В Московскую область продолжают приезжать жители Донбасса. Они уезжали в дни, когда начались обстрелы, и у многих на родине остались родственники. Вот истории тех, кто смог уехать. «Во второй раз переживать очень тяжело» Рассказывают Юрий Синюшин, шахтер из Донбасса Начались большие обстрелы. В 2014 году обстрелы были даже сильнее, и во второй раз переживать это очень тяжело. У меня вот год назад появился сахарный диабет, может от этого. Стресс накапливается. Я еду вместе с Женой, мы вместе 40 лет. На улице Строителей у нас два обстрела были, вылетали окна. Мужчину ранили одного, потом школу разбили. Дети с 18 февраля не учились, как начались обстрелы. И 19 февраля мы приняли решение эвакуироваться. У нас планы такие же, которые у России здесь. Мы будем очень благодарны тем, кто нас примет. Я шахтер, работал горным мастером на добычном участке и забойщиком. А жена — на комбинате «Мельница», была инженером техники безопасности. «Когда мы уезжали, начинались обстрелы» Рассказывает Светлана Крымчикова, жительница Горловки В Горловке неспокойно, обстрелы есть. Если слышали, знаменитый такой поселок, который часто обстреливают. Но сейчас я спокойна за детей, хотя у меня еще двое старших остались там в Горловке. Мы ехали с пересадками, но очень быстро. Посадили в электричку, привезли, тут же ребята помогли пройти границу, тут же — автобусы и поезд. Нигде не стояли вообще, очень все хорошо было. Там остались муж и сын, его мобилизуют. Осталась старшая дочка, ей 26 лет и внучка осталась, ей шесть лет. Когда мы уезжали, начинались обстрелы. «Люди немного злые, неразговорчивые» Рассказывает Михаил Доценко, житель Харцызска, Донбасс Предполагали, что будет развязка ситуации. Такое ощущение было, мы смотрели все политические передачи, шоу. В Харцызске нервозная была атмосфера, люди немного злые, неразговорчивые такие, недовольные. Мы вообще из Казахстана приехали 12 лет назад при Януковиче. Он же обещал и русский язык, и все остальное. Но он всех кинул. Мы продали дом, купили квартиру, и начались сплошные потери — обесценилось все. Во вторник утром мы рано выехали, сели на электричку, она еще три часа плелась до границы. Родственники уехали еще в 2014-м. Мы не поехали, потому что не могли две квартиры бросить, а они обесценились. В 2014 году два снаряда упали, я как раз чинил сантехнику. Так вот город начал шататься, я тоже упал в коридоре и сантехнику разбил. «Как начинается обстрел, мы уходим в подвал» Рассказывает Владимир Астахов, житель Макеевки У меня мать живет как раз на краю Макеевки, ближе к Донецку. Она старая, ей 86 лет. Как начинается обстрел, мы уходим в подвал. Постоянно так, а эти недели очень сильно. Мать уже привыкла. Там у меня еще есть двоюродная сестра надо за ней ухаживать. У меня жена умерла три года назад, поэтому я решил попробовать [уехать]. Раньше в связи работал, а потом были подработки. У меня есть пенсия по инвалидности еще с 1970-х годов. «Включишь музыку и ничего не слышишь» Рассказывает Максим, житель Горловки, 12 лет Все так неожиданно случилось, я вообще ничего не понимал. Мама сказала, что поедем к ее сестре. Я очень скучаю по папе. Он в другом городе сейчас, а у меня еще и бабушка там много друзей, которые не уехали и не собираются. Папа уговорил маму поехать, и тем более там мамина сестра, наша тетя. Она уже все купила, все подготовила. Хотелось бы поскорее приехать. Папа подвез до электрички, в ней мы ехали два-четыре часа. Когда приехали, сели в автобус и ехали около часа. Дальше мы ехали на поезде двое суток. А сейчас едем в автобусе. Слышал взрывы, но они не так уж и близко были. Включишь музыку в наушниках, сидишь и ничего не слышишь. В будущем я хочу, как и папа, стать спасателем и приехать в Россию. Мы, возможно, и вернемся, посмотрим о обстоятельствам. «Может, все-таки будет мир» Рассказывает Марина Котлярова, жительница Горловки Нам, скажем так, еще более-менее повезло. Все было быстро, спокойно, организованно. И проводникам огромное спасибо, и волонтерам, которые помогли. Поэтому дорога была не такая уж тяжелая, как могла бы показаться. Когда мы уезжали, когда наша электричка только с Горловки отправилась, начались обстрелы. Вовремя уехали. И когда мы разговаривали с бабушкой с нашей вчера, было довольно-таки неспокойно. Наш район находится немножечко дальше, чем обстреливали, поэтому мы только слышим [выстрелы]. Может, все-таки будет мир. Потому что восемь лет уже это длится. Поэтому надеемся на лучшее. Планируем поехать к сестре. У нас здесь сестра в Зеленограде живет. Какое-то время побудем у нее. Ну, а там уже будем смотреть по ситуации, как будет складываться. Думаю, что мы вернемся. Потому что как-никак там папа остался наш. Нужно к папе. Я вообще приехала с Красного Лимана в Горловку. И в 2014 году у нас свадьба с мужем была, как раз когда начались эти все боевые действия, мы успели расписаться. В июле успела документы поменять, а в октябре уже вернулась в Горловку. И с того момента уже никуда. Училась в Горловке, закончила вуз. Поэтому Горловка для меня родная.
