После роли Шуры в «Здравствуй и прощай» про Зайцеву заговорили как про новую звезду. Но сама она считает себя обычной деревенской женщиной.
Дебют в кино в 1972 году у народной артистки РСФСР Людмилы Зайцевой получился мощный — она снялась сразу у трёх режиссёров: у Шукшина в фильме «Печки-лавочки», у Мельникова в «Здравствуй и прощай» и у Ростоцкого в «...А зори здесь тихие». Людмила Васильевна и сейчас востребована: проводит творческие встречи, участвует в фестивалях. А отдыхать предпочитает на даче, где привыкла довольствоваться малым.
Ольга Шаблинская, aif.ru: Людмила Васильевна, где вы за городом обосновались?
Людмила Зайцева: В посёлке Вельяминово в Московской области. Хорошее место, тихое. Дачу мы купили по случаю много лет назад. Моя хорошая знакомая очень хотела, чтобы я была поблизости от неё. А там как раз дядька продавал участочек. Ну я и взяла.
Но главное достоинство дачи не место, а прекрасные соседи. Они всё сами выращивают, могут огурцов мне дать, кабачков, зелень. У меня ничего не растёт.
— Совсем ничего?!
— Сама я ничего не сажала. Нам многое осталось от предыдущего хозяина — яблоневые деревья, куст пионов потрясающего розового цвета. Очень их люблю! Плюс куст сирени, крыжовник и огромный дуб.
— Яблони какого сорта?
— Прямо возле крыльца — мельба. Очень ароматная, наливная. Кусаешь — а из яблока сок брызжет. Остальные пять деревьев — антоновка. Даже при моём халатном к ним отношении они не обижаются, плодоносят щедро. Я как-то знакомых пригласила на дачу: «Поехали, прогуляемся». Уже была осень... Приезжаем, на траве — иней, а на земле — вот такущая жёлтая антоновка! Этот сорт хорош тем, что до марта спокойно лежит в лоджии. А вкусный какой!
— С урожаем как поступаете?
— Никто у нас ничего не варит и соков не гонит. Мне это не надо, а детям некогда. Так что яблоки друзьям раздаю.
Я выросла на хуторе Восточный Краснодарского края. У родителей был огромный яблоневый сад, но, честно признаюсь, я их ненавидела, эти яблоки. Потому что за деревьями надо было постоянно ухаживать: обрезать, от вредителей обрабатывать.
— Но неужели не хочется сейчас хотя бы маленький огородик разбить? Чтобы нарезать свежесорванный огурчик к обеду...
— Дочка говорит: «Мам, ну, сколько нам надо?» Купили пучок укропа, шашлык сделали, в баньке попарились — и разъехались. Чего там заморачиваться, огороды разбивать? У нас, актёров, нет отпусков, мы люди спонтанные: то работаем, то не работаем.
У меня даже сортир на улице. Дача такая советская. Не понимаю тех, кто на участках хоромы воротит, чуть ли не мраморные колонны там ставит. Мне, кстати, Армен Джигарханян когда-то сказал: нет в тебе актёрства. В смысле, когда ты и вне съёмочной площадки ведёшь себя как актриса. Вот Татьяна Доронина, по его мнению, была актриса. «А к тебе, — говорил он, — вечно подходят и говорят, что ты с ними раньше в одной деревне жила».
Армен был прав. Мне действительно могли сказать: «Помню тебя, ты у нас в столовой работала». Мамина соседка тётя Катя, когда я уже много снималась и приезжала на каникулы на Кубань, сетовала: «Людочка, ты бы платичко длинное пошила, зуб бы золотой вставила. Манякур бы сделала, причёсочку взбила. Шобы видно было, шо ты артистка. А то приезжаешь в какой-то кофточке, юбочка у тебя одна и та же второй год».
Но я обычная деревенская женщина, мне и так хорошо! (Смеётся.)
