горбачев с Лигачевым, и люди давились в очередях, Айдак открывает колхозный пивзавод, объяснив, что хозяйство теряет возможность дополнительных доходов, имея ячмень, хмель и чистую воду. Пригласил пивоваров с Алтая, которые освоили производство нескольких сортов пива. Но… Разразился скандал. Зачем открыл завод?! Не понимаешь политическую ситуацию?
«В чем же тогда заключается смысл перестройки и инициативы руководителей по укреплению экономики? – недоумевал он, когда стал депутатом Верховного Совета СССР и мы сидели с ним вечером в гостинице «Москва». Потом, на выездном совещании руководителей разного ранга в совхозе «Лискинский» Воронежской области, я заикнулся об опыте Айдака. Секретарь ЦК КПСС Егор Семенович Строев сразу прервал: Айдак хочет развалить КПСС, говорит о создании Крестьянской партии. Но как председатель из провинции, даже народный депутат, мог развалить такой «монолит»? Его развалили сами руководители ЦК.
Айдак же стал заслуженным работником сельского хозяйства и одновременно заслуженным работником культуры РФ, учил студентов. Когда я через несколько лет приехал в Верхние Ачаки, он был очень позитивно настроен и весел. После открытия музея крестьянского подворья он строил этнопарк, говорил о потоке людей, которые поехали к ним смотреть на национальную деревню, и снова почти на десять лет опередил всех с развитием внутреннего туризма. Мы встретились с ребятишками и тренерами конно-спортивной школы, плотниками, которые заготавливали бревна для новостроек, посмотрели на место для новой плотины, заглянули на пасеку у пруда, где председатель любил отдыхать. Не знал я тогда, что вижу его в последний раз...
Сейчас перед конторой хозяйства установлен его бюст. Боюсь, что туристам покажут только то, что построено, а созданную им систему экологического земледелия уже никто не освоит, не повторит. Как в республике, так и в целом по России. А жаль.
