Судя по имеющейся информации о крушении самолета в Непале, предотвратить катастрофу было бы крайне сложно, рассказал «360» заслуженный военный летчик России Владимир Попов. Скорее всего, совпало множество неблагоприятных факторов. Сложности пилотирования Известно, что лайнер разбился при взлете. Попов указал, что на взлете происходит около 30% критических ситуаций, которые могут перерастать в аварийные и катастрофические, на посадке — до 40%. Трудности связаны с пилотированием, потому что происходят сильные изменения в динамике полета — разгон скорости или, наоборот, торможение. Кроме того, на взлет и посадку влияет метеообстановка — и турбулентность, и ветровой режим, особенно боковой. «Не исключено, что боковой порыв ветра был достаточно мощным, а этот самолет имеет ограничения по боковому метру 12–15 метров. А если вдруг был отказ техники, например замедление левого двигателя, или подача топлива отказала, или даже возник пожар, или гидросистема управления лопастями начала отказывать, — все это в совокупности с неблагоприятными метеоусловиями могло усложнить пилотирование», — предположил собеседник «360». Он добавил, что на посадке и взлете эффективность работы «органов управления» самолетом (элеронов на крыльях, руля направления, руля высоты) в потоках скоростного напора «нуждаются в большом отклонении», а их эффективность снижается. Вопрос связан с работоспособностью двигателя, например. Если двигатель отказывает на посадочном режиме, — а высота там была, насколько я смотрел, примерно 30–40 метров, не более того, — это уже очень критично для безопасности, и здесь исправить можно было, только если бы воздушные массы были достаточно спокойными, не было порывов ветра, турбулентности. Владимир Попов заслуженный военный летчик России На вопрос о том, можно ли было предотвратить крушение, Владимир Попов ответил, что теоретически всегда есть шанс «исправить отказ или как-то его купировать», но полностью устранить бывает очень сложно. Что произошло в данном случае, пока досконально неизвестно. По его словам, если самолет «отказывает» постепенно, — сначала падает давление, падает температура, начинают колебаться обороты, — летчики уже морально, психологически готовы к дальнейшему развитию событий и могут что-то придумать. Сложнее, если еще работал автопилот, и летчик и не обратил внимания на колебания оборотов, температуру выходящих газов, то есть работоспособность двигателя, и все произошло внезапно. В этой ситуации пилот должен определить, что произошло, и одновременно начинать действовать, и не всегда успевает сделать это грамотно и логично: «человеческий фактор, психофизиология может сработать по-разному». Человеческий фактор «Мы понимаем, что летчиков к этому готовят, они в принципе морально должны быть к этому всегда готовы, у них отработанно это все. Но одно дело отрабатывать, например, полет с отказавшим двигателем на тренажере, а другое — в реальности», — справедливо заметил Попов. Сначала говорили о 68 погибших (на данный момент известно, что все погибли), были неуточненные данных о двух выживших, находящихся в тяжелом состоянии. Эксперт ответил на вопрос «360» о том, действительно ли при таком крушении кто-то мог выжить. Попов указал, что крушение на взлетах и посадках вообще крайне редко обходится без жертв. В данном случае минимальный шанс выжить был лишь у нескольких пассажиров, которые находились в хвостовой части самолета. Этот отсек более легкий, там нет топлива, там не сосредоточено управление, и при ударе об хемлю хвостовая часть в основном отрывается и может уцелеть даже при взрыве, пояснил Владимир Попов. «Самолет находился прямо над населенным пунктом, там много жилых застроек, и даже если бы он просто садился на крыши домов, на стройки, последствия были бы критичными», — подчеркнул военный летчик.
